— Нет, — сказала она, нежно коснувшись руки Кирана. — Флинн очень изменился в последние годы. В юности он был совсем не таким. Война изменила его. Я даже начала его бояться. Я буду оплакивать мальчика, каким он был в детстве и во времена нашей юности, и буду скорбеть по тому мужчине, которым он мог бы стать, но не стал. Но не стану горевать по тому человеку, который хотел меня убить. И не только меня, но и еще очень многих людей. И все ради своего проклятого “дела”.
— Милая Мейв, — прошептал Киран, опускаясь перед ней на колени. — Ты всегда меня удивляешь. Меня удивляют и восхищают твоя стойкость, твоя глубина понимания. Многие мужчины позавидовали бы твоей силе духа — и я в их числе.
Горячность, с которой Киран произнес эти слова, поразила Мейв. Затем Киран взял ее руки в свои и пожал.
— Я не заслуживаю тебя. Я это знаю. Я… Я должен был рассказать тебе о нашей сделке с королем Генрихом до нашей свадьбы. Но я знал, что, если бы я выложил тебе все напрямик, наш брак стал бы формальностью и мы не зачали бы ребенка. Я поставил свою собственную проклятую свободу выше твоей. И от души в этом раскаиваюсь.
Он говорит это всерьез? Неужели это правда?
— Киран…
— Дай мне сказать до конца, — взмолился он. — Когда ты велела мне уезжать отсюда, я понял, какое сокровище теряю. Я осознал… — он осекся и сильнее сжал ее руки, — что на мое отношение к браку повлиял брак моих родителей, который нельзя было назвать счастливым.
— Брак ваших родителей? — переспросила Мейв.
Киран молча кивнул. Он заставил себя вспомнить то, что случилось в прошлом и что в течение многих лет он старался вычеркнуть из памяти. Теперь ради Мейв и ради их будущего счастья он должен посмотреть правде в глаза и погрузиться в воспоминания, как бы ни были они для него тяжелы.
— Мои родители поженились по указу короля. Я понятия не имею, как получилось так, что эти люди оказались вместе. Их союз с самого начала был обречен. Казалось, за все время совместной жизни они ни разу не сказали друг другу ни одного вежливого слова. Отец был очень воинственным по натуре. Он обожал битвы и сражения. Мать, напротив, была спокойной, склонной к размышлениям, была очень набожна и любознательна. В глубине души я вообразил, что характером похож на своего отца, а вы — на мою мать.
— И вы с самого начала считали, что наш брак обречен?
Он кивнул:
— Я опасался, что мы повторим судьбу моих несчастных родителей.
— Что же с ними случилось? — шепотом спросила она.
— Вытерпев несколько лет постоянных ссор и непрерывной вражды, мать написала своим родственникам письмо, в котором попросила их приехать и забрать ее. Брат матери согласился и с этой целью привел в Болкорти свое войско. Узнав об этом, Десмонд пришел в ярость, счел это предательством и избил мать до полусмерти.
— На твоих глазах?
Киран кивнул:
— Это было не в первый раз. Он обвинил мать в том, что она хочет бросить его, чтобы уйти к любовнику. Но у матери не было никакого любовника. Она просто хотела быть свободной. Она ненавидела эту страну.
Теперь Мейв все стало понятно. А Киран тем временем продолжал свой грустный рассказ:
— Десмонда кто-то предупредил о приезде родственников моей матери. Он подготовился к их приезду и, одолев их в бою, убил моего дядю.
Мейв ахнула. Совпадение показалось ей зловещим.
— Но моя мать не собиралась отказываться от мечты о свободе. Еще до того, как она узнала об исходе сражения, она подожгла Болкорти. Затем схватила меня на руки и сбежала со мной в Англию. Я на всю жизнь запомнил, как мы с мамой бежали по охваченному пламенем замку. С тех пор я больше не приезжал в Ирландию.
