я не дождался. Сегодня узнаю.
Хирург хмыкнул.
— А свои тесты нашел? — вдруг спросил он.
— Мои? — удивился Гарри. — Я не сдавал кровь на совместимость.
Блэк хохотнул коротким злым смешком.
— Думаешь, я сдавал? Я честно отлил на гепатит! Спроси Забини, на что он кровь сдал! И поищи получше, наверняка там и твои тесты лежат!
— А я тут при чем?! — с досадой сказал Гарри, все более убеждаясь в невменяемости собеседника.
— Киплинга читал? — оправдывая худшие подозрения юноши, спросил тот. — «Мы с тобой одной крови, ты и я!» Четвертая отрицательная. Ты, я и Блейз Забини. Самая редкая кровь на европейском континенте, — он звучно икнул.
Гарри нахмурился.
— Ну и что с того? Может, потому и проводят исследования. Странно только, что нас не спросили.
— Странно, — передразнил Блэк. — Ты уверен, что я не подхожу? — с сомнением переспросил он.
— Уверен, сэр.
— Ну что ж, молись, Монах, чтоб ты тоже не подошел, — зловещим шепотом сказал доктор. — Реципиент двенадцать — тридцать один?
— Тридцать один — двенадцать, — машинально ответил Гарри.
Доктор Блэк выудил из внутреннего кармана пиджака плоскую серебряную фляжку и приложился к горлышку, запрокинув голову и дергая кадыком. В нос Гарри ударил запах спиртного.
— Здесь нельзя пить, сэр, — предупредил он.
— Читай книжки, Монах. Все детективы бухают, как суки, — сказал хирург, подмигнул юноше помутневшим глазом и, пошатнувшись, скрылся за стендом «Пастор Риддл и голуби».
* * *
Размышляя о тяжелом влиянии увольнения на человеческую психику, Гарри поднялся по лестнице на техэтаж и замер, как вкопанный: в дверь каморки был врезан новехонький замок.
Придя в себя от изумления и чувства, подозрительного похожего на нарастающий гнев, юноша постучал в дверь собственной комнаты.
— Не заперто! — донесся смутно знакомый мужской голос.
Гарри распахнул дверь и застыл на пороге, открыв рот: на его кровати, расставив ноги и свесив живот на толстые ляжки, восседал пожилой мужчина в коричневом костюме, пеговолосый, похожий на крысу, помощник пастора Риддла господин Питер Петтигрю.
* * *
40. Откровения св. Дамблдора
____________________________________________________________________________________________ __________
http://img856.imageshack.us/img856/5746/290xb.jpg
Фанарт jozy. Портрет Питера Петтигрю
_______________________________________________________________________________________________ _______
Открыв рот, Гарри уставился на негодного оккупанта. Помощник пастора не понравился ему с первого взгляда, еще тогда, когда молодому человеку удалось разглядеть его на служении «Упивающихся Духом»: Питер Петтигрю был неискренне улыбчив и недобр. В последнем Гарри был уверен твердо, отчего, не знал и сам. Выглядел господин Петтигрю весьма неопрятно, что было неудивительно: на его коленях лежала развернутая «Таймс» с объедком сэндвича между страниц. При виде законного жильца каморки помощник пастора суетливо отряхнул с толстых пальцев крошки, скомкал промасленную газету и пристроил ее на тумбочку, заставленную пивными банками.
— О, какая удача! — воскликнул он, вытирая толстые губы тыльной стороной ладони. — Вы, вероятно, мистер Поттер, — он попытался вскочить с продавленной кровати, но удалось ему это только со второй попытки, с долей злорадства заметил Гарри: старая сетка прогнулась под весом упитанного мужчины, превратив постель в подобие гамака.
— Да, добрый день, сэр… — Гарри с изумлением оглядел комнату: в стене напротив кровати под безжалостно содранными обоями зиял проем — распахнутая запасная дверь.
— Питер Петтигрю, к вашим услугам, молодой человек, — оскалился в крысиной улыбке помощник пастора и затараторил, предупреждая вопросы бывшего жильца: — Господин Филч не смог с вами связаться, мистер Поттер. К сожалению, ваша комната понадобилась для церковных нужд, а поскольку вы в ней не проживаете…
— Вас не касается, проживаю я тут или нет! — возмутился Гарри. — Комната оплачена на полгода вперед и…
— Мистер Поттер, — Петтигрю широко раскинул руки, будто вознамерившись обнять дорогого родственника. — Мы вернем вам деньги, и, более того, предоставим компенсацию за моральный ущерб, хотя… — он обвел взглядом комнату, всем своим видом показывая, что скромное убежище юного христианина не достойно даже слова «компенсация».
— А куда вы дели… — начал Гарри и замолчал, услышав за спиной шум. Он обернулся и едва успел отскочить в сторону: мимо него, пыхтя и отдуваясь, пробрались двое рабочих с огромными мешками и тут же устремились в недра техэтажа через новую дверь.
