Но обычно всё происходит скромно, незаметно, и бильд-редактор по-тихому таскает картинки с разных сайтов, преимущественно иногородних, – кто читает многотиражку подмосковного предприятия в Новосибирске? В фотобанки не обращаются принципиально, сама идея купить то, что можно взять бесплатно, этим ходячим недоразумениям от журналистики кажется абсурдной.
Русские эмигранты во Франции попросили рассказать гостившего там Карамзина в нескольких словах о российской жизни. Карамзин, как истинный гений слова, уложился в одно – «воруют!». Так что особо не удивляйтесь, увидев однажды напечатанными без спроса свои фотографии в изданиях, о которых вы даже и не слышали никогда. Традиция, понимаешь…
Наказать жуликов можно, причём рублём. Но надо сначала определиться, стоит ли игра свеч – если можно всё сделать «по любви» и лишний визг никому не нужен, то попробуйте, вы же не скандалист. Вам могут заплатить гонорар, в случае с сайтом несложно проставить ссылку, иногда вас устроят извинения. Но если чувствуете за собой правоту и есть свободное время – почему бы и нет? Статьи 1300 и 1301 Гражданского кодекса предусматривают денежную компенсацию в размере от 10 000 до 5 000 000 рублей за нарушение соответственно неимущественных и имущественных прав. Те же суммы фигурируют в статье 49 Закона РФ «Об авторском праве и смежных правах».
Под нарушением имущественных, или исключительных, прав подразумевается сам факт использования картинки без вашего ведома. Неимущественные права нарушаются в случае удаления информации об авторе и почти всегда сопутствуют первому нарушению – печатать украденную картинку с указанием авторства вряд ли кто-то станет. Случаев наказания воришек из редакций на пять миллионов я не знаю – обычно вся эта шарашка вместе с редактором, бильдом, несвежей секретаршей и цветным принтером Эпсон стоит в разы меньше. Но тысяч на пятьдесят – семьдесят рассчитывать можете, прецеденты были. В нескольких случаях размер компенсации вычислялся по несложной схеме: розничная стоимость журнала умножалась на количество страниц с ворованными картинками и на тираж, а от получившейся суммы – 10 %. Суда приходилось ждать долго, но решения выносились чётко и однозначно в пользу фотографов. Иногда компенсируется даже моральный вред – мелочь, а приятно.
Далеко не каждый фотограф готов просто съездить в суд, не говоря уже о том, чтобы довести дело до победного конца. Кому-то некогда, а кому-то просто противно – тратить время на судебные тяжбы, когда вокруг столько интересного… Но тормоша мелких воришек, мы делаем очень важное дело – учим не особо сознательных людей относиться с уважением к чужой собственности, ценить чужой труд.
Не доводите до абсурда каждый случай, подходите к вопросу гибко: если картинку стащили дли иллюстрации детского журнала, распространяемого бесплатно, – да простите вы им; сознательности на пятом десятке обычно уже не научить, а денег у издателей как не было, так и не планируется. Да и не жалко для доброго дела, согласитесь. Если же тиснули и напечатали в строительном журнале, где на каждом третьем развороте реклама элитного коттеджного поселка, – что за ерунда, господа?
В виртуальном пространстве воруют чаще – уличить сложно, а наказать ещё сложнее. Лично я руководствуюсь простым принципом. Если моя фотография оказывается на домашней страничке, в частном блоге – ерунда, проехали. Когда ею иллюстрируют явно коммерческий сайт – ну уж извините. Доводить дело до суда ещё не приходилось ни разу, но получить разумную компенсацию или просто заставить убрать картинку вполне реально.
Защититься сложно – здоровенные надписи на каждой фотографии смотрятся неприятно, выдавая в вас жадину. Мелкую полупрозрачную подпись в уголке легко отрежут или заштампуют. Надежды на электронную подпись тоже не оправдываются. Просто примите тягу некоторых людей к воровству как данность, а при случае наказывайте клептоманов.
В качестве примера конфликтных ситуаций приведу несколько эпизодов из моей личной практики. Слушать и читать эти истории занятно, но решение каждого из этих вопросов потребовало времени и, опять же, нервов.
