перенесены с надписей, вырубленных на стенах туннеля глубоко под Трансильванскими Альпами.
По возвращении в Англию Смит без дальних проволочек приобрел старый фермерский дом в окрестностях Торпойнта — строение ветшало и разрушалось, оставшись без хозяина почти пятьдесят лет назад. Его прибытие стало главным источником разговоров и сплетен во всей округе — особенно горячо спорили по поводу содержимого четырех огромных баулов, которые прибыли вместе с хозяином.
Смит попытался нанять кого-нибудь из местных для уборки, ремонта и расчистки дома, однако все его призывы и предложения остались без ответа. Тогда он подрядил троих работяг из Эксетера. Дом находился на расстоянии всего-то мили от Торпойнта, однако стоял несколько на отшибе — его окружал густой лес, через который вела лишь одна грязная тропка. Таким образом, усадьба оказывалась надежно укрытой от любопытства проезжающих туда и сюда местных обитателей, и попервоначалу мало кто обращал внимание на новоприбывшего. Однако ремонтировавшие дом работяги частенько наведывались в деревенский паб, и вскоре они принялись рассказывать такое, что по округе пошли слухи самого неприятного толка.
Нет, работяги, конечно, не скрывали, что ничего особо страшного в самой усадьбе не видали. Однако книги — о, книги, это другое дело, говорили они. Некоторые очень, очень странненькие. Один из рабочих, Уильям Шеридан, имевший склонность к наукам, беседовал с доктором Мортоном, местным врачом, описал один из хранившихся в библиотеке Смита томов: похоже, книга была посвящена исключительно каббалистике и алхимии, причем ссылалась на очень древние источники.
Также в ходе горячих обсуждений происходящего в усадьбе неоднократно упоминался факт, что Смит построил недалеко от дома небольшой флигель, в каковом устроил обсерваторию, с большой тщательностью и аккуратностью разместив там телескоп — причем долго возился с механизмом, настраивая его так, чтобы наблюдать определенный участок южного неба.
Подобные новости сподвигли доктора на визит. Мортон наведался в усадьбу под удобным предлогом — свести знакомство с новым соседом. Однако, хоть ему и оказали радушный прием, отношение Смита к гостю не оставляло сомнений: обитатель фермы желает заниматься своими делами в одиночестве и предпочитает отшельнический образ жизни праздному любопытству соседей. Однако во время визита доктор успел упомянуть о своем увлечении астрономией и был тут же препровожден в обсерваторию, где не преминул выразить восхищение уже почти полностью собранным инструментом.
Хоть Мортон был и оставался любителем, он сразу же подметил, что Смит не пожалел средств, чтобы перестроить флигель и оборудовать его по последнему слову техники.
И хоть доктор не обладал глубокими познаниями в этой научной области, вид обсерватории поразил его. Шеридан сказал истинную правду: телескоп установили так, что наблюдать из него зенит и надир было бы крайне затруднительно, зато небо над южным горизонтом просматривалось из него прекрасно. Однако стоило Мортону поинтересоваться столь любопытной нацеленностью механизма, как Смит тут же замкнулся в себе, пробормотав лишь, что его, как астронома, интересует наблюдение лишь за некоторыми звездами, стоящими так далеко к югу, что их толком не увидишь из более северных областей Англии. Мортон воздержался от дальнейших расспросов, ибо ему стало совершенно очевидно, что любые расспросы на тему телескопа вызывают у Смита приступы подозрительности, и хотя его любезный хозяин всячески пытался держаться радушно, чувствовалось, что он бы предпочел, чтобы Мортон покинул его дом.
А когда мистер Смит провожал его до двери, доктор, наконец, заметил книгу — она лежала на маленьком столе. Фолиант выглядел несказанно старым и лежал распахнутым, так что Мортон успел прочитать несколько строк — во всяком случае, те, что были жирно подчеркнуты. Поскольку слова явно имели отношение к тому, что он только что увидел, Мортон, придя домой, по свежим следам тут же записал прочитанное в блокнот. Вот что он сумел подглядеть в той книге:
В рукописи Зегремби написано: Ктугха, великий среди Древних, скован и ввергнут в ярящееся пламя Корваза, малой звезды рядом с Фомальгаутом, самой яркой из звезд Южных Рыб. И хотя его прислужники, джинны, могут быть вызваны из черного зеркала, опасайся призвать самого Ктугху до наступления часа пробуждения, ибо, единожды вызвав его, ты не сможешь вернуть его в его место.
