- Вот, значит, зачем ты ко мне подкатываешься? Хочешь своего дружка выручить? - медленно цедит она.
Такой вариант меня вполне устраивает, и я ее не разуверяю:
- Хотя бы! Если знаешь, кто пырнул таксиста, пойди и скажи. Без тебя Валету не выбраться, все улики против него.
- Отмажется, не впервой! А в милицию я не пойду, не дождутся.
- Почему?
- Потому что!
- За армейца своего испугалась? Боишься, что и его притянут к ответу?
Она яростно затягивается, и я замечаю в уголке глаза внезапно навернувшуюся злую слезу. Вот оно что! Вероятно, солдат ничего не знает о ее прошлой связи с Валетом, о ее посредничестве в нечистых делах. Все это может вскрыться на суде, где она и солдат должны будут давать свидетельские показания. А Валерку своего она, кажется, любит по-настоящему, надеется связать с ним дальнейшую жизнь... Мда, вот тебе и Лаура - пожирательница сердец!
Мы идем по темным улицам Заречья, под ногами шуршит осенний лист. В придорожных кустах позади нас мелькнула и скрылась щупленькая фигурка.
"Сопроводитель, - догадываюсь я. - Довольно грубая работа".
Можно было бы идти другой дорогой, но я нарочно сворачиваю на Гончарную. Пусть Лаура пройдет тем же путем, каким шла в тот субботний вечер... Держа девушку под руку, я не спеша веду ее под тем самым фонарем, мимо тех самых кустов. И чувствую, как вся она сжимается, как невольно ускоряет шаг...
Проводить ее до самого дома Лаура не разрешила. И хотя, уходя, она несколько раз оглянулась, я незаметно проследовал за ней. "Сосновая, 19", - прочитал я на доме, в левый крайний подъезд которого она вошла. Адрес показался мне знакомым. Несомненно, я его видел... и совсем недавно... может быть, даже сегодня. Сегодня я просматривал папку с делом... Ну, конечно, я видел этот адрес в одном из протоколов... В этом доме живет кто-то из свидетелей. Кто же?
Вернувшись в райотдел, я бросился к сейфу, вынул папку. Однако открыть не успел - в динамике селекторной связи раздался голос Бундулиса: "Лейтенант Агеев, срочно ко мне!"
В кабинете начальника сидел малознакомый мне младший инспектор угрозыска - маленький, худенький, похожий на подростка. "Опекун", усмехнулся я внутренне, сохраняя на лице полнейшую серьезность.
- Послушай-ка, Дим Димыч, что Мирончук рассказывает. Очень все это занятно, очень...
Мирончук повернулся ко мне.
- Этого паренька, товарищ лейтенант, мы засекли в парке. Он пришел чуть позже девушки и в дальнейшем скрытно следовал за ней. Мне показалось, что девушка знает о его присутствии, пару раз она взглянула в его сторону...
Я посмотрел на Бундулиса, он сосредоточенно попыхивал трубкой.
- Ивар Янович, этого можно было ожидать. Чтобы обезопасить себя от случайностей, Лаура привела с собой телохранителя. Уверен, он из группы Дьякова!
- Ты слушай, слушай, - прервал меня Бундулис - Выводы потом будем делать.
- ...Парень не спускал глаз с девушки и, что особенно было заметно, чутко прислушивался к каждому ее слову. Он крался за вами, товарищ лейтенант, всю дорогу, но, когда вы свернули на Гончарную, остановился в нерешительности. Дальше он пошел по параллельной улице.
Бундулис выскочил из-за стола и забегал по кабинету.
- Ты слышал, Дим Димыч? Честь тебе и хвала, что догадался провести Лауру по Гончарной. Но парень- то не пошел! Почему? Потому что с этой улицей у него связаны неприятные воспоминания. Потому что он там был в ту самую субботу!
Да, сюрпризец! Не я выслеживаю преступника, а преступник меня. Значит, это его фигура мелькнула и скрылась в кустах. А я-то грешил на оперативника...
- Сейчас, Дим Димыч, мы все это увидим в наглядности. Поглядим, поглядим, как ты там разводишь шуры-муры со своей кралечкой... Мирончук, у вас все готово?
