проходы полого уходили вверх, чтобы так же плавно спуститься. Каменные плиты, устилавшие пол залов и коридоров, покрывали затейливые арабески и мозаики. Ему встречались залы треугольные, квадратные, пяти – семи– девяти – двенадцатиугольные, круглые и овальные, то идущие бесконечными анфиладами, то соединенные друг с другом узкими переходами, освещенные светильниками самых удивительных форм, или туманным пламенем, мерцающим в глубине полупрозрачных, или матовых стен. Встречались очень странные, с десятками входов и выходов, помещения неожиданной формы, стены которых сходились под невероятными углами, высокие залы, чьи стены уходили вверх, теряясь во мраке. Иные представляли собой копии дворцовых интерьеров с самых разнообразных планет, часть их даже была знакома Таргизу. На его пути оказывались запертые невесть сколько лет назад двери, на многих были начертаны совершенно незнакомые Хранителю символы. Другие были распахнуты настежь, словно приглашая войти. Таргиз переступил высокий малахитовый порог одной из них. Росписи на стенах обширного зала изображали странных существ, стартующие космические корабли, планеты, обращающиеся вокруг разноцветных звезд. Должно быть, создатели этой части дворца Атх позаимствовали эти покои с одного из тех ответвлений, обитатели которых достигли других звезд. Арки проходов были украшены необычного вида камнем: полупрозрачным, сине-зеленым с льдистым отблеском, пронизанным тончайшими солнечно-золотистыми прожилками. Наверное, его тоже привезли с неведомых планет. Таргиз перешел в следующий зал, имевший форму пятиконечной звезды, где сюжеты были совершенно иными. Мозаичные панно, выложенные из грубо отшлифованных самоцветов и блеклой смальты, представляли сцены из жизни каких-то богов или героев. Почти обнаженные женщины и мужчины, стоя на облаках, метали копья с наконечниками в виде синих молний. Каменными топорами они крушили горы, бывшие по колено этим гигантам. Поражаемые их оружием, падали с неба на землю уродливые, отвратительные существа, похожие одновременно на жабу, червя и летучую мышь. В некоторых местах камни мозаики уже успели осыпаться, и было видно, что к стене их крепили расплавленным свинцом. Кое-где стены покрывали мелкие странных очертаний знаки. За дверьми следующего помещения его встретили яркие фрески, изображавшие фантастических животных. Многоногий мохнатый дракон, сражающийся с быком; обезьяны высотой два-три человеческих роста дубинами избивающие разбегающихся прочь людей; какие-то закованные в чешую создания, переползающие между грудами костей.
Однажды в одной из комнат подземных этажей, в противоположном конце дворца, Таргиз наткнулся на меч, лежавший на яшмовом столе. Необычной волнистой формы лезвие, каких ему ни разу не приходилось видеть, было выковано из зеркально блестящей, отливающей зеленью стали, его украшали узоры из прихотливо сплетенных квадратов, шестиугольников, ломанных линий и многолучевых звезд. Рукоять была из черного камня, покрытого иероглифами, вид которых наводил на мысли о каких то мрачных тайнах. Откуда он тут взялся? Кому принадлежал? Кто и зачем перенес его сюда? Еще одна загадка. Одна из многих.
Дворец Атх существовал с незапамятных времен. Большая его часть существовала еще в эпоху Первого Поколения, а самые старые постройки относились, как говорили, к еще более ранним временам. По какой-то непонятной причине он уцелел, когда после космической катастрофы, Мидр вернулся к первичному хаосу. Это было тем более удивительно, что никаких, даже небольших, хранилищ Сомы не имелось ни в самом дворце, ни поблизости. Впрочем, это была не единственная загадка, которую хранили стены Атх. Иногда, не так уж редко, путь ему преграждали плиты прозрачного материала, словно вросшие в стены. Случалось, что такие же плиты перекрывали вход в комнаты и залы. За ними скрывались, как можно было увидеть, в большинстве случаев заброшенные помещения, пустые и безжизненные, куда давным-давно никто не входил. Встречались залы, выглядевшие так, словно их покинули вчера. На рабочих столах в беспорядке лежали приборы и инструменты; казалось, их хозяева отлучились на минуту, да так и не вернулись. Попадались вычислительны комплексы и даже мыслящие машины, отключенные, с разобщенными модулями; какие-то установки непонятного назначения. Иные из них словно стали жертвами безумца – до того они были изуродованы, а рядом валялись обломки мебели и покореженные инструменты, бывшие, несомненно, орудиями разрушения. В некоторых помещениях словно бушевало высокотемпературное пламя.
