пульса не было, значит...
Тейлор заставил себя замолчать. Он вновь вышел из себя. Медленно и осторожно молодой министр опустился на ближайший диван и принялся массировать гудящие виски.
Контроль. Контроль, напомнил он себе, это сейчас все.
- Простите. Продолжайте.
Йола отбросила назад длинные темные волосы и, прежде чем продолжить, окинула своего начальника внимательным взглядом.
- Проблема в том, что у нас нет тела, ни живого, ни мертвого.
- Вы имеете в виду, что Селод исчез? До него дошли слухи об убийствах, и он испарился?
Йола расстроенно покачала головой.
- Увы, все не так просто. Наш убийца добрался до Селода, мы точно это знаем. Наши наблюдатели заработали синяки в доказательство этого.
Тейлор прижал ладонь к глазам. Его голова распухла так, что больше всего на свете хотелось взять и выплеснуть ее содержимое.
- Мне казалось, я увеличил число агентов до десяти.
- Не все они подоспели к моменту происшествия. Двое еще были в пути.
- Хорошо, восемь... - Эш потер ноющий лоб. - Чертова дьявольщина! Итак, они прибыли, вошли в дом, и?..
- Ни тела, ни следов борьбы.
Тейлор вздохнул, но, как ни плохи были новости, они все же представляли определенную ценность. Когда он начал складывать разные узоры из полученной информации, прикидывая, какой больше соответствует действительности, он забыл не только о своей головной боли, но даже о встрече с Райвенвудом.
- Означает ли подобное нарушение сценария, что Селод одолел убийцу? размышлял Тейлор. - Если так, где его тело и почему исчез сам Селод? Испугался чего-то еще? Из того, что я о нем знаю, это не в его стиле. Они не смогли расколоть старика и вынуждены были похитить? В таком случае, почему нет следов борьбы? Судя по предыдущим убийствам, наш преступник не простофиля, а я ожидал от Селода большего, нежели от Лофта или Элла, - Эш снова вздохнул, расстроенный логическим тупиком. - Что сделали наши замечательные сони, когда пришли в сознание?
- Четверым потребовалась немедленная медицинская помощь. Один отправился с сообщением на главную базу в Леонесе. Оставшиеся трое задержались на месте происшествия на случай дальнейшего развития событий.
- Хоть кто-то действовал правильно. И как развивались события?
Йола содрогнулась.
- Это самая неприятная часть. Вскоре после того, как наши агенты заняли позиции для наблюдения, к дому Селода подъехал одинокий всадник, спешился и вошел прямо в здание. Несколько минут спустя он вернулся и вид у него был встревоженный. Двое из оставшихся троих агентов последовали за ним.
- И?
- И прошло шесть часов. От них никаких вестей.
Глава 4
Какой-нибудь чужеземец вполне мог подумать, что на деловой центр Прандиса обрушилась чума, столь быстро неслись толпы по улицам столицы. Город был спроектирован в виде колеса, со строгим гранитным монолитом Башни Совета в качестве ступицы. Оттуда любой мог бросить взгляд на главные улицы, подобно спицам разбегавшиеся от Башни к окружности города. Но причина поспешного исхода была куда более прозаичной, чем эпидемия чумы. Просто наступил конец очередной рабочей недели - достаточно веская причина для того, чтобы тысячи наемных служащих ринулись к себе домой, в фешенебельные жилые районы, толкаясь и отвоевывая друг у друга пространство. Казалось, что часовые нации оставили свои посты, скинули груз забот и ответственности, оставив в качестве единственного наблюдателя строгий гранитный монолит Башни Совета.
Но если толпы служащих стремительно освобождали блочные муниципальные здания, сосредоточенные в центре города, Брент Каррельян прокладывал себе путь в противоположном направлении. Сквозь толпы пешеходов, между экипажами и потрескавшимися деревянными велосипедами он упорно пробивался к стремительно пустевшему центру города. Башня Совета располагалась достаточно далеко от поместья Брента, и особенно тяжело было преодолевать это расстояние таким суматошным весенним днем, но подобное путешествие вошло у него в привычку, превратилось в еженедельное паломничество. Пока все прочие, вырвавшись из своих контор, торопились домой или в бары, театры, к любовницам, на худой конец к друзьям, Брента тянуло к пустеющей обители мощи. Он вряд ли смог бы внятно объяснить почему, просто смутное ощущение, что когда все остальные уходят, грозная твердыня принадлежит ему одному.
