– Какую? – сказал дружный хор.
– Вроде той, что была перед вытаскиваньем ступы. Да! Вам надо в нее сесть, взяться за руки и сказать… это… как вы изволите выражаться, «считалку-заклиналку». Мне кажется, это не составит для вас труда…
– Не составит? – шепотом спросил у Генки Ига.
– Не знаю… – ответил он тоже шепотом. И громко спросил у книма: – А какую?
– Любую, голубчик! Лишь бы в ней были рифмы! Они, так сказать гар-мо-ни-зируют пространственно-энергетический континуум.
– Что делают? – шепнула Иге Степка.
– Понятия не имею…
– Для начала полезно потренироваться, – посоветовал кним.
Была уже середина ночи, но Ига чувствовал, что спать совсем не хочется. А хочется впитывать в себя эту колдовскую и немножко тревожную ночь, которая обещает новые приключения. Луна уже съехала к верхушкам деревьев, но светила по-прежнему ярко. Пахло лесом, ромашками, болотом и приключениями. «Уау-ха-уау!..» – опять прокричала в Плавнях птица уаха. Ей громко откликнулись лягушки, но сразу умолкли.
– Ну? Попробуем? – негромко сказал Соломинка. Все шумно дышали в знак согласия.
– Жора, поставьте, пожалуйста ступу прямо, – попросил Соломинка.
– Это мы враз… – Белесые ступни потоптались, ступа выпрямилась и замерла.
– А потянет всех-то? – усомнился Пузырь. – Одноместная ведь. А нас целый вагон…
– Это не имеет ни малейшего значения! – уверил кним. – Рассаживайтесь и… дерзайте. Да, чуть не забыл! Советую смастерить небольшую метлу, она полезна для управления. Как рулевое весло…
2
Метлу из березовых веток и палки от сухой сосёнки ловко смастерил Жора.
Семеро (и Ёжик на коленях у Степки) опять расселись на краю ступы, ногами внутрь. Воды теперь не было, ноги болтались в прохладной пустоте. Казимир Гансович прогоготал, что полетит своим ходом. Жора, конечно, садиться тоже не стал.
– Я через Плавни и так, можно сказать, летаю, как в семимильных сапогах…
Взялись за руки. У Иги справа Степка, слева Соломинка. Ига нервно постукал пятками по чугуну. Соломинка зажал под мышкой палку метлы и скомандовал:
– Генчик, давай…
– Ага… сейчас… Что-то не придумывается…
– Старайся, старайся, – поторопил Пузырь. – А то получится не воздушное путешествие, а шиш.
– Я стараюсь… Вот!
– Го-го! – одобрил с елки творение юного таланта Казимир Гансович. Но ступа не шелохнулась.
– Кажется, в самом деле шиш, – заметил Соломинка. – Что-то не так ты сочинил…
Кним, который устроился между Жориными ступнями, поспешно разъяснил:
– Дело вот в чем! Ступа долго служила Ядвиге Кшиштовне. А Ядвига Кшиштовна не терпела, когда ее называли бабой, бабкой, бабушкой. Это интеллигентная особа,
Генка виновато покашлял.
– Ну… тогда…
Ступа оставалась недвижной, как вросший в землю валун.
– М-м… – сказал кним. – Видите ли… В общем-то ваши строчки весьма удачны и рифмы оригинальны, но… в слове «ст
– Это же для размера!
– Понимаю. Но она, видимо, не поняла… Опять же, «Ядвига» без отчества звучит не очень уважительно… И эти термины: «шиш», «фига»…
– Но я тогда не знаю как… – со слезинкой отозвался Генка.
– Ста-райся… – сказал Пузырь. – Зачем у тебя поэтический конь на штанах!
– А если… если назвать ее тетей или тетушкой… тогда можно без отчества?
Кним пятерней почесал шапочку.
– М-м… попробуйте…
– Я… вот так еще…
И Генка стыдливо пробормотал:
– Ой! Ай! Мама! – (Не поймешь, что вскрикнул). Все расцепили руки, ухватились за чугунный выступ. Потому что ступа шевельнулась и приподнялась над ромашками. И чуть покачивалась.
– Ура… Ига, командуй, – велел Соломинка.
– Да почему я-то! – взвыл Ига. – Генка, ты спятил?!
– А больше никак рифма не получалась…
– Я не умею!
– Давай, давай, – Соломинка сунул ему под мышку метлу. – Видишь, получается…
– Что получается? Я правда не умею!
– Это совсем не сложно, – подал голос от Жориных ступней кним. – Надо только мысленно скомандовать и представить,
Кажется, он немало знал про Игу! Откуда?
Но было не до размышлений. Ига понимал: все ждут от него пилотских решений. И действий. Он набрал в грудь воздух.
«Поднимитесь немножко, пожалуйста… – мысленно сказал он ступе. Это было совсем не по- командирски, но… ступа послушалась! Зашевелилась опять, приподнялась на метр. Снова, конечно, «ай, ой». Степка опять позвала маму. Левой рукой она вцепилась в Игину рубашку у плеча (правой держала корзинку с Ёжиком).
– Браво! Смелее! – подбодрил кним.
«Теперь, пожалуйста вперед…»
Ступе, видимо, нравилось вежливое обращение. Она плавно, со скоростью пешехода, двинулась над
