– Если будет возможность, посмотри – это последняя строка на странице или нет? Палец он держал на середине страницы. Вполне может оказаться, что запись была свежая, потому что фамилий, начинающихся на букву «Ш», мало. Но на всякий случай проверь…
– Я сделаю…
– У тебя-то настроение как? Держишься?..
– Какое уж может быть настроение, папа… – Она ответила даже с укором. – И за тебя волнуюсь… Береги себя, слышишь…
– Я постараюсь. Свой номер ты знаешь… Звони…
Разговор я скомкал, потому что в кармане у меня раздался звонок другой трубки. Я вытащил новую, только что приобретенную, думая, что это какой-то сервисный звонок, она молчала, вытащил спутниковую, думая, что это звонит или капитан Тропилин, или Кирпич, но и эта трубка вела себя спокойно. Из дальнего кармана пришлось достать трубку покойного ментовского подполковника. Звонок, видимо, предназначался ему. Но, чтобы обеспечить себе спокойствие в дальнейшем, следовало ответить и сказать, что у подполковника Фархутдинова сменился номер.
– Слушаю…
– Иван Сергеевич?
Не ожидал, что меня по этому номеру могут достать. Если бы только старший следователь Шторм позвонил… Но голос слишком отличается от солидного баритона Шторма. Впрочем, старший следователь мог кому-то поручить произвести звонок…
– Да, я слушаю…
– Вас беспокоит старший оперуполномоченный из отдела убийств городского уголовного розыска капитан Югов. Меня зовут Сергей Петрович…
– Рад познакомиться, Сергей Петрович… Вам номер дал Шторм? И вы сейчас засекаете мое местонахождение?
– Мы бы с удовольствием засекли, Иван Сергеевич, – капитан засмеялся совсем невесело. – Но вы сильно преувеличиваете наши технические возможности. Мы же не разведка и не Интерпол… Мы – менты провинциального города…
– Рад это слышать.
– А что касается номера, то Шторм мне не дал бы его, даже если бы я попросил об этом. Он уверен, что вы преступник…
– А вы?
– А я не уверен… И просто попросил у Максима Юрьевича трубку, чтобы сделать один звонок. И попутно посмотрел входящие звонки… Последние четыре я запомнил. У меня память на цифры хорошая. Я физико-математическую школу когда-то заканчивал…
– А не могли бы вы мне перечислить эти номера? – сразу начал я атаку.
– Зачем?
– Это я вам чуть позже объясню… Если у нас получится конструктивный разговор…
– Мне не жалко…
Сергей Петрович продиктовал по памяти три номера. Четвертый номер, как я понял, мой, вернее, ментовского подполковника Фархутдинова, ставший временно моим номером. Я повторил номера для проверки.
– Все правильно, – подтвердил Югов. – Так что вы хотите делать с этими номерами?
– С какой целью, товарищ капитан, вы мне позвонили?..
– Я веду ваше дело со стороны милиции. Следователь остается прежний. И мы с ним во мнении не сходимся. Я беседовал сегодня с вашей дочерью, она совершенно категорично заявляет, что вы не могли взорвать Людмилу Анатольевну.
– Можете меня в этом не убеждать, поскольку я полностью с вами согласен…
– Иван Сергеевич, кто, по вашему мнению, мог убить Фархутдинова и Брызгалова? Это для меня сейчас главный вопрос…
– Оружие в доме Брызгалова не нашли?
– Нет…
– Тот, кто забрал оружие… Я оставил «манурин» за дверью в прихожей, о чем и сообщил Максиму Юрьевичу. За дверью, не на виду у всех… Специально – не на виду… Его забрали и использовали… При этом прошу вас заметить одну значимую деталь. Действовал человек, прекрасно осведомленный о моем звонке старшему следователю… Информацию он мог получить только от старшего следователя или от меня. Я в то время никому информацию не давал. Следовательно, она могла уйти только от Шторма. От него она поступила, как я понимаю, прямиком в милицию… А вот оттуда уже могла и дальше двинуться… Это один из вариантов…
– Могла, – согласился Югов. – У нас это частенько встречается…
Признался мент, который ментов знает изнутри… Это приятно, поскольку самокритичность, если она конструктивна, говорит о желании изменить положение к лучшему…
– Вы не могли бы как-то ненароком выяснить, по какой причине был задержан выезд группы в Полетаево-3?
– А он был задержан?
– Мне так показалось…
– Должно быть, Максим Юрьевич не сразу позвонил нам…
– Или он звонил кому-то сам, объяснял что-то и потерял много времени… Или он сам куда-то ездил, а потом звонил… Может быть, после его звонка и ему звонили… Вот я и отвечаю на ваш вопрос… Относительно того, зачем мне понадобились входящие звонки на мобильник Максима Юрьевича. Я попробую проверить, и вам советую заняться тем же… К сожалению, вы посмотрели только входящие звонки… А меня, говоря по правде, больше интересуют исходящие… Однако вы же сами, наверное, знаете, что за неимением гербовой пишут на простой бумаге… Не сможете достать исходящие номера?