Мейв была потрясена. Она представила себе, как тяжело было Кирану после стольких лет снова вернуться в страну, с которой связано столько несчастий. Так вот почему он стремился уехать отсюда и получить свободу.
— Мать мне сказала, что отец погиб на войне. Она оставила меня у двери Гилфорда, а сама постриглась в монахини. За все время я виделся с ней всего только раз. А потом она умерла.
Этот рассказ тронул Мейв до глубины души. Она была охвачена сочувствием к Кирану, на чью долю выпало пережить насилие в собственной семье и предательство. Она представила себе испуганного и растерянного мальчика, которого все покинули.
Мейв нежно погладила Кирана по щеке:
— Ах, Киран! Как бы мне хотелось облегчить твою боль и залечить твои душевные раны!
— Это в твоей власти, — прошептал он, глядя ей в глаза. — Прошу тебя, позволь мне остаться в Лангморе.
Мейв удивилась:
— Ты хочешь жить в Ирландии? После всего, что ты мне рассказал?
Не отводя от нее умоляющего взгляда, Киран кивнул:
— Когда я уехал отсюда, я понял… Я понял, что я… Я не могу без тебя. Я люблю тебя, Мейв.
Мейв ахнула. От изумления она не могла вымолвить ни слова. Неужели она не ослышалась? Неужели это правда? Эти бездонные глаза, от которых она не может оторвать взгляда, не могут лгать. В них столько искренности, столько неподдельного чувства…
— Да, я понимаю, что мне нужно долго учиться быть хорошим мужем. Если ты не отвергнешь меня, я останусь с тобой, положу к твоим ногам свое сердце и буду любить тебя до гроба.
Это были проникновенные слова, которые шли у Кирана из самого сердца.
Мейв молчала, не в силах вымолвить ни слова. Она не знала, как ей относиться к тому, что она только что услышала. Неужели Киран хочет остаться с ней? Он любит ее? Неужто все это не сон? Все это так неожиданно. Но сама Мейв уже давно поняла, что любит Кирана.
— Я знаю, вопросы политики разделяют нас до сих пор, — сказал он. — Не моту бороться за свободу Ирландии. Я не могу предать свою честь, поставить под удар Гилфорда, Арика и себя самого. Но я могу поклясться, что стану голосом разума среди других англичан в Пейле. Я готов предпринять все, что в моих силах, чтобы восстание закончилось. И чтобы англичане оставили ирландцев в покое. Я сделаю все возможное, чтобы избежать кровопролития, Обещаю тебе.
Мейв верила Кирану. Она чувствовала сердцем его искренность, ощущала связь их душ. Она знала, что Киран во что бы то ни стало сдержит свои обещания.
— Но, — голос его дрогнул, — если ты велишь мне уехать, я прямо сейчас навсегда уйду из твоей жизни, и ты никогда больше меня не увидишь. Решай, милая Мейв.
Киран дает ей такую безраздельную власть над своей судьбой, над его будущим. Значит, он любит ее. И она тоже его любит.
Глаза Мейв наполнились слезами, и она бросилась Кирану на шею.
— Если ты еще хоть раз покинешь меня, тебе не придется опасаться мести мятежников, я сама сотру тебя в порошок.
Услышав эти пылкие слова, Киран обнял и прижал к себе свою ненаглядную жену — удивительную женщину, которую любил всем сердцем.
— Я никогда больше тебя не покину, — сказал Киран, обхватив ее лицо ладонями и вытирая ей слезы. — А теперь перестань плакать.
— Это слезы счастья. Меня переполняют чувства. Ведь я люблю тебя.
Киран прижался лбом к ее лбу, закрыл глаза и вдохнул ее запах, похожий на легкий аромат весенних цветов. Его охватила радость, но… сомнения еще грызли его сердце Он должен знать обо всем, что у Мейв на душе.
— Ты уверена, что любишь меня? Ты больше не сожалеешь о том, что не вышла замуж за Куэйда?