Но более всего смотри за небом вокруг Фомальгаута, ибо скоро настанет час, когда Корваз вспыхнет и сравнится в сиянии с Фомальгаутом, и тогда Ктугха придет в огне и языках пламени и наложит руку свою на то, что принадлежало ему от начала времен.
Изрядно удивленный прочитанным, Мортон попытался понять, что же имел в виду автор столь загадочного пассажа. Очевидно было, тем не менее, что Смит устроил свою обсерваторию таким образом, чтобы ежечасно наблюдать за небом вокруг Фомальгаута. Однако, как понимать все остальное? Кто такие эти Ктугха и Древние? И что это еще за чушь про зеркало и прислужников, которые из него вываливаются?
Однако, пытаясь сформулировать некое рациональное объяснение кажущейся бессмыслице, он чувствовал холодок предчувствия внутри. Мортон получил прекрасное научное образование и имел докторскую практику, но тут все его познания оказались бессильны. Что-то — некое существо — спало внутри звезды, однако, получается, его можно выманить оттуда и перенести через бесконечные пространства космоса путем манипуляций с каким-то зеркалом? Происходи все это в Средние века, за такую книгу Смита бы сразу сгребли и повесили как колдуна…
Однако оставалось еще одно, не менее неприятное, объяснение. Возможно, все дело в том, что Смит… несколько подвинулся рассудком. Что-то с молодым человеком творилось не то — Мортон почувствовал это инстинктивно, но попроси его кто разъяснить ситуацию, он не смог бы. Во время их краткой беседы Смит выглядел как человек, который жаждет поделиться новостью об открытии, которое вот-вот будет сделано — и в то же время, смертельно боится последствий подобного деяния. Более того, даже намекнуть на грядущее событие опасается. В то время Мортону еще не стало известно о дальних странствиях, в которых уже побывал молодой Смит до того, как появился в Торпойнте. Однако у него сложилось впечатление, что молодой человек находится в судорожных поисках чего-то чрезвычайно важного, что он не случайно выбрал местом жительства эту позабытую всеми ферму — и дело тут вовсе не в астрономическом увлечении и желании наблюдать именно эту часть неба, плохо различимую из северных краев.
В конце концов, если уж Смиту так хотелось проследить движение звезд на южном крае неба, почему же его хобби не позвало его в какую-нибудь далекую страну рядом с экватором? Чем больше Мортон размышлял, тем более убеждался, что если Смит что-то и впрямь ищет, это что-то должно находиться в непосредственной близости от Торпойнта.
А еще доктору — пусть неохотно и через силу — пришлось поверить, что молодой Смит и впрямь безоговорочно верил всему, что было написано в древней книге, на которую ему случилось набрести на развале у букиниста. Какой бы безумной ни казалась эта идея, но все указывало на то, что Смиту удалось заполучить некие необычные сведения оккультного характера, и вот теперь он надеялся с их помощью призвать с какой-то звезды рядом с Фомальгаутом какую-то посрамляющую законы природы и человеческого разума тварь, а для всего этого ему недостает только одного — некоего черного зеркала, о котором и шла речь в полном загадочных намеков тексте.
Что ж, подобного рода фантазии Мортон знал не понаслышке: ему уже приходилось читать о средневековых алхимиках, впустую тративших драгоценное время и усилия в поисках Эликсира Вечной Жизни и Философского камня. Он также припомнил, что Шеридан что-то такое говорил об одной из книг в тамошней коллекции — мол, она и впрямь посвящена великому деланию. Что ж, логика подсказывала, что бедный Смит просто-напросто перечитал старинных книг и свято уверовал в то, что там написали псевдомудрецы древности. И хотя подобное состояние явно нуждалось в наблюдении и могло перерасти в настоящее психическое расстройство, в данный момент его, Мортона, помощь как доктора не требовалась. Тем не менее придется не спускать глаз с молодого человека (естественно, так, чтобы тот ничего такого не заметил), ибо запускать подобного рода обсессию тоже опасно: мало ли, как она отразится на личности пациента, если тот будет полностью предоставлен сам себе и подпадет под власть и без того уже сильной мании.
В течение последующих трех недель большая часть работ по ремонту и отделке фермерского домика завершилась, Смит остался крайне доволен результатом и щедро вознаградил рабочих. Кабинет молодой человек устроил в просторной комнате на втором этаже, в задней части дома. Окна ее выходили на