В последнее время он все чаще ощущал потребность в подобных прогулках. Нечто в особняке, невзирая на его величину, вызывало клаустрофобию. Место было специально оборудовано для хранения секретов - секретов, которые он тщательно собирал и берег, которые являлись истинным цементом дома, - и более, чем всегда, эти тайны душили его. Он думал о папках в своем подвальном хранилище, каждая из них была помечена цветовым кодом, обозначавшим вид проступка, - своеобразное хроматическое отображение ада, каждая рвалась к свету. Осколки света и были тем, что Брент так жаждал отыскать на пустеющих улицах.
Он редко двигался по Прандису одним и тем же маршрутом. Сегодня Каррельян оказался в тихом фешенебельном квартале. Быстрый взгляд вокруг подсказал ему, что район принадлежал верхушке среднего класса. Это явствовало не только из размеров домов и тщательно ухоженных лужаек возле них, нет, истинным признаком являлось сияние, лившееся из окон: свет часто был электрическим. Поскольку магическая энергия нарушает электрический поток с обескураживающей легкостью, то единый центральный генератор стал бы сооружением совершенно бесполезным, а личные генераторы стоили недешево. Некогда Брент мечтал о строительстве городской подстанции, которая, подобно огромному искусственному сердцу, гнала бы по подземным артериям свет и тепло в каждый дом. Но подобный проект был абсолютно бесперспективным. Любое, даже незначительное магическое действие вблизи линии напряжения прервет электрический сигнал на милях централизованной системы, а в Прандисе не проходило и секунды, чтобы кто-то где-то не работал с чарами.
Миновали века с тех пор, как был изобретен первый генератор, а Национальный отдел таинственного все еще не нашел решения этой проблемы. Для тех, кто хотел вкусить благ электрификации, единственным выходом было приобретение личных генераторов, но даже этим немногим счастливцам приходилось мириться с регулярными затемнениями, когда заклинания произносились слишком близко от их дома. В конечном итоге, поскольку генераторы, впрочем как и топливо для них, были недешевы, те, кто мог обходиться без электричества, без него и обходились. Брент изучающе смотрел на окна этого квартала, и во многих случаях он видел неверный, мерцающий свет факелов. Но почти столь же часто он обнаруживал ровное сияние электрических ламп. Получившееся соотношение свидетельствовало о том, что эти люди неплохо преуспевали. И все это означало деньги, текущие в карман Брента.
Много лет назад, перестав заниматься шпионажем, он решил переключить свое внимание на бизнес, связанный с электрогенераторами. Предприятие начиналось как прикрытие, как свидетельство благонадежности, оно объясняло богатство, которое он копил тайком. Со временем Брент увлекся, ему очень нравились инженеры, действовавшие так, словно они являлись новой разновидностью чародеев, творивших чудеса, по сравнению с которыми магия казалась вещью совершенно обыденной. У него, правда, возникали сомнения в разумности развития отрасли, полностью зависевшей от железа и магнитов, достаточно редких материалов, из-за чего производители были вынуждены поддерживать высокие цены. Но, с другой стороны, именно эти сомнения требовали сообщений и собраний, сбора статистических данных и докладов, каждый из которых ложился в его сундук тяжелым грузом, помеченным определенным цветом. В те дни это было единственным развлечением Брента. Он был полностью доволен своей ролью номинального руководителя и не особо задумывался, ставя свою подпись на документах, появлявшихся на его столе.
Довольно полный мужчина прошел мимо Брента и радостно устремился по выложенной кирпичами дорожке к крыльцу своего дома. Над передней дверью, в качестве символа материального благополучия,
