– Если действительно развелось много орков, недовольных Дженнестой, то есть шанс собрать из них большую армию. Судя по тому, во что превращается наша земля, безопасность зависит от численности. Чем больше нас, тем больше наша безопасность.
– И тем большее внимание мы к себе привлечем, – возразил Страйк. – Мы боевая дружина. Мы легко снимаемся с места, можем бежать, можем укрыться. Это подходит мне больше, чем неповоротливость большой армии.
– Но это не меняет того факта, что оркам всегда достается самое худшее. Может быть, появился шанс изменить положение.
– Точно, – согласился с Элфреем Хаскер, – мы всегда козлы отпущения. Даже человеческим детенышам рассказывают, что мы чудовища, сделанные из гранита.
– Хотите драться за всю расу орков, вперед! – сказал Страйк. – Мы же сосредоточимся на последней звезде, даже если, добывая ее, придется погибнуть.
– Это не ново, – сказал Джап. Разговор был прерван отдаленным звуком, пронзительным, скорбным. От него по спинам Росомах пробежал холодок. Лошади испуганно заржали.
– Какого черта? – шепнула Коилла. Элфрей, вытянув шею, внимательно слушал.
Он безошибочно узнал звук.
– Баньши. Были времена, когда можно было прожить целую жизнь и ни разу их не услышать.
– Я слышу впервые, – признался Джап, стараясь подавить дрожь в руках. – Теперь понятно, почему говорят, что они предсказывают несчастье.
– Я слышал их однажды, много лет назад. В разгаре большой битвы с людьми, у Караскрага. Тогда пророчество подтвердилось. Погибли тысячи. Такое не забывается.
– Теперь они не столь редки, – добавил Страйк. – Если верить слухам, теперь их слышат едва ли не на каждом шагу.
Прошла, как всем показалось, вечность, прежде чем звуки затихли вдали. Росомахи стояли, словно оглушенные.
Потом пошел дождь. Капли были размером с жемчужину, ржавого цвета и с гнилым запахом.
– Вот дерьмо, – сплюнул Джап. Он поднял воротник и натянул куртку чуть не на голову.
– За это тоже нужно благодарить засранцев-людей, – сказал Хаскер, следуя его примеру.
Несколько голов повернулись в направлении ледника. Он двигался с севера и находился сейчас далеко за спиной, но казался вездесущим. Дружина продолжала путь в полном молчании.
Прошел тяжкий час. Когда разговор наконец опять завязался, кто-то заговорил об Адпар и вообще о тиранах. Это пробудило память Коиллы.
– Я кое о чем хотела спросить тебя, Страйк. Вспомнила только сейчас… Когда мы были в царстве Адпар, у ее смертного ложа, ты сказал, что она умирает из-за Дженнесты. Откуда ты это знал!
– Верно, – поддержал ее Элфрей. – Нам ведь не известно, что ее убило.
Страйк опешил. Он не думал об этом.
– Я… я сказал это просто, чтобы вызвать у нее реакцию.
– Однако трюк сработал, правда? Помнишь, как ее скрючило?
– Это не значит, что я был прав. Может, ее начинало крючить при всяком упоминании имени Дженнесты.
– Может, и так.
– А может, у тебя появляются способности к ясновидению, капитан, – предположил, не то в шутку, не то всерьез, Джап. – Будем надеяться, ты видишь лучше моего.
Страйк шутку не принял:
– Орки не…
У самого его уха просвистела стрела. Лошадь попыталась встать на дыбы, он, натянув поводья, с трудом удержал ее.
– Сзади! – проревел Джап.
Орки, извлекая из ножен оружие, развернулись.
К ним скакала группа всадников на карликовых яках, косматые и со злобными глазами. Каждый был примерно в треть орка ростом, коренастого сложения. Неестественные, сферические головы непропорционально большие, уши торчком, глаза запавшие, с мясистыми веками. Существа были совершенно безволосыми – если не считать кустистых бакенбард, – а шкура у них отливала зеленым.
– Гремлины? – удивленно воскликнул Хаскер. – Этим-то мы на какую мозоль наступили?
– Хочешь пойти и спросить? – резко ответил Страйк.
