– После гибели Императора все главнейшие имперские средства связи и вещания окажутся в наших руках. И никакая ложная информация не просочится в эфир.
– Вроде той, кто на самом деле сотворил все это?
Хаконе лишь усмехнулся и не счел нужным отвечать.
– Кстати, Хаконе, если уж об это зашел разговор и мой вопрос не очень возмутит вас: кого вы собираетесь объявить виновником гибели Императора?
– Конечно, таанцев. Кого же еще?
– Ловко. А вам не кажется, что лорды, которые вели переговоры, изложат свою версию событий? И вдруг поверят не вам, а им?
– Покойники не излагают версий.
Доселе невозмутимое лицо Стэна передернулось гневом:
– Да это же война!
– Так точно, капитан. Когда разразится война такого масштаба, кто станет копаться в причинах смерти Императора? Да, будет война, в которой Империя спустит жирок, накопленный в последнее время, – жирок, который мешает ей нормально функционировать. К тому же таанская проблема будет решена раз и навсегда.
– Когда все это случится?
– У нас нет точного расписания событий. Преторианцы во главе со мной взяли дворец за три дня до намеченного срока. То, что вы нашли “Заара Ваарид”, заставило нас выступить досрочно – решительно и быстро. А точный час физического устранения Императора будет определен адмиралом Лидо лично.
– Неужели вы верите, что этот ваш комитет или как вы его там называете окажется способен править огромной Империей?
– А почему бы и нет? Одна голова хорошо, а двадцать – лучше.
Стэн хотел возразить, что двадцать голов отнюдь не лучше – члены любой хунты очень скоро начинают грызться между собой, подсиживать друг друга, вырывать власть друг у друга. Но вместо этого он выдвинул другой аргумент:
– Двадцать голов не знают секрета АМ-2.
– Капитан, вы всерьез верите в эту околесицу про секрет изготовления топлива?
Околесица? Вот уж нет, черт возьми! Стэн провел рядом с Императором достаточно времени, чтобы понять: в чем, в чем, а уж в этом властитель не блефует. Этот секрет – его главнейшее оружие.
– Никто не убедит меня в том, – продолжал Хаконе, – что один-единственный человек во Вселенной знает секрет АМ-2. Что формулы состава этого топлива не имеется в каком-нибудь архиве – электронном или еще каком.
Разговор тек дальше. Точнее монолог – Стэн помалкивал и ждал, когда Хаконе перейдет к своему предложению.
Так и случилось.
– Я хотел переговорить с вами наедине, – наконец приступил к делу писатель-заговорщик, – потому что... потому что после... э-э... события начнутся некоторые перестановки наверху. Быть может, вы пригодитесь нам.
– Вам лично или комитету двадцати?
– Разумеется, всему комитету. Впрочем, я бы хотел, чтобы вы обо всем докладывали мне лично.
Стэн не позволил себе улыбнуться. Итак, Хаконе уже сейчас подбирает людей, которые станут подстраховывать его от удара в спину. Стало быть, он не очень-то верит в свои красивые теории.
– А чем я займусь на новой работе?
– Вам будет дозволено остаться в нынешнем качестве. Но я... то есть я хочу сказать мы... словом, время от времени вы будете выполнять некоторые поручения в области разведки.
– Вы забываете, что я принес клятву верности Императору.
– Вы не обязаны быть верны ему после его смерти. Так?
– Предположим, я скажу “так”, что тогда?
Хаконе просиял, но затем всмотрелся в лицо Стэна и спросил:
– Лжете, капитан?
– А вы сомневаетесь в этом?
С несколько изменившейся улыбкой Хаконе кивком подозвал охранников подойти поближе.
– Вы осторожная бестия, капитан, – сказал он. – Не будем торопить события. Пусть все пока остается как есть. Посидите под замком в своем кабинете вплоть до дальнейших указаний. А после кончины Императора мы, наверное, возобновим наш разговор.
Стэн вежливо поклонился и пошел обратно в сопровождении преторианского конвоя. Хаконе больше не занимал его мыслей. Капитан уже придумал, как можно улизнуть из заключения. Нашел хороший способ, дававший ему по меньшей мере десяти-процентную уверенность в том, что он в итоге выживет. Когда он служил в отряде Богомолов, судьба редко предоставляла ему такой большой шанс выжить – целых десять процентов!
Глава 46
