верующих? Ты понимаешь, что Блэк втянул тебя и Драко в правонарушение? Если Риддл подаст на вас в суд…
— Не подаст, — мрачно сказал Гарри. — Он умер.
— Кто умер? Риддл? — удивленно моргнул Северус. — Я думал, ты пошутил, Кит. Риддл живее всех живых. Завтра утром его оперируют. Он просто в обморок упал, перенапрягся на служении, и, вдобавок, на него что-то свалилось сверху.
Гарри почувствовал, как внутри его солнечного сплетения оттаивает ледяной комок страха.
— Риддл… жив? — потрясенно пробормотал он.
— Был жив, когда я Люциусу звонил. Ты как раз наслаждался уютом капсулы МРТ, — поморщился Северус.
Гарри укусил его за подбородок.
— У вас клаустрофобия, мистер Совершенство? — прошептал он, присматриваясь к возлюбленным губам.
— Мистер кто?.. — неприкрыто удивился дорогой друг.
— Вы не знаете, что такое совершенство? — Гарри пристроился сбоку, чтобы не сделать больно неосторожным движением. — Самый лучший, самый любимый, самый умный, красивый, смелый и вообще… ну… таких не бывает, — со вздохом заключил он. — Но мне повезло.
— Смелого вычеркните, мистер Поттер, — буркнул Северус. — Красивого тоже.
— Ни за что, — сурово сказал Гарри.
Он склонился над его лицом и зашептал, обжигая губы друга горячим дыханием:
— Ты не боишься рисковать, борешься за чью-то жизнь, когда все давно плюнули и кричат: «Охлаждай, зашивай!» Не трясешься за свою репутацию, даже когда идешь против течения! Не боишься заткнуть пальцем струю крови из бьющегося сердца! Ты не боишься того, что о тебе говорят и пишут в газетах! Не боишься бороться с сектой, один против всех! Думаешь, я ничего не понимаю?.. Пусть мне восемнадцать, но я не тупой и не слепой! Ты! Ничего! Не боишься! — выкрикнул Гарри, пылая лицом и сердито сверкая зелеными глазами.
— Люблю тебя такого, — прошептал Северус, улыбаясь и разглядывая его раскрасневшееся возмущенное лицо. — Ты… такой замечательный. Славный маленький Кит.
* * *
Гарри проснулся, обливаясь холодным потом, с сердцем, выскакивающим из груди, — ему приснилось, что он падает со строительных лесов: пастор Дамблдор вздумал строить храм. С минуту юноша лежал, переживая страшные подробности сна и радуясь, что это оказалось всего лишь ночным кошмаром. Внезапно он обнаружил, что Северуса рядом нет. Гарри вскочил и испуганно уставился на светящийся циферблат будильника: было три часа ночи.
Он выбрался из постели, заглянул в туалет и ванную, но дорогого друга там не было. Гарри обежал весь дом и понял, что остался один. Северус исчез.
Чувствуя, что начинает сходить с ума от ужаса, Гарри схватил телефон и трясущимися пальцами набрал номер.
— Я думал, ты спишь, — раздался в трубке виноватый голос Северуса. — Я… э-э… подъезжаю, вот уже сворачиваю с Кеннингтон-лэйн.
— С ума сошел? — оторопел Гарри. — Что значит, подъезжаешь? Ты сел в машину с гипсом? Ночью?! Тебе же нужен покой! Куда тебя понесло?
— Соскучился по Сириусу, — нехорошим голосом сказал Северус. — Машина… м-м… пришлось взять БМВ, с одной ногой только автомат… Я уже на Ноттинг Хилл.
— Что ты сделал с Сириусом?
— Мы ПОГОВОРИЛИ, — буркнул Северус.
— Ты вообще нормальный? Знаешь, который час?
— Угу. Прости, Кит, я не мог заснуть. Позвонил Блэку и… Я уже почти дома, — сообщил он.
Гарри услышал скрип открывающихся гаражных ворот и собрался было бросить трубку.
— Черт! Черт! Что это было? — внезапно выкрикнул Северус.
— Что там? — испугался Гарри.
— Не знаю… Похоже… я наехал на что-то… на кого-то!
— Я спущусь! — Гарри бросил трубку и ринулся к лифту, как был, босиком и в пижамных штанах.
Он вылетел из кабинки и бросился к машине. Северус открыл дверцу и свесил голову вниз, пытаясь разглядеть что-то под машиной.
Возле колеса на бетонном полу блестела лужица темно-красной крови.
Гарри подбежал ближе и оторопел: под машиной, в смертельной агонии открыв рот с раздвоенным языком, лежала огромная змея мистера Риддла, безжалостно раздавленная колесами БМВ.
* * *
60. День рождения
Гарри плыл в морских волнах, наслаждаясь каждым движением. Солнце сверкало на подернутой зыбью поверхности, уходило сияющими лучами в лазурную глубину и тихо таяло в толще теплой, прогретой солнцем воды. Ее омывающие струи скользили между ног, будто сотни маленьких дразнящих язычков, становясь все теплее и настойчивее, и Гарри нежился на волнах, тихо постанывая от восторга.
