сторону, откуда надвигалась непосредственная опасность, - в человека, оставшегося верхом. Лезвие проткнуло его шею как раз по центру, и тонкое стальное острие вышло сзади. Брент улыбнулся со злорадным удовлетворением.
Но испытать удовлетворение он явно поторопился. Стремясь избежать копыт первой лошади, он подошел слишком близко ко второй. Мертвец рухнул на круп своего коня, и обезумевшее животное бешеным галопом полетело по улице прямо на Брента. Он почти успел увернуться, но подкованное копыто все-таки скользнуло по его бедру. Брент горестно подумал, что на пару недель заполучил огромный синяк в качестве украшения.
Правда, напомнил он себе, трупы совершенно не возражают против синяков, а именно трупом он сейчас станет, если не поторопится вскочить на ноги. Оставшиеся двое нападавших приближались к нему с обеих сторон, подняв мечи для решающего удара.
В большинстве случаев одному человеку с двумя не справиться...
Настроенный фаталистически, Брент поднялся на ноги и вытащил меч, размышляя, которого из своих противников он бы предпочел прихватить с собой, если уж придется умирать.
Самоуверенного подонка с усами, решил он и бросился на врага; меч свистнул в воздухе. Сзади он слышал движение второго. В его распоряжении была только одна секунда.
Меч Брента принял удар врага, и сила его оказалась столь велика, что окружавшую тьму расцветил сноп искр. Брент резко развернулся, выбросив вперед ногу неожиданно мощным ударом. Он попал противнику по лодыжке, раздался жуткий сухой треск. Из обрамленного роскошными усами рта вырвался крик боли, и самозваный стражник начал падать. Впрочем, ему не пришлось долго страдать. Клинок Брента перерезал его горло гораздо раньше, чем он рухнул на землю.
Каррельяну удалось быстро покончить с одним из противников, и все же он понимал, что этого мало. Глядя на то, как падает враг, Брент напрягся в ожидании удара, который, как он знал, должен последовать через долю секунды, удара, который раскроит ему череп или просто снесет голову.
"Я потерпел поражение", - подумал Брент, и перед глазами у него возник образ лежащего на кровати Карна, искалеченного и не отомщенного.
Но смертельный удар нанесен не был.
Брент обернулся так резко, что у него закружилась голова, и увидел последнего противника в нескольких футах позади себя, его меч валялся на земле. Мужчина стоял на коленях, схватившись руками за какой-то предмет у себя в спине. За рукоять ножа, понял Брент. Очень длинного ножа, который с очевидным мастерством был воткнут ему под ребра и дошел до почек. Такая рана вызывала немедленный шок и означала неминуемую смерть.
И действительно, через секунду человек рухнул лицом вниз на булыжную мостовую.
Позади трупа Брент увидел щуплую фигурку. Это был мальчишка не старше тринадцати или четырнадцати лет, довольно невысокий для своего возраста. Разноцветные лохмотья кое-как прикрывали худенькое тельце, темно-каштановые волосы не расчесывались по меньшей мере неделю, впрочем, не мылись гораздо дольше.
Мальчик подошел к покойнику и деловито выдернул свой кинжал. Он вытер его о рубашку мертвеца, а затем поднял вверх, чтобы разглядеть повнимательнее. В свете бледной луны сверкнул идеально чистый клинок. По крайней мере, о чем-то мальчишка проявил заботу.
Внезапно внутренности Брента завязались болезненным узлом, он упал на четвереньки, и его вырвало на окровавленные камни мостовой съеденной буханкой хлеба, а затем и горькой желчью.
- Не привык к виду крови? - спокойно спросил ребенок, словно для него кровавая резня являлась делом обыденным. - Вот странно. Глядя, как ты орудуешь мечом, и не скажешь, что ты новичок.
Брента опять стало рвать, и он не решался подняться с четверенек, ожидая, пока желудок успокоится.
