— Дыхание дьявола… — пробормотал он.
— Какое дыхание?
— Дыхание дьявола, — повторил Тревор, встревоженно глядя на Саммер. — Несколько недель назад погиб местный рыбак народности хайсла. Тело прибило к одному из островов, поэтому власти считают, что он утонул, столкнувшись в тумане с каким-нибудь крупным судном. Или с сердцем плохо стало, не знаю точно…
Дождь практически перестал, однако Тревор не отрываясь смотрел на водную гладь прямо по курсу.
— Продолжай, — попросила Саммер, заметив его нерешительность.
— Сначала я не придал происшествию особого значения… Несколько дней назад брат нашел лодку и попросил доставить ее семье погибшего. Рыбак жил в деревне Китамаат, в поселении хайсла. Я выполнял для них кое-какие исследования воды, поэтому подружился с несколькими местными жителями. Так вот, дядя погибшего настойчиво повторял, что его убило Дыхание дьявола…
— Что он имел в виду?
— Якобы дьявол решил, что время рыбака пришло, и дохнул на него холодным белым облаком, которое убило и его, и все живое вокруг.
— Ага, вот откуда массовая гибель рыб и прочей морской живности!
Тревор невесело усмехнулся:
— Наверняка старик был просто пьян. И вообще, сверхъестественные силы занимают важное место в фольклоре хайсла.
— Да, похоже на бабушкины сказки, — согласилась Саммер.
Тем не менее девушка почувствовала, как по спине пробежал холодок. Остаток пути они проделали молча, размышляя над странными словами старика-хайсла и гадая, что же они видели на самом деле.
В нескольких милях от Китимата прямо у них над головой пролетел частный вертолет, направлявшийся к островку суши чуть севернее. Там находилось какое-то промышленное предприятие. На заросшем лесом берегу стоял деревянный причал, у которого были пришвартованы несколько лодок и большая роскошная яхта. На лужайке неподалеку раскинулся белый туристический тент.
— Охотничий домик для богатых и знаменитых? — спросила Саммер, кивнув в сторону шатра.
— Все гораздо обыденнее. Это опытный завод по секвестрации углерода, построенный компанией «Терра Грин». Я участвовал в утверждении площадки под строительство и нескольких инспекциях во время постройки.
— Я знаю, в чем суть метода секвестрации углерода. Образующиеся при переработке угля парниковые газы собирают и сжижают, потом закачивают глубоко под землю или под морское дно. Однако это довольно дорогой способ борьбы с загрязнением атмосферы.
— Новые квоты на парниковые газы сделали его очень востребованным. В Канаде квоты особенно дороги; многие предприятия торгуют ими, однако цены взлетели гораздо выше, чем ожидалось. Горнодобывающие и электроэнергетические компании отчаянно изыскивают менее затратные варианты. Так что если Гойетту удастся расширить бизнес, он заработает кучу денег на своей технологии секвестрации.
— Гы имеешь в виду магната Митчелла Гойетта — борца за окружающую среду?
— Да, это он владеет «Терра Грин». Для многих канадцев Гойетт вроде культового героя: строит плотины, ветряные электростанции и станции на солнечных батареях по всей стране и при этом усиленно нахваливает водородное топливо.
— Я слышала, что для производства экологически чистой энергии он призывал строить ветряные электростанции на побережье Атлантического океана. Хотя вон та посудина вряд ли ходит на водородном топливе! — Саммер махнула рукой в сторону шикарной итальянской яхты.
— Ну нет, Гойетт не привык отказывать себе в роскоши, как другие «зеленые». Свои миллиарды он заработал вовсе не на спасении окружающей среды, только никого это особо не волнует. Поговаривают, что ему совершенно плевать на экологию — он просто делает на ней деньги.
— Гойетт в этом определенно преуспел, — заметила Саммер, разглядывая яхту. — Почему он построил завод по секвестрации именно здесь?
— Название Атабаска тебе о чем-нибудь говорит? Нефтяные пески Атабаски требуют очень много энергии для переработки сырой нефти. Побочный продукт — двуокись углерода, которая выделяется в огромных количествах. В соответствии с новой конвенцией о парниковых газах все операции по переработке нефтяного сырья пришлось бы свернуть, пока не будет решена проблема С02. И тут появляется Митчелл Гойетт! Нефтяные компании уже начали прокладку небольшого нефтепровода от месторождений Атабаски до Китимата. Гойетт даже убедил их построить еще один трубопровод для сжиженной двуокиси углерода.
— Я с братом видела в проливе несколько нефтяных танкеров.
— Мы изо всех сил боролись с прокладкой нефтепровода, опасаясь утечек, но тщетно. Тем временем Гойетт убедил правительство в том, что завод непременно должен стоять на берегу, и даже получил земельный участок от Министерства природных ресурсов…
— Какая досада, что ему отдали на растерзание этот нетронутый уголок дикой природы!..
— В министерстве тоже многие были против, однако проект утвердил сам министр. Более того, он лично будет присутствовать на сегодняшнем открытии завода и на банкете.
— А тебя, конечно, не позвали?
— Должно быть, приглашение на почте затерялось… Нет, постой-ка, его собака съела! — рассмеялся Тревор.
Саммер впервые видела его улыбающимся и поразилась неожиданной теплоте его взгляда.
Вернувшись в Китимат, Тревор пришвартовался рядом с катером НУПИ. Дирк сидел в рулевой кабине, печатая что-то на ноутбуке. Заметив Тревора и Саммер, он закрыл компьютер и с мрачным видом вышел на палубу.
— Вернулись вовремя, как и обещали, — сказала Саммер, глядя на часы. — До трех еще далеко.
— Думаю, встреча с начальником полиции — меньшая из наших проблем, — ответил Дирк. — Я только что получил результаты проб воды, которые мы вчера отправили в Сиэтл.
— Ты чего такой хмурый?
Дирк протянул сестре распечатку и окинул взглядом залив.
— Воды прибрежной зоны якобы экологически чистого Китимата смертельно опасны для всего живого…
8
Митчелл Гойетт с самодовольным видом выпил залпом бокал шампанского «Круг Кло дю Мениль». Поставив пустой фужер на столик, он прислушался к шуму вертолета, от вращения лопастей которого заколыхался тент над головой.
— Прошу прощения, джентльмены, — перебил Гойетт своих собеседников низким, звучным голосом. — Это, должно быть, премьер-министр.
Пробравшись сквозь плотную группку провинциальных политиков, магнат вышел из беседки и направился к вертолетной площадке.
Гойетта, крупного импозантного мужчину, отличал почти глянцевый лоск. Широко поставленные глазки, зализанные назад волосы, а также неизменная ухмылка придавали ему сходство с диким кабаном. При этом двигался он на удивление плавно, почти грациозно, что резко контрастировало с его надменным видом. Это были повадки человека, который сколотил состояние, не чураясь никаких средств, будь то предательство, подкуп или шантаж.
