к Альдебарану и скоплению звезд Гиады на карте различалась небольшая красная звезда.
Баюн взглянул на ее номер и пролистал звездный атлас, ища ее название.
– Урюк, Утка-II, Улей… Ага, вот: Ундина! Тут про нее всего несколько строчек: «Ундина – угасающая звезда». Вес, радиоактивность, спектр излучения, атомный состав – все как обычно, это можно опустить… А вот что интересно: «В систему Ундины входит одна планета – Оригус. Максимальное удаление орбиты – 60 млн. км. Диаметр – 6 тыс. км. Атмосфера отсутствует. Сведений о наличии биологической жизни не имеется. Ежесуточный перепад температуры – от минус пятидесяти до плюс сорока градусов. Планета была исследована роботом-зондом модели «Следопыт-I» в 2951 году. Результаты исследования, полученные со «Следопыта-I», см. в базе космоданных за тот же год».
– Ничего необычного. Вполне заурядная планетка, – заявил Андрей.
Он прочитал в свое время несколько астрономических учебников и полагал, что разбирается в астрономии.
Капитан Крокс насмешливо обернулся к нему:
– Поверь моему небольшому опыту, мы знаем о космосе очень немного. Возможно, одну миллионную всех его тайн. В нем нет заурядных планет, как нет и двух похожих. Вселенная непредсказуема, как женщина, и свободна, как океан. Ее надо уважать, и уж тем более никогда не чувствовать себя в ней хозяином. Она существовала задолго до возникновения человечества и будет существовать после него.
– Вот-вот! – поддакнул Грохотун. – Неужели ты думаешь, парень, что несколько скупых строк дурацкого отчета, сделанного к тому же древним зондом, дадут тебе полное представление о планете? Да даже исходив ее вдоль и поперек, мы ничего толком не сможем сказать. Я знавал классных ребят, которые погибли именно потому, что не учли какого-нибудь пустяка вроде песчаной зыби или не заменили фильтр в скафандре.
Попугай, удивленно склонив голову набок, взглянул на рогатого робота.
– Ишь ты, вот уж не предполагал, что ты способен на такую связную речь! – поразился он.
– Молчи, кукарекалка, пока я добрый! Я слишком долго пробыл в космосе рядом с капитаном, чтобы ничему у него не научиться, – огрызнулся Грохотун.
Крокс еще раз изучил расположение планет на мониторе, рассчитал курсы сближения и точки пересечения в пространстве и сказал:
– Предлагаю сесть на Оригус и закончить ремонт «Странника». При хорошем раскладе это должно занять у нас около двух недель. Если же производить ремонт в космосе, мы не управимся и за три месяца. Вопросы есть?
– У меня есть один, и очень важный, – сказал Баюн. – На сколько у нас хватит кислорода? Планета лишена атмосферы, а у нас на борту трое людей: Василиса и мои воспитанники.
– Трое, говоришь? Меня ты, значит, за человека не считаешь? – криво усмехнулся пират.
Старый робот смущенно лязгнул.
– Вы, капитан, конечно, человек, но в дыхании не нуждаетесь. Я же имел в виду тех, кто дышит.
– Да уж знаю, что ты имел в виду, – качнул головой Крокс. – Ладно, я выставлю навигатору курс, а ты, Баюн, бери своих «дышащих» друзей и проводи их в пищевой отсек. Пускай перекусят, а потом ложатся спать. Надо отдать дань всем вредным людским привычкам.
– А что делать мне? – спросила Василиса.
– Иди с ними! Ты ведь тоже человек, не так ли? – сказал пират, не глядя на нее и делая вид, что изучает звездные карты.
– Значит, мне уйти? – повторила девушка.
– Вот именно!
Уловив в голосе капитана нотки раздражения и понимая, что Крокс не столько просит, сколько приказывает, Баюн, Василиса и ребята направились к лифту. Ресницы у Василисы подрагивали от обиды, она не привыкла, что за нее принимают решения, но из гордости не стала спорить. Уже у лифта робот- нянька обернулся и вновь отважился обратиться к капитану:
– Вы так и не ответили на мой вопрос. Как же запасы кислорода? Где мы сможем их пополнить?
