От царской Скифии к Святой Руси

труднодоступной болотистой местности нынешнего Белорусского Полесья, до того как они начали свое продвижение к Балтике. Совокупность фактов совершенно не дает оснований считать территории современных Московской, Смоленской, Калужской и Тверской областей заселенными в древности гипотетическими «восточными балтами», как делают некоторые современные ученые.

Укажем и еще на один забавный факт. Дело в том, что серьезные немецкие исторические, филологические и антропологические школы, как раньше, так и теперь, в упор не замечают никаких балтийцев, считая, как и наш великий Ломоносов, литовцев, пруссов и латышей славянами. Дадим слово А. А. Шахматову: «Существование... единства свидетельствует весьма определенно о том, что славяне и балтийцы жили некогда на одной территории. Соглашаясь с утверждением многих лингвистов и археологов о том, что балтийцы в Прибалтийском крае были автохтонами, признаем, что этот край был прародиной предков славян, когда они составляли одно целое с балтийцами. Указание на общую славянам и балтийцам прародину на восток Европы извлекается из следующего обстоятельства. Ни в славянских, ни в балтийских языках нет своего исконного названия для обозначения дерева бук; бук же, как известно, не растет восточнее черты, идущей приблизительно от Кенигсберга через Польшу на Подолию (точнее, граница проходит западнее Прегеля через Ложминскую, Седлецкую и Люблинскую губернии, направляясь к устьям Дуная); следовательно, славяне и балтийцы жили восточнее этой черты. Правда, в славянских языках есть общее многим из них слово бук, но звуковая сторона этого слова не оставляет сомнения в том, что оно заимствовано из германского... перейдя сюда (в Повисленье) и встретив здесь буковые леса, славяне назвали бук словом, принадлежащим автохтонам Повисленья, — германцам».

Итак, еще в далекой древности балты и славяне разделились. А. А. Шахматов продолжает: «Распадение выразилось прежде всего в расселении, в территориальном разъединении обеих обособившихся ветвей — славянской и балтийской. И перед нами возникает вопрос, в каком друг к другу географическом положении оказались эти ветви: сидели ли славяне на юг от балтийцев, или на север, восток, запад от них? В историческое время мы, несомненно, увидим славян на западе от балтийцев; ср. положение западнославянских племен (поляков и поморян) в Повисленье, на запад от литовцев и прусов. Но занятие славянами Повислинья произошло сравнительно поздно, как это следует из того, что Повисленье было некогда занято германцами: восточными германскими племенами скиров, готов и др. Следовательно, утверждать, что и в исконной своей прародине славяне сидели западнее балтийцев, мы не можем. Однако самый факт их появления в более позднее время на западе от балтийцев как будто намекает на то, что и в своей прародине они сидели западнее их. Возможно, впрочем, и иное предположение: славяне сидели южнее балтийцев, они занимали северное Поднепровье, современную Белоруссию и даже Полесье, между тем как балтийцы сидели по Неману и Западной Двине. Предположение это является господствующим. Едва ли, однако, это господствующее воззрение выдерживает все возражения».

Дело в том, что в Центральной Европе славяне оказались позднее германцев. А. А. Шахматов считал, что в силу того, что славяне вообще оказались на исторической сцене периода Римской империи как бы за спиной германцев, следовательно, они обитали долгое время значительно севернее последних, до того момента, пока славянская колонизация не затронула Повисленье.

Далее Шахматов приводит еще одно важное соображение касательно первобытного расселения славян: «Число слов, заимствованных из языков иранских, представляется в общеславянском праязыке незначительным, причем весьма примечательно, что те же слова имеются в финских языках (западных и восточных), почему возможно предположение, что посредниками между иранцами... и славянами были финны, сидевшие, таким образом, между славянами и иранцами».

Отметим, что исторически такой момент расселения племен существовал на рубеже II и I тысячелетий до Р.Х. В тот момент иранские племена из ареала андроновской культуры стали продвигаться на юг, а финно-угорские племена начали свой, далеко не мирный, как представлялось раньше, марш из Зауралья в Восточную Европу. Именно в тот исторический период мы и застаем картину, когда между древними праславянскими племенами Европы и иранцами, уходящими на юг, вклинились финские племена.

