Сергей переключил пистолет-пулемет в режим стрельбы очередью и приготовился войти внутрь. Говоривший слегка повысил голос, и Сергей смог определить, что язык – испанский.
Он не владел испанским, и помнил лишь несколько выражений, которые остались в памяти после командировки в Венесуэлу четыре года назад. Но даже если бы и владел, ему вряд ли удалось бы разобрать слова, доносящиеся из-за двери.
Постояв ещё с полминуты, Сергей оглянулся на фигуру сидящего в коридоре человека. Убедившись, что тот продолжает спать, Сергей включил лазерный прицел на «Вереске» и вошел в квартиру.
Как он и предполагал, прихожая здесь отсутствовала, а вместо неё сразу за дверью располагался огромный холл.
За низким прямоугольным столом, на котором стояло несколько бутылок и тарелка, полная сигарных окурков, в деревянных креслах сидело трое мужчин. Точнее, двое из них дремали, а третий что-то говорил, обращаясь к спящим.
Всё это освещалось несколькими свечами в подсвечнике, который стоял на полу.
«Буэнос диас», – спокойно произнес Сергей и направил «Вереск» на говорившего.
Увидев Сергея и не обращая внимания на автомат, тот неожиданно проворно поднялся, опрокинув кресло.
В руке у него был обрез.
Сергей нажал на спусковой крючок. Раздался чавкающий металлический звук. Человека отбросило назад, а его тело задергалось от града пуль.
Двое других сидящих за столом людей, вскочив на ноги, даже не успели понять, что случилось. Увидев в руках одного из них ещё один «калашников», а в руках второго револьвер, Сергей, не прекращая удерживать спусковой крючок, просто слегка повернул дуло «Вереска» по направлению к ним. С грохотом изрешеченные тела повалились на пол.
Внезапно распахнулась дверь одной из комнат, и в проеме показался ещё один человек, вооруженный пистолетом. При этом он что-то крикнул.
Сергей вновь нажал на курок, но автомат, дернувшись раз или два, затих: в «Вереске» иссякли патроны.
Человек выронил пистолет и, схватившись рукой за дверь, начал медленно съезжать по стене, оставляя на ней кровавый след. Глаза его были открыты и глядели куда-то вверх.
Сергей замер и, оцепенев, несколько секунд смотрел на убитого, не опуская слегка дымящийся автомат. Затем медленно, словно во сне, шагнул на середину комнаты.
Паркет был забрызган кровью. В воздухе висел синеватый дым и запах горелой кожи. Одно кресло было опрокинуто, второе осталось стоять возле изуродованного автоматной очередью стола. На противоположной стене виднелись свежие следы от пуль.
Сергей вдруг осознал, что только что убил четверых человек. От этой мысли его замутило, и захотелось немедленно выйти отсюда на свежий воздух.
Стараясь не смотреть на мертвые тела, он достал из внутреннего кармана куртки полный магазин, вставил его взамен пустого и переключил «Вереск» на одиночную стрельбу.
Затем вернулся к двери и выглянул в коридор. Часовой возле лестницы всё также безмятежно спал.
Тщательно осмотрев квартиру, Сергей убедился, что здесь больше никого нет, по крайней мере – живых, и отправился беседовать с человеком на лестнице.
17
За годы своей службы Сергей повидал немало.
И хотя основной его специальностью были операции, связанные с подводным плаванием, время от времени и ему приходилось применять оружие.
Делать это он не любил. Настолько, что в свое время ему даже пришлось пройти особый тренинг и приобрести сомнительный навык слегка отстранять сознание в ситуациях, требующих стрельбы по живым мишеням.
Сергей понимал, что во многих случаях применение оружия оправдано и даже неизбежно, но так и не смог до конца привыкнуть к этой части своей работы.
Нелепое, бессмысленное убийство – ведь он даже не знал, в кого стреляет – произошло молниеносно и словно помимо его воли. Нападавшие были вооружены, агрессивны, их было несколько, и в этом – его оправдание.
А что оправдывало их? Идея? Религия? Присяга?
Или, может быть… Страх?
К удивлению Сергея, бородач не проснулся даже после того, как из-под руки у него был выдернут «калашников». Похлопывания же по плечам лишь привели к тому, что парень повалился на пол и продолжал храпеть, лежа на мягком ковре коридора.
Затягивать процесс пробуждения было некогда.
Держа в одной руке наготове автомат, второй рукой Сергей взял незнакомца за волосы, приподнял его обратно в сидячее положение и слегка ударил головой об стену.
Спящий открыл глаза.
Сергей тут же отступил назад, держа «Вереск» на уровне головы собеседника.
– Привет, амиго.
– Quien ti? (Кто ты?)
– Кто я? Me llamo la Muerte. (Меня зовут Смерть.) А вот ты кто такой?
– No comprendo. (Я не понимаю).
– То есть ты заявился на русский остров и не понимаешь по-русски?
Парень молчал.
– В общем, так. Или мы с тобой общаемся, или мне придется тебя убить, о'кей? – Сергей демонстративно прицелился в голову бородача.
– No, por favor. (Не надо, пожалуйста)
– Нет, ты что, правда – не понимаешь? Хорошо. Do you speak English?
– Yes. Little.
– Вот! Уже лучше. Теперь давай так, – Сергей перешел на английский, – я спрашиваю, а ты отвечаешь. Ты перестаешь отвечать или врешь – я стреляю тебе в голову и иду дальше по своим делам. Договорились?
Парень кивнул.
– Итак. Кто ты такой?
– Меня зовут Курро. Я из Сан-Хосе.
– Ты – американец?!
– Нет. Сан-Хосе – это столица моей страны. Я из Коста-Рика.
– Хорошо. Что ты тут делаешь?
– Я, мой брат и его друзья приплыли сюда неделю назад.
– Откуда и на чем?
– Из Пунта Суарез. У нас моторный катер.
– Сколько вас?
– Нас шестеро. Пабло остался на катере. А мы впятером высадились.
– Зачем вы сюда приехали?
– Но это наш остров. Мы часто сюда приезжаем.
– Ты что, смеешься надо мной? Как это – ваш?
– Я не знаю, в чем дело. Но мы были здесь полгода назад. Тут не было домов. Не было улиц. Тут был лес. Это наш остров.
– Где катер?
