— Сколько еще учеников у мага?
— Четыре. Два ни на что не годны, но Лот Ионан не желает это замечать. А Вот и Бумина — сильные маги. И я был силен. — Франек пожал плечами. — Ну, собственно, и все. Больше тут рассказывать нечего.
Слин повернулся к Седьмому.
— Мне показалось или он только что сказал, что оставил ученика Лот Ионана неподалеку от вотонов?
Актер настолько сосредоточился на том, не лжет ли Франек, что совершенно не обратил внимания на эту деталь.
— Во имя Паландиэль! Мы должны предупредить остальных!
Арбалетчик удивленно уставился на него.
— Ты что, сможешь найти их в темноте? Я вижу лучше тебя, но просто не успею туда добежать. — Он без предупреждения всадил Франеку болт в ногу.
Завопив, мужчина повалился на землю.
— Вот тебе, подлый долговязый! За каждого раненого среди моих собратьев ты получишь еще по болту, за каждого убитого — по три болта. К счастью, вы, люди, настолько огромны, что в тебе много болтов поместится! — Гном перезарядил арбалет.
— Не надо, Слин! — воскликнул Родарио.
Однако же он понимал ярость Четвертого. Волшебник сознательно оставил их в неведении.
Актер помог Франеку вытащить болт из ноги, а потом перевязал рану куском ткани, который они оторвали от подола мантии.
— Я забыл об этом, — простонал чародей, держась за больное место. Повязка уже окрасилась алым. — Клянусь Самузином, я не нарочно умолчал о Дромане!
— Ну что ж, — пожал плечами Слин. — Без боли ничему не научишься. — Ему нисколько не было жаль долговязого.
Родарио подошел к воротам, приоткрыл их и посмотрел на изуродованные деревья.
В этом лесу они были необычайно высокими и отбрасывали длинные тени. Над ними нависали затянутые тучами небеса, вокруг царила тишина. Ни гномов, ни Маллении не было слышно.
— Дроман силен? — спросил он.
— Вы имеете в виду его мастерство в магии? — Франек, постанывая, оторвал кусок мантии, чтобы перевязать ногу еще одним слоем ткани и остановить кровотечение. — В бою со мной он бы проиграл, если бы у меня были силы. Но во мне не осталось запасов волшебства, я даже не могу сплести заклинание исцеления. — Он посмотрел на Слина. — Если я столкнусь с ним, то погибну, так же как и вы, и этот крот.
Седьмой заметил в лесу какое-то движение, будто среди стволов мелькнула тень.
— Нехорошо получается, — пробормотал он.
Больше всего его беспокоило то, что чем пристальнее он вглядывался в лес, тем больше теней замечал. Очертания приближавшихся к дому существ отдаленно напоминали человеческие.
Поспешно заперев ворота, Родарио вернулся к костру и подбросил в огонь дров.
— Вотоны, — сказал он. — Я очень надеюсь, что они боятся огня. Вскоре вам представится прекрасная возможность проявить свои умения, Слин.
— Прелестно, просто прелестно! — Взяв болты, арбалетчик встал. — Если их меньше пятидесяти, то они меня не беспокоят. Но потом мой запас подойдет к концу.
Седьмой промолчал. Он заметил в лесу больше пятидесяти тварей.
густились сумерки. Гномы неслись по лесу, следуя указаниям Незримых. Два жадара вырвались вперед и обнаружили другие следы. Судя по размеру отпечатков, они вполне могли принадлежать Койре.
Как бы то ни было, здесь оказалось намного больше следов, чем предполагалось. Ничего не зная о вотонах, гномы подумали бы, что тут водится много разнообразных животных, но, помня о словах чародея, они держались начеку. Судя по следам, тут были существа с коровьими ногами, с лапами медведя и других хищных животных. Встречались и следы, напоминавшие человечьи.
— Теперь-то я понимаю, за что не люблю магию, — мрачно отметил Боиндил. — Это противоестественно! Пускай у этих тварей бычьи ноги, их не насадишь на вертел и не съешь.
— Разве твоя жена не волшебница? И что насчет двоих твоих детей? — Тунгдил легко перепрыгнул через поваленное дерево, словно вес доспеха нисколько ему не мешал.
Бешеному понадобилось больше времени, чтобы преодолеть препятствие.
— Они используют другую магию, — отмахнулся он. — Гномью магию. Такое волшебство никогда мне не вредило, ни разу за все эти двести пятьдесят солнечных циклов. Ни мне, ни кому-либо еще.
— Но если бы Года осталась с Лот Ионаном, то, как ты думаешь, с кем нам пришлось бы сражаться этим летом? — Сейчас Златорукий напоминал парламентера, который вдруг заметил ошибку в аргументах того, с кем нужно было договориться. — И, возможно, сейчас ты носил бы такой же доспех, как и я.
— Ни в коем случае! — выпалил Боиндил. — Я имею в виду, Года никогда бы не приняла сторону зла…
— Ладно, ладно. Все это лишь рассуждения. — Тунгдил свернул налево, следуя указаниям жадаров.
Гномы выскочили на лесную поляну. На выжженной земле ничком лежала королева.
— Враккас, пусть она будет жива! — взмолился Бешеный и побежал вперед, размахивая молотом. — Эй, вы! Порождения полоумного колдунишки! Лучше не высовывайтесь! — Он набычился. — Хотя… я передумал! Подходите сюда, я вам ноги вправлю!
Тунгдил опустился на колени рядом с Койрой и перевернул ее на спину. Жадары, окружив их, не спускали глаз с деревьев вокруг поляны.
— Она еще дышит, — сказал Златорукий. — Но я не вижу на ее теле ран. Возможно, она потеряла сознание от усталости.
Ресницы девушки дрогнули.
— Осторожно… — прошептала она. — Они заманили вас в ловушку… Ученик чародея…
В этот миг ярко-желтый луч магии ударил из-за дерева и попал одному из жадаров в лицо. Голова несчастного взорвалась, тело, подергиваясь, упало на землю, словно пытаясь уклониться от следующего удара. Фонтан крови из шеи оросил всех стоявших вокруг.
— В укрытие! — крикнул Тунгдил, пытаясь рассмотреть волшебника.
Но Боиндил не собирался прятаться.
— Этот типчик мой! — Он проскакал мимо Златорукого, собираясь вступить в бой с подлым врагом. — Да я тебя с землей сровняю, Франек! — Бешеный не предполагал, что на них мог напасть кто-то другой. Конечно же, ученик чародея ускользнул от Родарио и Слина и пришел сюда, чтобы перебить весь отряд. — Со мной тебе не справиться!
Добежав до противника, Боиндил опешил. Возле дерева стоял высокий мужчина в светло-серой накидке, доходившей до середины бедра. Охотничьи сапоги до колен, меч на поясе, коричневые перчатки на руках. Незнакомец шевелил пальцами, плетя очередное заклинание.
— Да сколько же вас в этом проклятом лесу? — возмутился Бешеный. — Повылазили, точно грибы после дождя!
Он напал на мага и только в этот момент понял, что неверно оценил расстояние между ними. Прежде чем Боиндил успел добежать до противника, из кончиков большого, указательного и среднего пальцев на левой руке волшебника вылетело три тонких луча. Они сплелись в один и уже почти попали в гнома, когда перед ним возникла темная стена. Бешеный увидел, как впереди вспыхнули руны, в лицо ему пахнуло жаром.
Яркий свет ослепил Равнорукого, перед глазами стояли отблески рун. Ничего не видя, гном не мог напасть на врага.
— Книгочей? — Боиндил прислушался.
Впереди что-то зашипело, еще раз полыхнуло.