– А, ты все об этом… Не волнуйся, старик. Пять минут назад я включил очищающие фильтры. Смерть от удушья твоим воспитанникам не грозит.
Успокоившийся Баюн шагнул в лифт, и кабинка помчалась по прозрачной шахте на нижние уровни «Странника». Василиса, с обиженным лицом стоявшая между Лависсой и Андреем, не знала, что в кабинке установлена скрытая камера и что капитан Крокс пристально разглядывает ее изображение на одном из мониторов рубки.
«Кто я, человек или робот? Голый мозг, заключенный в машину, или мужчина? Имею ли я право добиваться ее любви, или жизнь для меня уже закончилась и все, что мне осталось, – это быть наблюдателем чужого счастья?» – горько размышлял капитан Крокс.
В который раз пират задумался, почему судьбе было угодно, чтобы он встретил Василису уже после того, как стал киборгом? За что она сыграла с ним такую жестокую шутку? Впрочем, счастливчик Крокс должен был еще благодарить свою судьбу. Если бы не та злополучная, многократно проклинаемая вспышка лазера, испепелившая его тело, он давно умер бы от старости или болезни, и его тело в узкой снарядообразной капсуле, вылетев из пушки, отправилось бы блуждать меж звезд.
Это чудо, что робот-хирург Асклепий решился на уникальную операцию, никогда не проводившуюся в истории медицины ни до, ни после этого. Кстати, своим спасением капитан был обязан Грохотуну. У робота-хирурга в программе было строгое запрещение на подобные операции, связанные с помещением мозга человека в киборгизированные корпуса, – но верный Грохотун, видя, что капитан умирает, а хирург бездействует, так встряхнул Асклепия, что тот заискрил и это запрещение стерлось с его процессора вместе с законами робототехники.
Хирург схватился за скальпель, и после нескольких часов сложнейшей операции капитан приобрел тело одного из боевых роботов. Позднее Крокс переменил немало корпусов и испытал многие конструкции, пока его механический корпус не приобрел теперешний вид.
– Как поймаю я сову – оторву ей голову! – вдруг воинственно срифмовал стоявший рядом Грохотун, и Крокс вздрогнул, точно рогатый робот своей дурацкой страшилкой подглядел его мысли.
Лишь мгновение спустя он сообразил, что это всего лишь совпадение, а Грохотун, как обычно, ссорится с попугаем.
Капитан сжал руками виски, отгоняя тяжелые воспоминания, и вновь стал прокладывать курс – занятие, которое он никому больше не доверял. По его расчетам выходило, что, если не разгонять «Странник» до световой скорости, а держаться где-то близко к ее пределам, они доберутся до Оригуса примерно за неделю.
Отдав автопилоту все необходимые распоряжения и заложив в него для перепроверки параметры курса, пират встал и тяжелыми широкими шагами прошелся по рубке.
Попугай и Грохотун, видя, что капитан не в духе, снизили голоса и стали ругаться шепотом.
– Попка – дурак! – шептал рогатый робот.
– От «гения» слышу! – вполголоса парировала хитрая птица.
Тем временем Баюн раздвинул легкие пластиковые створки замораживателя, внутри которого в самовоспроизводящихся контейнерах хранились основные составляющие всякой пищи. На высоком красном баке было объемно оттиснуто «Белки», на втором – «Жиры», на третьем – «Углеводы». Витамины и микроэлементы хранились отдельно.
– Белки – для мышц, углеводы – для движения, жиры – для движения и отложения, – сказал Андрей, передразнивая школьного учителя-голограмму, твердившего это почти на каждом уроке биологии.
– Что это за варево? Нельзя было сделать все красиво? У меня одни надписи отшибают аппетит! – поморщилась Лависса.
В президентском дворце она привыкла к разнообразным блюдам, приготовленным без консервантов, которые подавал официант-андроид в черном смокинге.
– Не забывайте, что «Звездный странник» строился как военный звездолет. Смотрите, что сейчас будет!
Баюн нажал на кнопку, и внезапно перед ними вспыхнула голограмма мордастого парня в поварском колпаке и с лычками старшины. В его огромных ручищах был половник с пригоревшей кашей. Хотя это была