– Они атакуют! – предостерег Элфрей. У некоторых гремлинов были миниатюрные луки. Приближаясь к оркам, лучники выпускали стрелы. Несколько стрел просвистело у Росомах над самой головой. Одна вонзилась Хаскеру в седло, другая – в руку одного из рядовых. Пара Росомах ответили тем же самым.
– К черту! – прорычал Страйк. – Вперед!
Пришпорив коня, он возглавил атаку, отряд последовал за ним. По уши в грязи, поливаемые потоками дождя, они ринулись на неприятеля. Гремлины тоже продолжали движение. Стороны бросились друг на друга, как две волны. Послышались воинственные кличи, зазвенела сталь. Началась лютая потасовка. Свистели в воздухе мечи, рубили топоры, копья погружались в плоть.
С первым гремлином Страйк разделался по-быстрому. Отклонив плохо рассчитанный удар противника, он проткнул ему грудь. Тот полетел на землю. Следующий скрестил свой меч с мечом Страйка с поразительной яростью. Они делали выпады и блокировали удары неприятеля. Сталь ударялась о сталь, выбивая примитивный ритм. Благодаря жестокому напору, Страйк прорвал оборону противника. Завершающим ударом он проткнул гремлину легкое. Следующая дуэль началась без перерыва…
На полном скаку, находясь между двух врагов, Элфрей развернул древко знамени поперек движения. Древко ударило по обоим противникам, достаточно сильно, чтобы вышибить их из седел. Удержав оружие, Элфрей перевел его в оборонительную позицию, и вовремя, потому что подоспел третий враг. Уклонившись от его меча, Элфрей вонзил наконечник древка противнику в живот. С развороченными кишками тот полетел на землю…
Коилла, метнув дротик, попала другому гремлину прямо в глаз. Тот, вопя, рухнул. Коилла тут же нашла новую цель и уже собралась метнуть нож, когда на нее сбоку налетел еще один неприятель. Его меч уже был в замахе и просвистел у самого ее носа. Она мертвой хваткой вцепилась врагу в запястье и принялась колоть ножом. После трех ударов, быстрых и глубоких, противник осел на землю.
Один из товарищей погибшего тут же бросился на Коиллу. Его ятаган свистел в воздухе. Откинувшись в седле, она ногой вышибла гремлина из седла. Тот свалился на землю, на милость лошадиных копыт. Не успела Коилла выпрямиться, как на рандеву к ней прибыл еще один гремлин. Она обнажила меч…
Меч Хаскера завяз в животе жертвы. Через несколько секунд сержант по той же причине остался без кинжала. Теперь он нырял среди сражающихся, выискивая себе оружие.
Шанс появился быстро – он увидел гремлина, скрестившего меч с одним из орков. Хаскер поскакал параллельно с гремлином. Тот ничего не замечал и поэтому стал легкой жертвой для остервеневшего сержанта. Хаскер изогнулся, мощным рывком выдернул гремлина из седла и перетащил к себе. Тот пытался брыкаться, но толку от этого не было. Сержант с размаху грохнул его спиной о луку седла. Хрустнул позвоночник. Выдернув меч из слабеющих пальцев, Хаскер швырнул тело на землю.
Очередной противник ринулся на него с копьем наперевес. Хаскер вильнул вбок и обрушил меч на древко, разрубив его пополам. Быстро повернувшись, он нанес второй удар, по жилистой шее гремлина. Тот упал на землю. Подоспели еще двое врагов. Издав боевой клич, он ринулся на них…
Страйк едва успевал оценивать обстановку. По его расчетам, Росомахи положили уже около половины нападавших. Рядовые держались молодцом, и, похоже, никто из отряда не был серьезно ранен. Еще чуть поднатужиться, и они победят. Бросившись в гущу битвы, он опять принялся рубить направо и налево.
Все решили последующие десять минут яростной схватки. Те из гремлинов, кто был способен на это, начали отступать, оставляя позади, в грязи, тела погибших товарищей и мертвых яков.
Коилла поразила одного из отступающих. Дротик вонзился ему между ключицами.
Страйк галопом подскакал к ней.
– Будем преследовать? – спросила она. Вглядываясь в дождевые полотнища, он посмотрел на удаляющихся всадников.