- Но к крови привыкают, - продолжал мальчик. В его голосе слышалась насмешливая нотка. Он явно развлекался. Брент слишком хорошо знал этот тон циничную браваду сироты-беспризорника. И весьма стойкого. Черт возьми, в возрасте этого мальчишки Брент был занят тем, что убегал от городских стражников и их непременных побоев, но не вонзал нож им в спины. Интересно, подумал Каррельян, чем стражники так насолили бедному парнишке, если тот без колебаний прикончил врага?
Узел в животе Брента ослаб, давая возможность вздохнуть. Он вытер рот рукавом, заметил, что ткань пропиталась кровью, и вспомнил о своей ране.
- Мне плохо, - пробормотал он.
- Я это заметил, - ответил ребенок. - Но, как я уже сказал...
- Я болен, - настойчиво повторил Брент.
- А, в этом смысле плохо. - Мальчишка выглядел разочарованным. - Да, я слыхал, какая-то зараза ходит по городу.
Новая волна боли заволокла взор Брента белой пеленой. Но именно в этот момент сержант застонал, приходя в сознание после своего падения с лошади, и Каррельян понял, что больше не может позволить себе ни секунды передышки для восстановления дыхания. Он с трудом поднялся на ноги и, спотыкаясь, подошел к лежащему человеку. Брент тяжело уселся на грудь бывшему противнику, не столько затем, чтобы лишить его возможности двигаться, сколько с целью скрыть собственную слабость. Неудачливый сержант открыл глаза и обнаружил маленький кинжал, прижатый к его горлу.
- Кто? - с трудом выдавил Брент. Его горло горело, словно сквозь него прорвался вулкан, а не просто краюшка хлеба.
- Меня зовут...
Брент слегка надавил, и острие кинжала проткнуло кожу поверженного врага. Весьма эффективный способ заставить человека замолчать.
Ребенок подошел поближе, одобрительно наблюдая, как возле кончика кинжала выступила темная капля крови.
"Может, у этого парня и слабый желудок, - подумал мальчишка, - но уж в технике дела он мастак. Обзавидуешься".
- Мне наплевать, кто ты такой, - зарычал Брент. - Кто тебя нанял, идиот?
В глазах человека мелькнул животный ужас, они суетливо обшарили пустынную улицу, словно искали, куда бы убежать из черепа. Брент глубже вонзил острие кинжала в толстую складку кожи. Взгляд самозванца сфокусировался в одной точке, и Брент повторил вопрос.
- Я ничего не скажу, - запинаясь, произнес мужчина.
- Значит, ты умрешь молча.
"Сержант" нервно глотнул. Это была ошибка, потому что его горло приподнялось навстречу острой стали. Неудавшийся убийца почувствовал, как кинжал глубже вонзился в кожу. Еще несколько капель крови выступило на шее.
- А если я расскажу, ты отпустишь меня?
- Я не даю никаких обещаний, -ответил Брент. - Кроме одного: если ты сейчас не заговоришь, то замолчишь навеки. Кто тебя нанял?
- Я не знаю, - выдохнул сержант-самозванец. - Меня впрямую никто не нанимал. Я работаю на Грэтема. Это он заключает сделки.
Брент со свистом втянул в себя воздух, а за его спиной послышался тяжелый вздох мальчишки. Значит, ребенок знал Грэтема. Впрочем, это неудивительно. Любой, кто обитал на дне Прандиса, знал Грэтема. Грэтем был королем бандитов, воров и вымогателей, сделавших свои маленькие состояния, высасывая соки из богатого города. Брент никогда не имел никаких дел с этим человеком, поскольку считал его заурядным громилой, находящимся гораздо ниже их с Карном в негласной табели о рангах, существовавшей в преступном мире уже в те времена, когда они только попали в Прандис. Даже тогда их трудно было назвать обычными грабителями. Странно, однако, что Грэтем решился взяться за подобный заказ. Мелкий хозяин сточных канав должен был знать достаточно, чтобы держаться подальше от Брента. Похоже, тот, кто нанял Грэтема, либо напугал его, либо произвел на громилу достаточно сильное впечатление. Более сильное, чем сам Брент.
- Ты видел клиента Грэтема?
"Сержант" попытался покачать головой, но, почувствовав, как шевельнулось острие ножа, вновь замер.
