— Вот именно, — весело сказал Вычислитель. Харлен слегка удивился: что во всем этом так забавляет его собеседника?
Уже откровенно улыбаясь, Вычислитель продолжал:
— Вам не кажется, что вы явились немного рано?
— Мне надо срочно с ним встретиться.
Улыбка Вычислителя расплылась еще шире.
— Не беспокойтесь — завтра утром он будет здесь.
— Но…
Вычислитель повернулся, стараясь не коснуться одежды Техника, и пошел прочь. Харлен свирепо глядел ему вслед, сжимая и разжимая кулаки. Затем, поскольку все равно больше ничего не оставалось, он медленно, не разбирая дороги, поплелся в свою комнату.
Харлен не мог уснуть. Он твердил себе, что ему необходимо выспаться, пытался усыпить себя силой воли, но потерпел неудачу. Почти всю ночь он провел в бесплодных размышлениях.
Прежде всего о Нойс. Он вновь и вновь повторял себе, что они не посмеют навредить ей. Ее не могли отослать обратно во Время, не рассчитав предварительно, как это повлияет на Реальность, а для этого нужны были дни, может быть, даже недели. Правда, с ней могли сделать то, чем Финж угрожал ему, — поместить в место будущей катастрофы за несколько секунд до нее.
Однако Харлен даже не задумывался всерьез над подобной возможностью. У Совета не было настоятельной необходимости прибегать к крайним мерам. Вряд ли они рискнут вызвать его неудовольствие. (В сонной тишине спальни Харлен впал в то полудремотное состояние, в котором ничто уже не кажется удивительным, и ему не показалась странной даже собственная уверенность, что Всевременной Совет не осмелится вызвать неудовольствие какого-то Техника).
Конечно, с женщиной, находящейся в заключении, многое может случиться. Особенно с красивой женщиной из гедонистического Столетия…
Харлен решительно отбрасывал эту мысль всякий раз, когда она приходила ему в голову; подобная возможность была одновременно и более вероятной, и более ужасной, чем смерть, и ему было страшно даже думать о ней.
Он стал думать о Твисселе.
Старика нет в 575-м. Где он может находиться в эти ночные часы? Почему он не спит? Старики ведь должны отдыхать. Харлен решил, что он на заседании. Члены Совета совещаются о том, что делать с Харленом. И что делать с Нойс. Как поступить с незаменимым Техником, которого до поры до времени нельзя трогать?
Харлен поджал губы. Даже если Финж поторопился сообщить о вторичном нападении на него Техника, его донос ровно ничего не изменит. Новое преступление едва ли может существенно усугубить его вину и нисколько не уменьшит степень его незаменимости.
К тому же Харлен вовсе не был уверен, что Финж непременно донесет на него. Уже одно то, что Вычислитель струсил перед Техником и все ему рассказал, ставило Финжа в смешное положение, и он вполне мог умолчать об этом. Эта мысль навела Харлена на размышления о Техниках как об особой группе. В последнее время такие мысли редко приходили ему в голову. Его несколько необычное положение личного Техника Твиссела и Наставника Купера отдаляло его от товарищей по профессии. Но другие Техники тоже держались порознь. Почему?
Почему и в 575-м, и в 482-м он так редко виделся или разговаривал с другими Техниками? Почему они избегают друг друга; почему ведут себя так, словно разделяют дурацкие предрассудки в отношении самих себя?
В своих мечтах он уже принудил Совет к капитуляции по всем вопросам, касавшимся Нойс, и теперь выдвигал новые требования. Техники должны получить право создать собственную организацию, они должны чаще встречаться друг с другом, больше дружить. К ним должны лучше относиться.
Засыпая, он уже видел себя бесстрашным героем-революционером, идущим к победе рука об руку с Нойс.
Его разбудило нетерпеливое хриплое бормотание звукового сигнала. Собравшись с мыслями, Харлен бросил взгляд на маленькие часы над кроватью и глухо простонал.
Всемогущее Время! Он еще и проспал! Не вставая с постели, он дотянулся до нужной кнопки, и квадратное окошко в двери обрело прозрачность. Лицо Вечного, стоявшего за дверью, было ему незнакомо, но в нем чувствовалась властность.
Харлен открыл дверь, и в комнату вошел человек с оранжевой нашивкой Администратора.
— Техник Эндрю Харлен?
— Да, Администратор. У вас ко мне какое-то дело?
Казалось, Администратор даже не заметил вызывающего тона, которым был задан этот вопрос.
— Вам была назначена на сегодняшнее утро встреча со Старшим Вычислителем Твисселом.
— Ну и что?
— Меня послали сообщить вам, что вы опаздываете.
Харлен удивленно посмотрел на него.
— Послушайте, что все это значит? Ведь вы не из 575-го.
— Я работаю в 222-м, — последовал ледяной ответ. — Ответственный Администратор Арбут Лемм. Я отвечаю за организационную сторону мероприятия и во избежание утечек информации предпочел не пользоваться видеофоном.
— Какое мероприятие? Какие утечки? О чем вы говорите? Послушайте, я почти каждый день встречаюсь с Твисселом; он мое непосредственное начальство. Какие толки это может вызвать?
На официально-бесстрастном лице Администратора на миг появилось удивленное выражение.
— Разве вы ничего не знаете?
— О чем?
— Сейчас в 575-м проходит заседание подкомитета Всевременного Совета. В вашем Секторе только об этом и говорят.
— Они хотят видеть меня? — Не успев договорить до конца, Харлен подумал: “Ну конечно же, они хотят видеть меня. Кому еще, как не мне, может быть посвящено это заседание?”.
Теперь он понял, почему так веселился ночью Младший Вычислитель, встретивший его у дверей Твиссела. Вычислитель знал о предстоящем заседании подкомитета, и ему смешно было даже подумать, что Техник надеется в подобный момент встретиться с Твисселом. “Очень забавно”, — с горечью подумал Харлен.
— Я знаю только то, что мне поручено, и ничего больше, — сказал Администратор. И удивленно добавил: — Неужели вы ничего не слышали?
— Техники ведут замкнутый образ жизни, — с сарказмом ответил Харлен.
Пятеро, не считая Твиссела! Шесть Старших Вычислителей, каждый из которых провел в Вечности не меньше тридцати пяти лет.
Месяц назад честь завтракать с такими людьми за одним столом ошеломила бы Харлена, а мысль об олицетворяемой ими ответственности и могуществе сковала бы ему язык. Они показались бы ему великанами.
Но сейчас они были его врагами, хуже того — судьями. У него не было времени для благоговейного трепета; надо было срочно обдумать план действий.
Члены Совета могли не знать, что он в курсе похищения Нойс, если только Финж вторично не донес на него. Однако при свете дня в нем окрепла уверенность, что Финж не решится сделать из себя посмешище, публично сознавшись в оскорблении, нанесенном ему Техником.
Как ни мало было это преимущество, пренебрегать им не стоило. Харлен решил выжидать, пока не будет произнесена фраза, знаменующая начало военных действий. Пусть они сами сделают первый шаг.
Однако члены Совета не спешили. Сидя за скромным завтраком, они безмятежно разглядывали Харлена, словно он был интересным экспонатом, подвешенным в музейной витрине на слабых антигравитаторах. С мужеством отчаяния Харлен начал рассматривать их в ответ.
Он знал всех присутствующих по их славным именам, а также по объемным изображениям, которые