Как-то, очень давно, Таргиз попробовал расспросить об этом Зоргорна, и тот, нахмурившись, ответил, что среди тайн дворца Атх есть немало таких, которые скрыты по воле Высших для блага Мидра и живущих в нем, поэтому пытаться их разгадать неразумно. После этих слов Таргиз интуитивно почувствовал, что его Наставник знает гораздо больше, чем может сказать. Возможно, он сам когда-то был причастен к подобным тайнам.
С невысокого холма открывался великолепный вид на Руан.
Именно его, как гласила молва, Дева избрала своей временной столицей.
По левую руку от них несла к морю свои воды Сена.
Прежде заполненная судами гавань была пуста. Одиноко торчала из воды мачта галеры, да чернел на берегу остов сожженного парома.
Состоялся краткий совет, на котором маг, ставший в последние несколько часов особенно серьезным, распределил обязанности. Следовало выяснить, что творится сейчас в Руане и прежде всего: когда Дьяволица прибудет в город и надолго ли задержится? Задачу эту Артюр возложил на Кера. Капитан не возражал, тем более что у него был свой резон – лет шесть назад он знал в Руане одну гостеприимную еще совсем не старую вдовушку и был не прочь попытаться возобновить знакомство, которое могло оказаться полезным во всех отношениях. Сам маг, в компании с Оливье, намеревался осмотреть город, лично оценив обстановку.
После окончания разговора маг тронул коня, и все трое, мелкой рысцой двинулись к городу.
Пропустив перед собой овечье стадо, они в толпе прочих стремящихся попасть в город прошли через распахнутые настежь ворота. Цепи, на которых был подвешен мост, были расклепаны, и их концы свисали в заросший ряской ров. Свежие выбоины на граните стен и обугленные обломки тарана во рву, напоминали о почти месячной давности штурме.
Охранявшие вход десяток оборванцев с алебардами и гизармами, не обратили на них никакого внимания. Похоже, они стояли тут исключительно для проформы.
Миновав темный душный тоннель надвратной башни, они оказались в городе.
За свою жизнь Артюру не разу не довелось побывать в Руане, и теперь он с любопытством оглядывался вокруг.
Сразу за воротами начиналась та часть города, где после случившегося полтора десятка лет большого пожара селились состоятельные буржуа – оружейники, суконщики, ювелиры… Вокруг стояли дома красного кирпича в два, а то и в три этажа, с резными деревянными коньками и крышами, крытыми крашенным охрой тесом, или рыжей черепицей. Улицы, по которым лежал их путь, были вымощены булыжным камнем, что и в Париже не часто встречалось. Лавки украшали яркие вывески.
На переполненном постоялом дворе они оставили коней. И хозяева, и постояльцы, сплошь небогатые торговцы, были мрачны, подавленны и явно обеспокоенные своей участью, равно как и участью своего добра. Хотя, надо сказать, как Кер уже успел выяснить, взявшие город войска, повинуясь приказу Светлой Девы, пока воздерживались от повальных грабежей. Как понял из разговоров Кер, повелительница мужиков, ненавидя знать, считала купцов полезными людьми.
После того как кони и скудный груз были пристроены, они разделились. Кер отправился в одну сторону, маг в обществе Оливье – в противоположную. Встреча была назначена вечером, тут же. Напоследок Артюр, как показалось Жоржу, не без некоторых колебаний, передал ему довольно увесистый кошелек, при этом посоветовав не особо транжирить его содержимое. Кер довольно быстро отыскал улицу Сен – Мартен, где жила его старая знакомая. Ни ее, ни ее жилища он не обнаружил; на его месте возвышался недостроенный дом, судя по виду принадлежавший какому-то богачу. От соседей он узнал, что вдова Лионель уже полгода как переехала, выгодно продав свой дом, в противоположный конец Руана. Узнал он и то, что незадолго до этого она выдала дочь замуж и теперь живет одна. Весело насвистывая, Кер отправился вниз по улице, прикидывая, как побыстрее добраться до нового места жительства своей старой знакомой, когда его окликнули. Капитан обернулся в ту сторону. В следующий миг он забыл и веселой вдове, и вообще обо всем на свете. На противоположной стороне узкого переулка стоял и тоже внимательно смотрел на него его старый знакомец, Альбер Жуви, лучник, лет пять назад уволенный за беспробудное пьянство. Его грязную
