Молодец. Теперь - замри, молчи и не шевелись до моего разрешения.
Раны были ужасны, болезненны, но не столь серьёзны, как у полковника. В смысле костей. Вот только голова сильно разбита. Может, когда схватили? А здесь терзали плоть. Ну, это быстрее исцеляется. Для Макса, конечно. Для начала он снял боль. Но сейчас, пропустив её через себя, он чёрным лучом направил её туда, в соседнюю палатку. Палач затих. А затем пришёл черёд изумрудных волн. Когда Максим у входа в палатку подзаряжался лунными лучами, он услышал слабый стон. Вернувшись, посмотрел на командира, понял его взгляд - мольбу.
- Говори.
- Позволь молиться.
- Давай. Только тихо. Про себя.
Моджахед тут же упал ни колени и склонился в традиционном для мусульман положении.
Справился юноша часа за два. Видимо, сказались затраты сил на удивительный прыжок - полёт. После золотых лучей майор открыл глаза и хмуро осмотрелся.
- Мы в палатке у вот этого, - кивнул Максим в сторону молящегося. В ущелье.
- Знаю. Запомнил, когда притащили… Что с ребятами?
- Полковник скоро придёт.
- Полковник… Остальные…
- Да.
- Я видел, что парашюты не раскрылись. Понял, что что-то не так. Отвернул. Но к скале приложился, - майор машинально пощупал голову. - В себя пришёл, когда уже сюда волокли. Ну а здесь…, - он вновь ощупал голову, посмотрел на руки, вскочил, осматривая своё жилистое тело.
- Что за чёрт?
- Да так. Подлечил немного, - счастливо улыбнулся Максим. И этого вот счастья он было, себя добровольно лишил? Н-е-ет. Делиться - пожалуйста! Но и только!
- Тот урод выжег мне всё вот здесь - ткнул спецназовец в правую область груди. - До кости. Я ещё в сознании был! Или… да нет, был. Чувствовал!
- Ну вылечил я это. Могу. Давайте о другом. Что нам здесь надо? Там мы Шакала, то есть Каракурта разговорили. Но тащить с собой оттуда…
- Тогда потащим этого. Чего он?
- Молится.
- Вижу. Почему? И что вообще, чёрт возьми, здесь происходит?
- Да, надо узнать. Эй, как тебя, хватит молиться, отвечай, - согласился Максим.
Командир безропотно ответил на все вопросы. Достал из укромного местечка документы. Что там было, Максим не понял, но майор довольно заулыбался. Тут же оказались и его документы, и некоторые элементы экипировки, в том числе аналогичная полковничьей миниатюрная цифровая камера.
- А теперь убейте. Только не плен, - вновь упал на колени моджахед.
- Лёгкой смертью хочешь умереть? - оскалился майор. - А мою жену вы, твари - лёгкой смертью? А моих ребят?
- У меня никогда не было жены! Но моего отца, мать, брата и трёх сестёр - вы, вы, вы! Всёх - одним снарядом. Из танка. Я ещё ребёнком был…
- Наши просто так из танков по домам не палили! Врёшь!
- Стреляли в них не из нашего, из соседнего!
- Вот видишь! Стреляли же! А моя…
- Я не воюю с женщинами! А такие… и среди ваших есть. Везде есть. Но я не оправдываюсь. Убейте. Как хотите - убейте. Не то… когда колдовство этого шайтана ослабнет, я всё равно буду вас убивать! У меня ничего не осталось, только Аллах и джихад.
- Ну, что делать будем? - обратился к Максиму майор. Было видно, что спецназовца несколько смутил рассказ "духа" о гибели его семьи. Расстроило это и Макса. С присущим ему воображением он представил: сидит в доме семья, и вдруг - бах! А когда малыш приходит в себя, вокруг такая жуткая картина. А мимо - убийцы на железном грохочущем чудовище. И он бы пошёл мстить. Женщинам? Ай, да при чём тут…
- Я думаю, - прервал он свои размышления, что он больше пользы принесёт нам здесь.
- Ты сума сошёл! Перевербовать? Его?
- Но я попробую. Сядь вот здесь! - обратился он к моджахеду. - В глаза смотри! Не думать! Только отвечать и выполнять. Кто в отряде - бандиты? Так. Сюда их!
Таких оказалось восемь. Вскоре после прихода они лежали парализованные в углу палатки.
- Кто наёмники?
Двенадцать человек майор складировал в другом углу.
- Остальные - борцы за веру?
- Остальные - воины джихада.
- Зови их туда - в ту палатку.
Двадцать один человек набилось в палатку, где в беспамятстве лежал палач. Ещё восемь осталось на постах. В принципе Макс мог бы их убить вот так, скопом. Одной волной. Но почему-то не поднималась рука. Может, и у них вот так, как у их командира? Но и оставить? Как обезвредить эту мрачную стихию? Или… Фанатики же! Пусть, как их Шакал, а? Перенацелить.
- Аллах велик! - начал он мысленную атаку. Он вбивал оцепеневшему отряду идеи мира и любви. В самую подкорку и даже глубже - на уровень нейронов и их ответвлений отвращение к убийству и насилию любого человека. Человека вообще. И отвращение к любому оружию. Он пробудил в них тягу к проповедничеству, или как это… ну, уточнил мысленно Максим - ваше призвание, - нести слово Аллаха о мире и любви людям. И это оказалось сложнее, чем убить. Гораздо сложнее.
Глава 30
Максим изошёл потом и даже почувствовал непривычную боль в висках, которая начала шириться и пульсировать. Но он довёл свою идеологическую диверсию до окончания - когда его мысли стали резонансом откликаться от сознания стоящих вокруг людей. Едва он закончил - раздался грохот. Моджахеды бросали оружие. Затем, улыбаясь, громко заговорили. Но ещё через секунду все упали на колени поклонившись Максиму: "Учитель!". Захохотал майор, глядя на эту картину. За что едва не поплатился - такой смех "ученики" посчитали оскорбительным. Только вбитое в подсознание отвращение к насилию не позволило неофитам набросится на неверного. Но, зажав спецназовца в плотное кольцо, они гневно выговаривали тому своё возмущение, а он продолжал начатую во время этой удивительной проповеди киносъёмку.
- Всё- всё. Идите и несите людям слова добра и любви! - отправил их Максим.
- Слушай, а ты уверен, что это у них надолго? - поинтересовался Анатолий, глядя на удаляющуюся толпу.
- Думаю, навсегда.
- Тебе бы… Даже не знаю… О! Надо тебе встречу с президентом Штатов организовать, а? Ты бы его вот так - и в нашу пользу! Или, хотя бы, этих Бен Ладанов! Представляешь? Нет, но надо подумать! - размечтался майор.
- Надо идти навстречу полковнику и выбираться отсюда.
- Сначала - собрать и схоронить оружие. Вон сколько. Нельзя, чтобы опять попало к ним. Ушли одни - придут другие. Хорошо бы тебя оставить здесь, чтобы встречал боевиков и в дервишей перековывал.
- Нечего мне больше делать.
Максим стал носить оружие к спецназовцу, а тот - его разукомплектовывать. Затем в одну яму зарыли автоматы, карабины, гранаты, в другую - взрыватели, запалы, затворы. Одну снайперскую винтовку (здоровенную, Макс ещё не видел таких) майор отложил для себя. В хлопотах их застало утро. А ближе к полудню, когда они готовили немудрёный обед, прибыл и полковник. По пути он пережил несколько напряженных мгновений - когда столкнулся с отрядом боевиков. Решив, что Максим с ними разминулся, а те