– Едва ли…
– Пусть так… Теперь еще один вопрос… Ваше обращение ко мне я могу рассматривать как предложение сотрудничества?
– Скорее всего да…
– Что значит оговорка?
– Если вы не убийца, то можете…
– Значит, будем сотрудничать. Ваш номер я запомнил. Я могу звонить с разных телефонов. Чаще с чужих. Пусть вас это не смущает…
– Договорились, товарищ подполковник…
– Договорились, товарищ капитан…
«Ниссан Мурано» даже со стороны смотрится красиво. Как тут не позавидовать полковнику Огневу.
– Я должен признаться, Виктор Николаевич, что очень тебе завидую… – сказал я, садясь на переднее сиденье. – И жду не дождусь, когда сам смогу купить себе такую же штучку… Давай вместе время торопить…
– Пока ты купил другую, и долго, как я смотрю, балуешься… – полковник кивнул на трубку, все еще зажатую в моей руке. – Я уже ждать устал…
– Стоило устать… Хороший был разговор… Сначала с дочерью разговаривал, потом мне позвонил опер из «убойного» отдела городской «уголовки» и предложил сотрудничество с собой вместо того сотрудничества, которое я предлагал старшему следователю Шторму. Как тебе такая перспектива?
– Сомнительная перспектива, сказал бы я, но не скажу, поскольку не знаю обстоятельств. А обстоятельства могут быть разными. Недавно смотрел передачу по телевизору. Одного опера «повязали»… Он что сделал… Отпустил убийцу с тем, чтобы тот совершил еще одно убийство – по его заказу требовалось убрать тещу, чтобы завладеть ее квартирой, квартиру продать и купить себе машину… Конечно, не такую, о какой мечтаешь ты, попроще…
– Менты всякие важны, менты всякие нужны… Запоминай номера… – Я продиктовал три номера. – Сам проверить сможешь?
– Нет возможности.
– Тогда передай Киму Валерьевичу… И еще, если сможет, пусть попробует достать распечатку всех сегодняшних утренних звонков с мобильника старшего следователя…
– Это рискованно. Он может не пожелать раскрываться… А сотовый оператор может упереться…
– А нет у нашего Кима Валерьевича хорошего хакера?
– Я не в курсе. Знаю только, что я хакер плохой… Я вообще не хакер, хотя попытки делал… И сын у меня попытки делал. Более успешные. Но он у меня в Питере учится…
– Тогда просто передай куратору мою просьбу.
Полковник плечами пожал и только после этого плавно двинул машину вперед.
Удобства созданы для того, чтобы ими пользоваться и не испытывать нехватки чего-то необходимого, хотя многие любят ими просто наслаждаться. Я себя, к счастью, к последним не отношу, и потому остался вполне доволен маленькой двухкомнатной квартирой, где, как оказалось, я уже неделю «проживаю». Здесь было все, что могло мне понадобиться. И металлическая дверь, и выход через балкон в сторону, противоположную подъезду, и всего-то второй этаж, откуда легко спрыгнуть в случае необходимости, и обязательный минимум оргтехники – компьютер, сканер, принтеры, цифровая фотокамера, факс… И все это в моем распоряжении…
– Твоя задача к новому жилью не привыкнуть… – улыбнулся полковник. – Иначе будет трудно расставаться. Тем не менее, чтобы не было никаких подозрений, тебе придется потратиться и на вещи, и на продукты, которыми следует холодильник набить, чтобы квартира выглядела обжитой. Если кто-то к тебе заглянет, у него не должно остаться сомнений, что ты здесь обосновался давно и прочно, и, главное, надолго… Я завезу тебе старый плащ и старую куртку, чтобы на вешалке болтались. Могу на время в шифоньер какие-то свои вещи повесить. Постельное белье здесь, кажется, есть… А всякую мелочь сам покупай…
– Этим я займусь, когда сяду за руль той машины, что «подарил» мне уважаемый Ким Валерьевич. Я даже постараюсь не разбить ее и не сломать при поездке по магазинам. А уж при рабочих поездках – как повезет…
Гараж располагался в двух трамвайных остановках от дома, но гаражом пользоваться вовсе необязательно, потому что платная стоянка в двухстах метрах на другой стороне улицы. Информацию о гараже сообщил мне Виктор Николаевич на всякий случай, хотя добирались до него мы все же на его «Мурано», а вовсе не на трамвае.
– Я сам пробовал эту машину, – сознался полковник. – В сравнении с моей, конечно, это просто средство передвижения, в сравнении с твоей, это машина… Попробуй…
На моей «десятке» он не ездил, но сравнение сделал правильное, исходя из общепринятых понятий. Я машину попробовал, только успел квартал проехать,