«А Северус говорил, мы не попадем в Италию», — он выгнулся и развел ноги шире, подставляя обнаженные бедра горячим потокам. Маленькие водяные вихри закружились вокруг его члена, вертясь все быстрей, наполняя все тело почти невыносимой острой сладостью.
«И я раньше думал, под водой трудно кончить? — проплыла в его голове последняя ясная мысль. — Вот дурак был».
Какая-то особо горячая волна тягуче-медленно мазнула его между ног, закружилась ласкающей спиралью вокруг его распаленной плоти, рассыпаясь пенным кружевом волны и дразнящими пузырьками воздуха. Гарри застонал, не в силах больше противостоять мучительному наслаждению, и облегченно выплеснулся в теплую морскую воду.
И... проснулся. Первое, что он увидел, была нога в гипсе, лежащая рядом с его лицом на подушке.
— С днем рожденья, Кит, — услышал он и изумленно уставился на довольное лицо дорогого друга. Тот поцеловал его в живот, щекотно скользнув по коже волосами.
— О Боже, Северус, — Гарри уткнулся носом в его бедро, прерывисто дыша, все еще во власти фантастического сна. — Спасибо... Мне приснилось, что я плыву... так приятно...
Он перевернулся на постели и поцеловал возлюбленные губы, ощутив вкус своего семени.
— Я и забыл про день рождения... Ты как? — обеспокоенно спросил он и прикоснулся кончиками пальцев к повязке на груди Северуса.
— Ужасно. Пожалейте меня, мистер Поттер, — мурлыкнул тот и пристроил его руку себе между ног.
— Разве тут больно, мистер Снейп? — Гарри сжал здоровую во всех смыслах часть тела дорогого друга.
— Еще как, — пробормотал Северус, вверяя себя в добрые руки профессора Поттера.
Дальше рук дело не зашло. Гарри едва успел сделать несколько движений ладонью, как по телу Северуса прошла судорога удовольствия, он прерывисто выдохнул и неожиданно впился зубами ему в плечо. Пальцы залило теплым и вязким.
— Вы меня укусили, мистер Снейп! — рассмеялся Гарри.
— Вкусно было, мой маленький мистер Поттер, — Северус лениво двигался в его ладони и горячо дышал в шею.
— Северус, не жалей о море, — прошептал Гарри, целуя его голову и одурманиваясь запахом волос. — Мы бы залегли в каком-нибудь бунгало и не выходили целый день. Весь отпуск пропал бы.
— Ты думаешь? — пробормотал Северус.
— Я точно знаю, — Гарри облизал свою руку, склонился над бедрами драгоценного друга и со знанием дела навел чистоту языком.
— Кит, маленький, у меня для тебя подарок. Закрой глаза, — вдруг сказал Северус.
— Ты меня уже поздравил, — Гарри улыбнулся и покорно опустил ресницы, мучимый любопытством. Через минуту его ладоней коснулся неведомый предмет. Гарри тут же распахнул глаза: в его руках лежала маленькая плетеная корзинка. Сгорая от любопытства, он откинул крышку и недоуменно заморгал.
— Что это за гадость, Северус?
В корзинке лежали уродливые черные клубни, напоминающие комья глины.
— Гадость? — возмутился дорогой друг. — Это черные трюфели, мистер Поттер. Из Перигора. Сорт «Капризный Принц».
— Господи, прости, Северус, — простонал Гарри, не зная, смеяться ему или плакать. — Я их сроду не видел.
— Не прощу, — буркнул Северус. — Я выполз темной ночью, крадучись на одной ноге, чтобы не разбудить несносного маленького мистера Поттера, рванул на край города за самыми лучшими черными трю...
Гарри повис у него на шее, едва не сломав в объятии очередное ребро.
— Сумасшедший, ненормальный, любимый, ты, ты!.. Прости, я не понял, что это такое... Спасибо!.. Ох, Северус, ты псих, да? Они же страшно дорогие! Я шутил, когда мы про них говорили! — он осыпал его лицо горячими поцелуями, дрожа от нежности. — Зачем?! А еще ночью, больной...
— Не волнуйтесь, мистер Поттер, мне они почти ничего не стоили. Хозяин ресторана «Отто» — мой бывший пациент, давно рвался меня отблагодарить... Гарри, пожалей мои ребра, — пробормотал он.
— Ой, прости, — Гарри перестал тискать дорогого друга и с любопытством уставился на содержимое корзинки. Он осторожно потрогал пальцем неожиданно бархатную поверхность гриба. — Какой приятный, — удивился он. — А пахнет как волшебно!
Грибы и в самом деле пахли так восхитительно, что Гарри сунул нос в корзинку и замер, с наслаждением впитывая изысканный пряный аромат: трюфели благоухали орехами и будоражащим обоняние мускусом. Перед глазами юноши едва ли не воочию предстал темный дубовый лес, напоенный тонкими ароматами влажной листвы и теплой земли.
— Надо же, — Гарри смотрел на Северуса большими восторженными глазами. — Я бы мог их просто нюхать, и все. Даже жалко их есть, — он опять уткнулся носом в подарок.
— Говорят, композитор Россини плакал три раза в жизни: когда провалилась его опера, когда он услышал игру Паганини, и когда фаршированная трюфелями индейка упала за борт лодки во время пикника на