- Так точно, товарищ майор!
Мы спустились в лабораторию. Погас свет, и на экране пошли кадры фильма, снятого в инфракрасном свете. Я увидел себя, расфранченного, как брачный аферист, Лауру с ее стандартным кинооскалом. Но вот в кадр попадает щупленькая фигурка неизвестного преследователя. Притаившись в кустах, он жадно прислушивается к нашему разговору. Оператор снимал его сзади, и долгое время я вижу только затылок и спину предполагаемого преступника. Но вот он поворачивает голову, и я едва сдерживаю крик изумления. Фонарев! Роман Фонарев! Пухлые губы, круглый, картофелинкой, нос, вялый, безвольный подбородок...
Бундулис удивлен не меньше:
- Фонарев?!. Главный свидетель по делу Виктора Лямина? Тот, кто помогал Волкову искать нож преступника?..
Я срываюсь с места и бегу к дверям.
- Дим Димыч, куда ты?
- Сейчас, Ивар Янович! Мне надо кое-что проверить.
Теперь-то я вспомнил, где видел адрес - Сосновая, 19. В этом доме живет Роман Фонарев, это зафиксировано в протоколе его допроса. Мозг лихорадочно работал, синтезируя разрозненные факты в окончательную версию. Все неясные подозрения, которым я подсознательно не давал ходу, потому что они не укладывались в придуманную схему, вдруг выплыли и замелькали передо мной. Воскресенье. Он стоит у стола в квартире Ксении Борисовны, выкладывает из сетки бутылки с соками. А перед тем успел сбрить баки парикмахерские открыты с семи утра. Аккуратная прическа, гладко выбритые щеки... Теперь понятно, зачем он стал отращивать усы - готовился к встрече с Мишей Носковым. Тот парень, что пырнул таксиста, был с баками, но без усов, а этот совсем наоборот. Чего доброго, Носков мог и не узнать. Ну ловок, ну хитер!.. И вдруг меня опалило: мне вспомнилась татуировка, которую я увидел на его руке, - якорь, оплетенный вместо цепи змеей. Не тот ли это якорь, о котором кричал в бреду раненый таксист? Не его ли увидел Миша Носков за секунду до удара? Надо немедля проверить. Кто еще мог видеть руку Фонарева так близко?.. Парикмахер! Он сбривал ему баки, мог и заметить...
Я разыскивал в телефонной книге номер парикмахерской, где работал седовласый маэстро. В ответ на мой вопрос в трубке зарокотал низкий, с легкой картавинкой голос:
- Вы знаете, инспектор, якорь таки был...
12
Пока мы с Бундулисом обсуждали весомость собранных улик, пока решили, надо ли дожидаться санкции на арест, Фонарев, оказывается, не терял времени зря. К сожалению, узнал я об этом значительно позже. А было так...
Когда мы с Лаурой свернули на Гончарную, Фонарев пошел, почти побежал по параллельной улице, торопясь домой.
"Что делать, что делать?.. - растерянно метались мысли. - Через две недели выйдет из больницы таксист... Узнает с первого взгляда. И милиция уже хватает за пятки... Раз добрались до Ларки, считай, все кончено...
Бежать надо, скрыться! А куда? Если ехать всю ночь, к утру можно быть в Минске... А в Витебской области есть маленькая деревушка, бабушка давно зовет в гости. Вот и поживу сколько можно".
Открыв дверь, Роман шагнул в переднюю. Из ванной выглянула мать, рукава ее халата были закатаны по локоть.
- Ромонька, я нашла в чулане твой плащ, стала стирать, а там какие-то пятна, никак не отстирываются. Чем ты его так извозюкал?
Роман молча прошел в свою комнату. Мать нерешительно шагнула вслед.
- Ромасик, что с тобой творится в последнее время? С матерью-то ты можешь поделиться?
- Ма, я уезжаю к бабушке. Собери мне рюкзак в дорогу и что-нибудь поесть. Если кто будет мной интересоваться, скажи - не знаю. Уехал, а куда - неизвестно. Ясно?
Клавдия Семеновна всхлипнула и вышла. Она поняла: произошло что-то непоправимо страшное, о чем
