— Ну почему вы не хотите добавить руля? — мягко продолжал настаивать Арчер.
— Буксир не дергается как китобоец, капитан. Поверьте, мы знаем свою работу.
— Ну в этом я не сомневаюсь. Сейчас ваша работа настолько же сложна, как труд человека, который толкает тачку.
— Это почти так, капитан.
Шон Деланней стоял, облокотившись на релинги полуюта, и с интересом слушал разговор. Он уже составил себе мнение о Стиве Арчере. Капитан железной рукой управлял экипажем. Даже его первый помощник Эдвардс и боцман Сейдж боялись ему возражать. Он терпеть не мог споров, и ему очень хотелось, чтобы лоцман допустил какую-нибудь ошибку. Однако лоцманы, как правило, мастера своего дела.
Деланней не встретился с Даун на условленном месте. Она сама добиралась до корабля и, как только поднялась на борт, сразу же заперлась у себя в каюте. Может быть, она спала? Или боялась последней проверки австралийской полиции? Хотя обстоятельства, в которых она очутилась, и были подозрительными, девушка вела себя в них решительно и смело. И Шон не совсем понимал лишь, какую цель она преследовала. Что это: бегство или охота? И кто за кем охотится? Деланней не верил в простое бегство.
— Ну наконец-то, — сказал лоцман, — мы за пределами порта, и я вручаю вам ваше судно.
— Не очень-то вы торопились сделать это, — буркнул Арчер и тотчас же позвал: — Ольер!
— Есть, капитан!
— Станьте за штурвал.
Молодой курсант с волосами морковного цвета и носом, круглым как мячик, взялся за штурвал.
— Счастливого пути, месье, — произнес лоцман.
Арчер дотронулся до козырька фуражки, и лоцман сошел с полуюта, перебрался через ограждение и прыгнул на палубу буксира, который, отцепив канат, стоял бок о бок со шхуной.
— Курс юго-восток, — приказал Арчер рулевому.
— Есть юго-восток, капитан.
Арчер сделал знак своему первому помощнику, стоявшему рядом:
— Эдвардс, командуйте маневром! Судно теперь ваше.
Для Арчера работа кончилась, и Эдвардс, темноволосый гигант с грубоватыми чертами лица, оперся двумя руками на перила передней части полуюта. Маленькими холодными глазками он быстро окинул палубу и убедился, что все вахтенные матросы на месте и спокойно ждут команды.
— Все наверх! — приказал Эдвардс. — Поставить марсель, фок и кливера!
— Все наверх! — резко повторил Сейдж.
Деланней с интересом знатока следил за маневром. Матросы, хватаясь за просмоленные ступеньки, поднимались на такелаж. Вот уже освобождены гитовы и большой марсель развернулся, вобрав в себя ветер. Потом подняли фок и кливер. Чуть накренившись на правый борт, «Марютея» набирала скорость. На судне были поставлены все паруса, за исключением топселей.
После восхода солнца поднялся ветер, и рангоут судна подрагивал под его порывами. Молодой штурвальный чувствовал всю силу этой массы из дерева и парусов в движении. Впереди форштевень резал, как масло, небольшие бледные волны, которые превращались в расходившийся след. Внезапно красноватый луч солнца выглянул из-за туч и осветил золотым светом покрытый капельками воды нос корабля.
— Лаг за борт! — крикнул Эдвардс.
Бронзовый винт на тросе полетел в воду, а на циферблате появилась скорость.
— Восемь узлов! — объявил боцман.
Арчер облокотился рядом с Деланнеем и спросил:
— Я видел, как вы смотрели на часы, Деланней. Достаточно ли быстро выполнен маневр?
— У вас прекрасное судно и великолепный экипаж.
— У меня имелись сомнения относительно двух новичков, которых пришлось взять на борт вместо больных, — продолжал Арчер. — Я всегда не доверяю тем, кого не знаю.
Деланней одобрительно кивнул головой и вытащил из кармана сигареты.
— На полуюте не полагается курить, Деланней, во всяком случае, на моем корабле.
— Традиция старых деревянных судов?
— Вы ведь и сами знаете.
Арчер посмотрел на небо и добавил:
— К ночи поднимется сильный ветер, и если южный ветер не сменится, то возможна большая волна.
— К северу от островов Елизаветы ветры обычно попутные.
— Черт возьми, для меня ветер всегда попутный. Вот уже тридцать лет как я плаваю здесь и знаю эти места так же хорошо, как и свой корабль. Я думаю… — Он остановился и резко обернулся: — Ольер!
— Да, капитан?
— Не смотрите назад, когда держите штурвал и ведете судно. Сколько раз я вам это буду повторять?
— Образуется волна, и она идет не по ветру, капитан.
— Ну и что в этом странного? Занимайтесь тем, чтобы судно держало курс.
— Есть, капитан! Судно идет по курсу.
— Ну и как оно слушается руля? — усмехнулся Арчер.
— У нас прекрасный корабль!
Деланней заметил самодовольный взгляд Арчера и понял, что этот человек любит единственную вещь — свой корабль, эту старую шхуну, которая связывает воедино прошлое и современность.
— Итак, Деланней, — сказал Арчер. — Если вы хотите позавтракать в кают-компании, сейчас самое время пойти туда. Заодно можете предупредить мисс Фарлен, что я хочу с ней поговорить.
— Прекрасно! Я пойду.
Деланней спустился с полуюта, открыл дверь и вошел в узкий коридор, где раскачивался старый фонарь. Каюта Даун находилась напротив его каюты. Он постучал, и из-за двери послышалось:
— Кто там?
— Шон Деланней. Можно войти?
— Да.
Он перешагнул через порог и увидел, что Даун заканчивает складывать свои вещи. Она закрыла крышку единственного чемодана, и он помог ей поставить чемодан под койку. Они поднялись вместе и посмотрели друг на друга. На Даун был легкий шелковый халат, и в его разрезе виднелась голая стройная ножка.
— Почему вы меня не подождали? Я ведь мог опоздать на судно, — проговорил он.
— Я очень спешила, — холодно ответила она. Однако, заметив удивленное лицо Деланнея, любезно улыбнулась и добавила: — Знаете, мне, пожалуй, следует извиниться, но ведь вы понимаете, что такое сборы и отъезд?
— Нет, не понимаю, да и ваш отъезд не похож на другие.
Даун возмутилась и раздраженно бросила:
— Я что, должна давать вам объяснения!
— Я не требовал объяснений даже в консульстве. Каждый свободен в своих поступках, — возразил Шон.
— Ну а если я убила своего отца?
— Думаю, что об этом я бы догадался. И тогда, поверьте мне, вы не сели бы на борт этого судна. У меня нет ни малейшей жалости к убийцам.
Она вздрогнула и посмотрела в открытый иллюминатор.
— Арчер хочет говорить с вами, — продолжал Деланней. — Он на полуюте. А я собираюсь позавтракать в кают-компании. И больше не рискую назначать вам встречи.
— Я пойду, — сказала она, снова обернувшись к нему, и он заметил ее напряженное лицо и беспокойный взгляд.
