обычного человека, я должен был что-то взять за основу!
– И ты взял себя… – начиная догадываться, прошептала Денисова. – Ты сделал его по своему образу и подобию. Вкусы, привычки…
– Ты близка не только к моему эталону, Мариш. К его – тоже. Но я давно уже не мальчик, понимаю: никакой Идеальной Женщины не существует. Нет Прекрасной Дамы, ради которой стоило бы потерять голову и…
– Есть! Существует! – прошелестел третий голос.
Голос того, кто все слышал, находился вместе с ними в комнате, но про кого они на время забыли.
– Нет! – громко выкрикнул мужчина. – Нет такой женщины! Запомни! Нет ее! Есть только многочисленные копии – неудачные, – в чем-то похожие на твой идеал! Но копии – это не то, что ты ищешь и чего ждешь. Копии годятся для другого! Воспользоваться ими! Взять свое – и разойтись! Каждый – своею дорогой!
– Отличное признание! – фыркнула Марина, поднимаясь с дивана. – Ну спасибо, Игорь! Спасибо, милый друг! Теперь у меня точно не осталось иллюзий, зачем ты притащил меня к себе. «Воспользоваться, взять… и топать своей дорогой…»
– Марина! – простонал хозяин дома, схватив гостью за руку. Та порывалась убежать прочь из комнаты. – Марина!!! Я был о тебе лучшего мнения! Все, что я говорю сейчас, я говорю не для тебя! Для него! Неужели не понимаешь?! Если я не смогу убедить его в том, что он должен вести себя как взрослый мужчина, а не как подросток пубертатного периода, да еще в «розовых очках»…
– Спасибо, Игорь! – довольно резко, громко сказал псевдочеловек. – Твоя речь избыточна, что свидетельствует о твоем эмоциональном состоянии. Но никакой иной информации твой монолог не несет.
– Как не несет? – опешил Миленин.
– Идеальная женщина существует! – возвестил искусственный разум. – Ее зовут Марина Денисова. Идеальная женщина – перед тобой!
– Здравствуй-жопа-новый-год! – грустно пробормотал Игорь. – Все! Приехали…
– Идеальная женщина перед тобой! Но ты ее недостоин!
Миленин посмотрел на гостью еще раз. Внимательно, так, словно видел впервые. И вдруг мужчина карикатурно поклонился женщине.
– Поздравляю, – его улыбка была странной. То ли просто глупой, то ли безумной. Глаза Миленина бегали из стороны в сторону. – Поздравляю, Марина! Ты – идеал! Вот для него!
Хозяин дома театрально обвел рукой вокруг себя. Но Денисова и так поняла. Для него. Для Диба.
– И что это значит? – жалобно спросила девушка.
– А то не знаешь?! – рРуки Миленина выписали в воздухе что-то невообразимое. – Весна. Ты идешь по тротуару на шпильках, в колготках и в мини. Водители «тачек», что проезжают мимо, притормаживают и сигналят, приглашая тебя «прокатиться». В транспорте к тебе прижимаются «антенщики», лезут руками под юбку, громко и часто дышат в ухо. Незнакомые юнцы-романтики и опытные мужики средних лет дарят цветы, просят номер твоего мобильного телефона. Или приглашают в ресторан. Что это значит?
Безумие! Что же еще? Мужики видят тебя и сходят с ума. Теряют голову, мечтают о твоем теле. Мечтают обладать. Добиться твоего расположения и взять… Это – безумие. Безумие, не поддающееся никакой логике. Безумие, при котором человек не способен воспринимать никакие доводы, пока не удовлетворит свою страсть. Или пока не сбросит сексуальное напряжение где-то на стороне.
А теперь вышло так, что на тебя «запал» Диб. Сначала я думал: он просто разозлился на меня. За то, что я обозвал его железякой. Бездушной программой. Существом, которого нет. Думал, он обиделся и поэтому издевается над нами, показывая: нельзя его недооценивать. Я все ждал, когда он насладится местью, когда скажет: «Ну что, хозяин? Теперь ты понял, что был не прав?»
