— Почему же? — изумленно спросил Гунн.
— Я больше не хочу подвергать опасности судно и экипаж, пока мы находимся в турецких водах. Мы сами видели, на что эти люди способны, кем бы они ни были. Кроме того, у меня есть слабое подозрение, что дальше местных полицейских это дело не пойдет.
— Наверное, ты прав, — сказал Кенфилд.
— Но мы же не можем просто так все это оставить, — запротестовал Гунн.
— Не можем, — резко мотнув головой, ответил Питт. — И не оставим.
Отдали швартовы, и «Эгейан Эксплорер» начал отходить от причала, как вдруг на причал выкатилось желтое такси без крыши. Ржавая машина с визгом затормозила у самого края причала, ее задняя дверь распахнулась и наружу выскочила рослая худощавая девушка.
Питт стоял на мостике и увидел бегущую по причалу дочь.
— Это Саммер! — крикнул он капитану. — Останови судно!
Сбежав на палубу, Питт лишь успел увернуться, когда на палубу у его ног плюхнулся объемный рюкзак. Спустя секунду в рейлинг вцепились тонкие, но сильные пальцы. Затем Питт увидел копну рыжих волос. Саммер подтянулась и перепрыгнула через рейлинг, твердо встав на ноги на носовой палубе. Держа в руке рюкзак, Питт подбежал к ней и крепко обнял.
— Знала же, что мы за тобой вернемся, — со смехом сказал он.
Поняв, что судно дало задний ход лишь ради того, чтобы ее подобрать, Саммер скромно глянула на отца.
— Прости, — сказала она, переводя дыхание. — Когда я звонила из Лондона, Руди сказал, что вы здесь еще день-два проторчите. Но когда такси подъехало к порту, я увидела, что вы отплываете, и немного запаниковала. Мне очень не хотелось к тебе опаздывать.
Обернувшись в сторону мостика, Питт махнул рукой капитану, давая знать, что все в порядке и можно отплывать. А потом повел Саммер в каюту, зарезервированную за ней.
— Я тоже ожидал тебя увидеть только дня через два, — сказал он.
— Я села на ближайший рейс из Лондона, решив, что лучше доехать из Стамбула, чем пытаться напрямую добраться в Чанаккале.
Внезапно она помрачнела.
— Я слышала про затонувший корабль… и про то, что случилось с Таном и Иверсоном.
— У нас тут всего хватало: и трагедии, и веселья, — ответил Питт. Они вошли в каюту, и он положил ее рюкзак на койку. — Пойдем, попьем кофейку в кают-компании, а я тебе все расскажу.
— Да уж, пап, выслушаю с удовольствием. А потом расскажу тебе, что происходило со мной в Англии.
— Только не говори, что и у тебя там приключений хватало, — улыбаясь, сказал Питт.
— Круче, чем ты можешь себе представить, — ответила Саммер, серьезно взглянув на отца.
Часть третья
ТЕНЬ ПОЛУМЕСЯЦА
43
— Софи, у меня тут для тебя горячее дельце! — вскричал Сэм Левин, вбегая в кабинет начальника отдела. Синяки и порезы после происшествия в Кесарии уже почти зажили, но один крупный шрам на скуле остался. Софи сидела за столом, читая отчет полиции Тель-Авива о случаях разграбления могил, но тут же отвлеклась и с интересом взглянула на него.
— О'кей, слушаю.
— Один из информаторов, мальчишка-араб по имени Тирон, доложил о том, что, возможно, планируются незаконные раскопки этой ночью на мусульманском кладбище у Кедрона.
— У Кедрона? Прямо у стен Старого Города? У кого-то крыша поехала?
— Если это, конечно, правда. Тирон горазд поболтать, чтобы получить побольше чаевых.
— И кто там собирается махать лопатой? — спросила Софи.
— У меня только одно имя. Мелкий воришка, Хасан Акаис, — ответил Сэм, подвигая стул и садясь рядом с Софи.
— Не припомню, — подумав, сказала Софи. — Я о нем что-нибудь слышала?
— Мы его пару лет назад поймали во время облавы в Яффе. Улик для предъявления обвинения было мало, и его отпустили. С тех пор вроде бы он не был замечен ни в чем подозрительном. Нашего информатора он нанимает пасти овец, поэтому мальчишка случайно и подслушал разговор насчет операции.
— Мелкая сошка, мне кажется.
— Я тоже так думаю. Но потом я напоролся вот на это.
Сэм дал Софи распечатку.
— Я пробил имя по системе, и вот оно. «Моссад» подозревает его в связях с «Мулами».
Софи внимательно поглядела на распечатку.
— Связи не слишком серьезные, но думаю, тебе следует об этом знать, — добавил Сэм.
— Хотела бы я поговорить с этим Хасаном, — сдержанно сказала Софи.
— У нас маловато народу на эту ночь. Лу с ребятами до завтра будут в Хайфе, а Роберт сидит дома, простудился.
— Тогда остаюсь я и ты, Сэмми. Возражения есть?
— Если этот парень связан с теми, кто напал на нас в Кесарии, то я тоже хочу с ним побеседовать, — дернув головой, ответил Сэм.
Они договорились о распорядке работы вечером, и Сэм вышел из ее кабинета. Софи продолжала читать отчет полиции, и вдруг почувствовала, что на нее кто-то смотрит. Подняв взгляд, она с изумлением поняла, что это Дирк, стоящий в дверях ее кабинета с огромным букетом лилий.
— Простите, я тут ищу главного стрелка в этой конторе, — сказал он, ослепительно улыбаясь.
Софи чуть не взлетела прямо из кресла.
— Дирк, я-то думала, что еще неделю тебя не увижу! — обрадовалась она, подбегая к нему и трепля его по щеке.
— Университет приостановил раскопки в Кесарии до следующего сезона, и я решил, что моя работа закончена, — ответил Дирк, кладя ей цветы на стол. Потом крепко обнял ее и поцеловал.
— Я так скучал по тебе, — шепнул он ей на ухо.
Софи покраснела, а потом вспомнила, что дверь в кабинет открыта.
— Я могу сделать небольшой перерыв, — выпалила она. — Пойдем куда-нибудь поедим, а?
Как только Дирк кивнул, она повела его из кабинета во двор, подальше от любопытных глаз.
— У меня есть любимое место в Старом Городе. По дороге что-нибудь захватим поесть, — предложила она.
— Хорошо, — ответил Дирк. — Я не слишком-то знаю Иерусалим, а прогулка по улицам — лучший способ узнать город.
Софи схватила его за руку. Они прошли мимо ухоженных газонов вокруг Рокфеллеровского музея и подошли к Иродовым Воротам, одному из входов в Старый Город. Сам Старый Город занимал площадь не больше квадратной мили и представлял собой древний центр Иерусалима, где находились такие всемирно известные места, как Церковь Гроба Господня, Стена Плача и Купол Скалы. Сейчас Старый Город окружала сплошная каменная стена, возведенная турками во времена Османской империи, более четырехсот лет назад.
