Не дожидаясь, пока лопасти перестанут вращаться, он подбежал к машине и попытался открыть дверцу со стороны Сергея.
– Наконец-то!
– Привет, Кирюха! Ты почему здесь?
– А мы как увидели, что второй вертолет взлетел и на башне приземлился, Соловьев меня сюда послал, на всякий… Кто это тут с тобой? О, Леди Ляо! Вот это да! Какими судьбами?
– Отвали… – Лена с трудом выбиралась из кабины.
– Серега, я не понял… Где ты её нашел?
– Так. Иди с другой стороны и помогай, Вознесенскому плохо. Хотя постой.
– Ой, а что с ним?
– Он ранен и без сознания. Но я справлюсь сам. Помоги-ка лучше девушке.
– С удовольствием! Леди Ляо, я весь – к вашим услугам…
– Я же сказала: отвали.
– Она говорит – ей нужна срочная ингаляция. Пожалуйста, съезди с Леной, а потом привези её обратно. Мне нужно с ней поговорить. Хорошо?
– Без проблем. А ты?
– За меня не беспокойся. Главное, постарайся, чтобы девушка от тебя не сбежала, она – в курсе всех подробностей о запуске установки Игнатьева.
– Вот как? Ну, хорошо. Поехали, Елена, у меня как раз машина внизу.
– Я поеду одна.
– Ну, уж нет! Раз «босс» сказал – вместе, значит – вместе. Так что извини.
– Кирюх, у неё на поясе наручники, если что. И будь с ней поосторожнее, о'кей?
– Да понял я! К тому же, мы с Леди Ляо – старые знакомые, и я знаю, чего от неё можно ожидать.
Выбравшись, наконец, из вертолета, Лена направилась к выходу с вертолетной площадки. Кирилл последовал за ней.
– Встречаемся там же, в Резиденции.
– Хорошо.
Их шаги смолкли.
Сергей открыл вторую дверцу кабины и осмотрел Вознесенского.
– Мда. И что же мне теперь с вами делать, Платон Евгеньевич?
Внезапно Сергей вспомнил, что он так и не перевязал раненого.
– Вот же я осел…
Он полез в кабину за аптечкой. В этот момент Вознесенский пошевелился.
– Богданов, ты здесь?
– Да. Здесь. Сейчас, Платон Евгеньевич… Я вас перевяжу…
– Ничего не надо перевязывать. Рана уже заживает. Где мы?
– Как это – не надо? Вы же кровью истечете… Сейчас я найду аптечку…
– Я же тебе говорю – не надо. Посмотри, там уже всё затягивается.
К изумлению Сергея, рана Вознесенского уже не выглядела очень свежей, словно прошло не пара часов, а сутки-двое.
– Ничего не понимаю…
– Не надо ничего понимать. Скоро всё узнаешь. Так где мы?
– Вертолетная площадка Управления полиции. Вы можете идти?
– Думаю, да. А где остальные?
– Остальные? Насчет Гостя я ничего не знаю, когда я очнулся, его уже не было. Наверное, вернулся в Башню. Вашего сына я оставил лежать без сознания на крыше. Но он жив и здоров, можете не волноваться. Кстати, а что с нами было?
– Полагаю, импульсный удар. Нго-Хэ не нужно даже задумываться над этим, при возникновении опасности его мозг порождает мощный защитный импульс. Что же касается Лёвы, то я ни капли не волнуюсь. Скажу больше: когда я его встречу, мой «импульс» не будет столь безобиден. Я его, мерзавца…
– Платон Евгеньевич, нам надо идти.
– Да-да. Идём. Помоги мне встать…
– Держитесь за руку. Ну, а Лену я был вынужден привезти сюда.
– Как – привезти? Зачем?
– Мы поговорим с ней и узнаем все подробности того, что они совершили. Кроме того, она сказала, что больна, и что ей нужна срочная ингаляция. У неё, действительно, астма?
– Не перестаю удивляться тебе, Богданов! А ещё чекист…
– Не понял. Она что, обманула меня?
– Её «астма» называется тетрафокситан.
– «Золотая пыль»? Здесь, на Острове?
– Наркотики у нас категорически запрещены. Поэтому их здесь нет. Но когда я вышвырну отсюда эту парочку, их здесь не будет совсем. Какой я идиот, что не сделал этого раньше! Кстати, где она сейчас?
– С ней уехал Кирилл. Он же привезет её обратно. А сейчас пойдемте в Резиденцию – там можно будет, наконец, отдохнуть и позавтракать.
– Да, пойдем скорее. И не забудь автомат. Чувствую я, он нам ещё понадобится.
41
Веранда, на которой происходила трапеза, казалось, имела крышу: заросли вьющихся растений были настолько густыми, что сквозь них с трудом пробивались даже яркие лучи полуденного солнца.
Несмотря на это, запах жареной на огне рыбы ощущался и здесь, на третьем этаже Белой Резиденции, где собрались почти все оставшиеся на Острове люди.
Сергей, Кирилл, Вознесенский, а также Лена сидели за двумя сдвинутыми вместе столиками и с аппетитом ели шашлык из лосося, который Соловьев жарил во дворе.
– Да уж, не знал, что Илья Сергеич такой умелец, – заметил Вознесенский. – Интересно, где он взял рыбу. Неужели сам поймал?
– Зачем сам? – отозвался Кирилл. – Мы с утра от нечего делать дошли до набережной, там есть ресторанчик, где она в бассейне плавает. Бассейн проточный, сетка стоит, как положено. Так что всё просто.
– Вино – оттуда же?
– Ага.
– Я конечно понимаю, что ситуация исключительная, но какого черта ты выбрал самые дорогие бутылки? Хозяева-то, я надеюсь, рано или поздно вернутся. Кто платить будет?
– Как это кто, – улыбнулся Кирилл.
– Нет, ну каков… Сергей, ты когда-нибудь видел ещё более наглого подростка? С ним ещё за хакерство до конца не разобрались!
– Я думаю, на хакерство можно закрыть глаза, неизвестно, что бы мы все делали без Кирилла, – заметил Сергей, – а что касается «наглого подростка», то могу сказать, что я встречал и понаглее. Не далее как сегодня утром.
Вознесенский слегка помрачнел. Он отодвинул тарелку с рыбой и налил полный фужер вина.
– Вообще-то я редко выпиваю. Но сейчас мне не по себе. Меня ранил мой собственный сын! Мать не дожила до этого позора…
Сделав глоток, он поставил фужер на стол.
Лена, сидевшая с противоположной стороны стола, перестала есть и, замерев, уставилась к себе в тарелку.