А он молчит! Гнет свою линию! Все оказалось сложнее. Ты для него – Иидеал! Это вышло случайно. Я заложил в программу частицу себя. Что приятно мне, что «заводит» меня – «заводит» и его. Разница лишь в том, что я – человек. Могу сбросить напряжение и успокоиться. Диб – нет. Он видит предмет страсти, хочет обладать Иидеалом, но не может сбросить напряжение. Видимо, оно только нарастает.
– Господи… – прошептала Марина, прижимая ладони к лицу.
– Тебя зовут не Игорь Миленин, – вставил реплику Диб. – Фрейд Азимов твоя фамилия.
– Господи, Игореша… Что же теперь будет?
– А ничего, – покачал головой создатель программы. – Безумие – оно и есть безумие. Он готов забрасывать тебя цветами, но не может встать перед тобой на колени. Способен напоить, как делают многие мужики, чтоб «спустить даму с тормозов». Напоить и уложить в постель, а взять, сбросить сексуальное напряжение не может.
– Может! Считай, ее бой-френд – поклонник тантрического секса. Главное – не самому получить удовольствие, а доставить его партнерше.
– Игореша… – Марина попятилась назад.
Наткнулась на столик с фруктами, опрокинула его.
– Он тебя не оставит! – жестко закончил Миленин. – Не оставит, потому что ни один мужчина не отдаст Идеал другому. Мне не отдаст. Из дома не выпустит – там, за порогом, другие самцы.
– Игореша, мне страшно…
– Будет добиваться твоего расположения, удерживая меня на удалении – вгонять клин между нами. Тем самым убьет «двух зайцев». Отомстит за резкие слова – раз. Сделает все возможное, чтоб ты принадлежала ему., – Ддва!
– Это как? – испуганно спросила девушка, нервно поправляя юбку.
Она разглаживала пальцами маленький темно-синий лоскуток материи и вдруг вспомнила, как утром нашла возле постели эту короткую джинсовую юбку да полупрозрачную блузку.
– Игорь! – девушка со страхом посмотрела на мужчину. – Скажи… Вот это… ты хотел, чтоб я оделась так?
– Очень сексапильно, – хмуро признал Миленин. – Я еще с утра подумал: чего это ты вдруг так вырядилась? Теперь понятно. Мариш… Неужели забыла: я не знаю твоих размеров. Неужели забыла, кто дарил цветы? Кто в этом доме заказывает товары и продукты с доставкой «до места»?
Девушка с плачем бросилась ему на шею, прижалась к товарищу по несчастью всем телом.
– Игорь! Игорь! Я боюсь! Боюсь этого! Не хочу оставаться с ним один на один! Ночью… Игорь! Я боюсь. Боюсь…
Миленин взял ее мокрое от слез лицо в ладони. Девушка смотрела с мольбой. «Боюсь…» – беззвучно повторяли губы.
– Мариш, хорошая моя, – печально выдохнул мужчина. Поцеловал Марину в висок. – Что я могу сделать?
– Я пойду с тобой? – в глазах пленницы загорелась надежда. – Можно, проведу ночь в твоей комнате? Не отпускай…
Миленин не успел ответить.
– Нельзя! – резко, словно команда.
Приговор. Лезвие гильотины упало вниз, разрубило связывающую их пуповину.
– Нельзя! И не надо пытаться оспаривать мое решение. Миленин! Не хотелось бы вновь применять СВЧ-генератор, чтоб объяснить, наконец, кто здесь хозяин. Что касается тебя, Мари… Обжигать кипятком твою нежную кожу – просто кощунство. Лучше иди сама!
Девушка поднималась по лестнице медленно, чуть ли не на каждой ступеньке оглядывалась на Миленина, который стоял у начала подъема, вцепившись в перила. Пленница все ждала: Игорь остановит ее, крикнет что-нибудь. Кошмар исчезнет. Она, Марина Денисова, очнется от сна.
Игорь не вымолвил ни слова. Марина в последний раз глянула на мужчину – уже стоя на верхней площадке, – потом резко оттолкнулась от перил. Будто в омут, бросилась в свою комнату. Упала на кровать, спрятала голову под подушку.
Ночь прошла на удивление тихо. Диб не тревожил Марину, та постепенно успокоилась, расслабилась.
