— Да нет, черт возьми!
Она протянула руки, обняла Деланнея и прижала его к себе.
— Не знаю, значу ли я для вас что-нибудь, — прошептала она, — но в одном я уверена: вы мне нужны, Шон, несмотря ни на что. А уж если быть совсем точной, я немножко вас боюсь.
— Почему?
— Вы ведь куда опаснее Эдвардса, хотя и он тоже не сахар.
Деланней с сокрушенным видом воскликнул:
— Милая моя, да ведь я пай-мальчик!
— Тем лучше! — вздохнула она. — Хоть одна хорошая новость.
Нежно и мягко Даун поцеловала Деланнея в губы, и он так сильно сжал ее в объятьях, что она чуть не задохнулась, но не стала его отталкивать. Ей нужен был этот человек, кем бы он ни являлся, даже если в ближайшем будущем выяснится, что он мерзавец.
И она отдалась ему.
Легкий скрип вернул Даун к действительности, и, открыв глаза, она увидела, что Деланней закурил сигарету. Он стоял на полу, расставив ноги из-за качки, а выражение его лица стало обычным, спокойным и ироничным одновременно. Ей вдруг показалось, что он сразу же все забыл. Но Деланней, выпустив струйку дыма из носа, встретился глазами с ее взглядом и затем внимательно посмотрел на ее тело, словно хотел запечатлеть его в своей памяти.
— Шон…
— Да?
— Вы о чем-то сожалеете?
— Нет. Тысячу раз нет.
— Вы об этом забудете?
— Никогда.
— Что вас так гнетет и вы постоянно от меня хотите скрыть?
Он улыбнулся, сел рядом с ней и ответил:
— Будущее. Надеюсь, что все обойдется!
— Однако вы в этом не уверены?
Он выбросил сигарету, вдохнул теплый запах ее тела и положил ей руку на грудь.
— Можно ли быть в чем-нибудь уверенным, когда по кораблю бродит убийца, а сам корабль превратился в островок спасения? — произнес он.
— Эдвардс допросил Ваша?
— Нет еще. Думаю, что он специально заставляет его посидеть и подумать рядом с банками краски.
— Он надеется, что Ваш таким образом придет в себя?
— Возможно, — предположил Деланней. — Он не сказал мне, что собирается делать. Во всяком случае, он, кажется, уже не так занят поисками убийцы Арчера.
Она взяла вторую руку Деланнея и прижала ее к себе.
— Эдвардс не из тех, кто легко отказывается от чего бы то ни было, — произнесла она. — Он понимает, что сможет командовать «Марютеей», только если заставит уважать порядок и закон.
Деланней согласно кивнул, однако подумал, что она совсем не знает Эдвардса.
— Он будет идти до конца, — закончила Даун.
— Я тоже так думаю.
— Вы себе противоречите?!
— Не совсем.
Она пытливо посмотрела на него.
— Не могли бы вы объяснить мне все, — попросила она.
— Полагаете ли вы, что Эдвардса тоже интересуют ваши алмазы?
— Думаю, что он никогда ими не интересовался.
Это признание трудно далось Даун, и Деланней понял ее.
— В общем-то, вы признаете, что напрасно его обвинили?
— Да, он, вероятно, думает, что я совершенная дура.
— Да нет же! Он о вас думает так же, как и я, он знает, что вы очень умны и не успокоитесь, пока не найдете убийцу вашего отца.
— Вы забыли Гоша. Теперь на мне долг в двойном размере.
Деланней посмотрел в иллюминатор и холодно проговорил:
— Ваш больше не платежеспособен.
— Вы считаете это несправедливым?
— Мне все равно.
Он поднялся, заметив:
— Странно, ветер стихает, а волна на море стала куда больше.
Даун тоже поднялась, подошла к Деланнею, и он обнял ее, прижимая к себе. Обнаженная, она казалась совсем маленькой и хрупкой.
— Оденьтесь, — сказал он. — Вы же простудитесь.
— Но ведь очень жарко.
Он поцеловал ее:
— Надо слушаться, малышка!
Рядом со смятой койкой лежала книга, которую читала Даун. Деланней поднял ее и положил в шкаф. Даун одевалась.
— Все терпеть не могли Арчера, так, Шон?
— Мне кажется, да!
— Только один Ваш прекрасно с ним ладил, — продолжала она, проверяя шов на чулке. — Вы это странным не считаете?
— На борту этого чертова судна много странного, — ответил он. — Ваш был полностью во власти Арчера. Почему вы говорите о привязанности, а не о страхе?
— Ваш говорил только хорошее о своем хозяине, чтобы убедить себя?
— А почему бы и нет? Такое бывает.
Деланней открыл дверь.
— Куда вы, Шон?
Он ничего не ответил, улыбнулся ей и вышел, закрыв дверь. Затем поднялся на палубу и увидел Эдвардса, который расхаживал взад-вперед по полуюту, до камбуза и обратно. В камбузе Трентон с недовольным видом мыл посуду.
— Вы что-нибудь хотите, месье Деланней?
— Скажите-ка, осматривал Эдвардс вещи Ваша?
— Нет.
Деланней показал на маленькую дверь и спросил:
— Это здесь он спал?
— Да, месье. Я думаю, что он еще не сможет вернуться в свой закуток.
— Возможно, Трентон.
— Да, хлебнули мы горячего до слез во время этого чертового перехода!
Деланней вошел в каюту Ваша. Она была крохотной и освещалась маленьким иллюминатором с грязным стеклом. Запах пота, грязных вещей и спиртного отравлял в ней воздух.
Деланней открыл иллюминатор и начал обыск.
Вещей у Ваша оказалось немного. В ящике лежала одежда, пара полуботинок из двухцветной кожи и безделушка из ракушек. Под рваным плащом Деланней нашел две нетронутые бутылки рома с печатью «Марютеи». Осмотрев ящик, Деланней принялся за койку, поднял покрывало и тонкий матрас. Вдруг, резко бросив постельное белье, он потерял равновесие от сильного толчка корабля и ногой толкнул луженый железный таз, который стоял на грязном полу. Поскользнувшись, Шон упал на спину и перевернул покрытый грязным полотенцем кувшин с водой. Почувствовав, что его штаны промокли, он быстро вскочил