О существовании скрытого прохода Гарри подозревал и раньше: разглядывая как-то рисунок на пожелтевших обоях, он различил контуры проема. Сейчас содранные шпалеры свисали клочьями, а прежде заколоченная дверь была открыта настежь. Рабочие волокли тюки — скорей объемные, чем тяжелые.
Из прорехи в мешке вылетело несколько белоснежных ангельских перьев, атрибутов Чуда Господнего. Гарри охватила злость. Он понял, для чего взломана дверь: это был доступ к уровню над перекрытием зала.
— Вот ваши вещи, мистер Поттер, — прервал его размышления крысообразный оккупант. — Я самолично сложил, аккуратненько, не переживайте, — он ткнул юноше пакет с надписью «Жив Господь». На пакете красовалось изображение пастора Риддла с поднятой рукой. — Идите к мистеру Филчу, он вам выдаст деньги, включая компенсацию… Вы, как христианин, должны понимать, что ради дела божьего можно принять куда большие потери.
— Вижу я ваши «божьи дела»! — сквозь зубы сказал Гарри, схватил пакет и, не прощаясь, вылетел из каморки, едва не столкнув с лестницы очередного облаченного в комбинезон ангела с мешком.
* * *
С пакетом под мышкой, крупной суммой в кармане и полным сумбуром в душе Гарри дошел до скамейки под липами и без сил опустился на сиденье, усыпанное опавшими соцветиями. Возвращенные деньги не давали ему покоя. Сколько он ни допытывался у Филча, как все-таки выглядела дама, заплатившая за комнату полторы тысячи фунтов, ничего нового вытянуть из старика не удалось. Единственная деталь, запомнившаяся управляющему — на женщине была соломенная шляпа с голубыми цветами. Компенсацию за моральный ущерб юноша брать отказался — благодеяния «Упивающихся Духом» показались ему противны.
Гарри заглянул в пакет и покраснел от злости: даже его видавшее виды нижнее белье было аккуратно сложено в кульки с портретом пастора Риддла. Не колеблясь ни минуты, юноша бросился к ближайшему мусорному баку и без сожаления вытряхнул все содержимое пакета: старые джинсы, футболки и даже тетрадь с конспектами проповедей. Туда же последовал и сам пакет. Смятое лицо американского пастора теперь взирало из мусорного контейнера в синеву божьих небес.
Зажав под мышкой единственные свои сокровища — «Анатомию» и Библию, Гарри направился к автобусной остановке в сторону Квинсуэй: ему хотелось навестить Гермиону.
* * *
Соскочив с подножки автобуса, он остановился, как вкопанный: идея посетить подругу без предварительного звонка оказалась неудачной. Возле подъезда Гермионы стоял аккуратно припаркованный лиловый Опель.
Размышляя, подбирает ли Нимфадора Тонкс цвета своих машин к цвету волос, или наоборот, красит волосы под цвет авто, Гарри перешел на другую сторону улицы, вознамерившись спуститься на станцию подземки. Бросив рассеянный взгляд на подъезд, юноша оторопел: под окнами подруги топтался дорогой крестник Северуса — Драко Малфой.
Разодетый в белый летний костюм, блондин стоял, засунув руки в карманы и глядел куда-то вверх, задрав голову. Гарри машинально поднял взгляд. Внезапно окно наверху распахнулось, и женская рука с размаху швырнула что-то на тротуар. Как выпущенная из лука стрела, к ногам Драко спикировала белая роза на длинном стебле.
Несколько секунд блондин смотрел на лежащий на тротуаре цветок. Ссутулившись и понурив голову, молодой человек развернулся и медленно побрел по дороге.
Гарри отступил в тень — он понял, что стал невольным свидетелем очередной неудачи красавца Малфоя. В сердце юноши прокралось невольное сочувствие. Драко сейчас не казался нахальным. Незадачливый Ромео мрачно тащился по Квинсуэй, не обращая внимания на сигналы проносящихся машин, и даже прошел мимо своей собственной, припаркованной неподалеку. Спохватившись, он вернулся и скользнул за руль длинного серебристого автомобиля.
На тротуаре осталась лежать белая роза, выброшенная безжалостной женской рукой.
* * *
Выяснив, что пастор Дамблдор вновь вернулся под присмотр доктора Уизли, Гарри приоткрыл дверь и заглянул в палату.
— Да обедал я, обедал, — раздраженно говорил мистер Уизли, приложив к уху мобильный. — Что? Нормально, суп гороховый… и э-э… лапша… нет, корейское что-то. Рис. Что-что? Мама, да не помню, с чем! С собачатиной, с чем еще, — кардиолог махнул Гарри в знак приветствия и вышел в коридор, продолжая обреченно пересказывать заботливой матери обеденное меню больничной столовой.
Гарри сердито оглянулся на кардиолога: пациента в тяжелом состоянии не стоило оставлять одного, даже при усиленном мониторинге. Он направился было к задернутой синей ширмой кровати пастора, но остановился на полпути