Далее Шахматов приводит еще одно важное доказательство того, что прародина славян находилась изначально не только севернее германцев, но и балтийских племен. Алексей Александрович писал: «...Весьма замечательно, что в славянской прародине росли дерево тис и вьющееся растение плющ. Это видно из того, что тис является общеславянским словом и также общеславянским оказывается слово блющь, плющ, равно и бьршлянъ, бьрштанъ в том же значении; между тем и тис, и плющ растут на западе от той самой черты, которая идет через остров Эзель в Курляндию, разделяя ее на западную и восточную части, далее через Ковенскую и Виленскую губернии на Гродно, Каменец-Подольск и Кишинев. Замечу, что в Лифляндии, в западной ее части, также имеются и тис, и плющ. Следовательно, мы не можем отнести прародину славян в Полесье и северное Поднепровье, но с полной вероятностью относим ее к Балтийскому морю, восточное побережье которого южнее Финского залива знает в дикорастущем состоянии и плющ, и тис».

Исходя из этих неопровержимых данных, мы можем обрисовать следующую картину первоначального расселения северных индоевропейцев в древнейшем периоде распада индоевропейского единства. Прагерманцы расселились на территории от Вислы до Эльбы с дальнейшим проникновением в Скандинавию и на Рейн в его самой северной части. Восточнее их от Вислы до Днепра, в основном в Белорусском Полесье, сидели протобалты. Севернее последних, от Вислы на восток, до верхнего Поволжья и на север до Ладоги и, вероятно, дальше, обосновались древнейшие протославяне, они же и протоскифы, расселившиеся в дальнейшем на запад в Привисленье и на юг в Причерноморье.

Однако такая картина смутит современного читателя прежде всего тем, что мы уж больно привыкли видеть исконными жителями Балтики современных литовцев и латышей, и с трудом верится, что когда-то эти земли безраздельно принадлежали славянам. Еще раз дадим слово А. А. Шахматову, чье авторитетное мнение в этом вопросе до сих пор является самым обоснованным с научной точки зрения. Алексей Александрович писал: «...Общеславянским словом и притом известным также из германского, кельтского и латинского языков является слово море... Между тем в балтийских языках соответствующий корень означает озеро и только в частности — Рижский залив, для обозначения же моря имеется другое слово (jurios). Это, мне кажется, указывает на то, что было время, когда славяне оставались у моря, между тем как литовцы были оттиснуты от него...» Далее Шахматов справедливо опровергал мнение о прародине славян в пределах современной Австрии и Венгрии и на Балканах. Если бы это было так, то невозможно понять, почему древние римляне, селившиеся в этих местах, не заметили тут никаких славян. Отметим, что в Европе славяне следовали за германцами, зачастую вытесняя их с северных территорий, как произошло в междуречье Эльбы и Одера.

И еще одно важное замечание А. А. Шахматова. Дело в том, что даже после заселения славянами Повисленья сохранялось славянское языковое единство. Это означает, что славянская территория представляла собой единый массив. И только прорыв балтов к Балтийскому морю разорвал славянский мир и стал причиной обособления западной ветви славянства. Одновременно с выходом к Балтике балтийские племена вошли в тесный контакт с западными финнами, оказав на них значительное влияние. Более того, в антропологическом плане и литовцы, и латышы, и эсты являются представителями единого балтийского расового ствола. Впрочем, эсты сохраняют небольшую примесь монгольской крови, которую они принесли со своей Урало-Алтайской прародины. Далее оказывается, что славяно-финские языковые контакты, хотя, как это и ни удивительно и незначительные, относятся к периоду славянского единства и не могли происходить нигде, кроме как в Восточной Европе и северо-восточной части Прибалтики, когда сюда пришли финны. Кроме того, в языках всех угро-финнов зафиксировано сильное влияние не только иранских языков, но и индоарийских, что опять же очерчивает контактную зону подобных влияний в районе Южного Урала и Алтая.

Итак, филологи четко определили круг народов, с которыми славянские племена имели наиболее тесный контакт. Во-первых, германцы, затем балты, на очень древнем этапе балтославянского единства, индоарийцы, и наконец, финны. Уже этот круг народов четко определяет границы славянской прародины. Что до иранских элементов, то, как мы уже неоднократно говорили, они весьма малочисленны; скорее всего, они попали к славянам через посредство финнов и едва ли могут доказывать непосредственное соседство славян с иранцами. Вопрос о мнимом иранстве скифов должен быть снят окончательно как