этом позаботился весь наш институт. Я не шучу: мотор запустить нельзя, хотя он и лучший из существующих сегодня лодочных подвесных моторов.
– Теперь я ничего не понимаю, – сознался Туманян.
– А мы понимаем. Мы понимаем, что среди тысяч людей, большая часть которых любит технику и обладает смелостью, чтобы купить совершенно незнакомую марку мотора, нашлись три человека, которые настолько нелогично устроены и упорны, что не согласились с логикой и привели моторы в отличное состояние.
– Так зачем? – решился спросить Коля.
– Я отвечу. Только сначала объясню, почему мы выбрали для нашего эксперимента именно лодочный мотор. Могли бы сделать автомобильный. Но ведь если бы мы снабдили такими уродцами, скажем, партию «Запорожцев», их владельцы отправились бы в мастерские, а оттуда моторы тут же вернулись бы к нам. Владельцы лодочных моторов занимаются своим делом вдали от городов, в свободное время, в одиночестве. Они знают, что их моторы капризны и требуют личного, гуманного отношения. Водники привыкли полагаться на себя, потому что, если мотор заглохнет в десяти километрах от населенного пункта, мало шансов, что мимо проедет добрый умелец и все за них сделает. Именно поэтому лодочный мотор – идеальный полигон для отыскания и испытания технических талантов. Наш эксперимент удался. Он стоил государству очень дорого, но надеюсь, что вы окупите наши расходы.
– А я думал, вас судить будут, – сказал Туманян.
– Так что же дальше? – спросил Коля.
– Дальше что? С Туманяном и Песковским, – академик кивнул в сторону пожилого франта, – все ясно. С сегодняшнего дня они зачисляются в наш институт. Мы начинаем работать над новым универсальным двигателем, который, к сожалению, изобрести невозможно. Все вы прошли испытание на моторе «Бурун» и выдержали его.
– Но как же… – начал Туманян.
– Все согласовано, – ответил академик. – Даже ваша жена согласна. Что касается Песковского…
– А что обо мне говорить, – улыбнулся пожилой франт. – Я всю жизнь мечтал заняться невозможным делом.
– Труднее всего с Колей Широниным, – сказал солидный толстяк, который оказался заместителем академика по хозяйственной части. – У него впереди десятый класс.
– А он не виноват, что моложе всех нас, – запротестовал профессор Столяров. – Он будет учиться и работать. Ведь Широнины упрямые.
Коля догадался, что Столяров ездил в Городище и услышал эти слова от бабушки.
– Уж наверно, это будет не труднее, чем чинить «Бурун», – сказал Коля.
– Гарантирую, что труднее, – ответил академик.