Почти два года я сотрудничал с издательством отраслевых строительных бизнес-справочников. Гонорары были невелики, но стабильны – смысл работать был. В последние несколько месяцев выплаты прекратились, зато начались обещания вроде «завтра всё отдадим», «в четверг ждём оплату» и прочие «приходи на следующей неделе». На следующей неделе сотрудники дружно пришли, но разговаривать было уже не с кем, кроме охранника на проходной, – не заплатив аренду, издательство благополучно исчезло в неизвестном направлении. Долг только мне составил около 40 000 рублей. Напомню, что для 2003 года сумма была намного более весома, чем сегодня.
Выяснилось буквально следующее. Директор издательства, неплохой, в общем-то, дядька, где-то ошибся в расчётах и просто сел в лужу. Долги росли, приток новых клиентов прекратился – полный коллапс, помноженный на панику. А вы что думали, издательский бизнес – это не настольная игра «Монополия». Бывает. Но прощать долг не хотелось – я не для того лазал по башенным кранам, трясся на попутках через всю Ленинградскую область и проводил дни и ночи на стройплощадках, чтобы разделять финансовые риски руководства. Я не знаю, как поступили бы вы – легко быть благородным за чужой счёт, – но я решил получить гонорар. Вот только получить его удалось лишь после милой беседы с директором поздним вечером в тёмном переулке.
Эту почти детективную историю я рассказал вам к тому, что ситуации с фотографами случаются разные, и далеко не всегда получается решить всё мирным путем. Чтобы избежать подобных пародий на плохие российские боевики середины 1990-х, будьте внимательны в отношениях с заказчиками: если долг по оплате растёт и вас «кормят завтраками» – приостановите сотрудничество; простить долг в несколько тысяч рублей проще, чем, накопив значительную сумму, трепать нервы себе и другим.
Практически необъяснимая история произошла с другим моим заказчиком – владельцем областного завода по производству цементно-стружечных плит. Клиент рассчитался, недодав около семи тысяч рублей. Дальше начались заячьи танцы, смысл которых мне неясен до сих пор. Секретарь ссылалась на директора, директор – на секретаря, и все вместе – на бухгалтера. От личной встречи директор под разными предлогами уклонялся, секретарша же встретилась с удовольствием, чтобы в очередной раз кивнуть на того же директора. От долга (в сравнении с рядовыми платежами промышленного предприятия – песчинка) никто не отказывался, но и отдавать тоже не собирался.
Знаете, я довольно брезглив. Бегать за теми, чьи моральные установки отличаются от моих, мне откровенно противно. Проще простить и забыть. Но фотографы, журналисты, издатели отраслевых СМИ общаются между собой. Чёрный список сотен медиапрофессионалов Петербурга пополнился ещё одним именем. Если вы столкнулись с недобропорядочным клиентом – предупредите коллег, вам будут благодарны. А может быть, чужой опыт и вас убережёт от контактов с жуликами. Взаимовыручка – основа сотрудничества, и наша с вами сфера – не исключение.
Около года продолжалось моё сотрудничество с организатором отраслевой строительной выставки и издателем информационно-аналитического сборника. Редактор журнала однажды попросил отправить по электронной почте несколько репортажных карточек для иллюстрации в статье смежного издания. Спустя месяц руководителя агентства, милую, интеллигентную женщину, было просто не узнать – ранее адекватный во всём директор, работать с которой было удовольствием, отказывалась что-либо слышать и понимать, видя во мне квинтэссенцию мирового зла. В беседе с сотрудниками издательства выяснилось, что чудак-редактор просто работал на несколько журналов, не считая нужным согласовывать тексты и иллюстративный материал к статьям с основным заказчиком. Разумеется, мне и в голову не пришло уточнять правомерность задания у директора – практически вся работа в СМИ происходит на полном доверии. «Просят – дай» – привыкли рассуждать фотографы и журналисты, и даже гонорар в этой ситуации – дело десятое; за символической суммой в пару сотен рублей мне несколько месяцев было просто лень ехать. Что-то объяснить в телефонной беседе и почтовой переписке не представлялось возможным – сотрудничество прекратилось.
«Постелить соломку» в данной ситуации фотографу практически невозможно – уточнять перед каждым заданием редактора правомерность просьбы у руководства крайне проблематично, не говоря о том, что вы предстанете в его глазах странноватым трусом-перестраховщиком. Постарайтесь почувствовать атмосферу в издательстве, и если она излишне нервная, порождающая недоверие, будьте предельно внимательны. Такие случаи в практике моих коллег единичны, но всё-таки были.
Свои картинки в журналах видеть приятно, не скрою. Но когда их печатают без твоего ведома, радость
