было за приветствіе? (Лук. 1:29). Смутилась, — сказано. Не неверіе какое–нибудь поколебало Ея душу, — нетъ; но скорее удивленіе къ необычайному вещанію, такъ какъ въ явленіи представлялось предвестіе. Она не была подобна Захаріи, обнаружившему свое неверіе во святилище, который, хотя и пріобрелъ способность къ деторожденію, но, въ наказаніе, лишился орудій слова и, переставъ быть безчаднымъ, сделался немымъ. Она почувствовала въ душе смущеше отъ сделаннаго Ей приветствія, какъ Дева совершенно непорочная, не имевшая не только смешенія, но и обращенія съ мужемъ, и привыкшая непрестанно устремлять умъ Свой къ созерцанію вещей небесныхъ. Бывъ, какъ и естественно, стыдливою, Она должна была сначала придти въ недоуменіе, потомъ, предавшись размышленію о сказанномъ Ей, слушать говорящаго, такъ сказать, не безъ вниманія и разсужденія. Поэтому Евангелистъ мудро заметилъ, что Она размышляла (какъ–бы поверяя мысль судомъ чистаго разума, чтобы сказаннаго Ей не понять превратно), говоря: что бы это было за приветствіе? Происходя отъ благороднаго племени и будучи дщерію Давида, Она, конечно, знала божественныя повествованія, заключающіяся въ Писаніи, и потому тотчасъ могла обратить умъ Свой къ паденію праматери, представляя Себе прельщеніе ея и другія такія же событія, преданныя древними. Итакъ не безъ причины Евангелистъ написалъ, что Она размышляла; но этимъ показалъ Ея умъ и то, что Она любила иметь познаніе о предметахъ не поверхностное, а твердое и основательное. Въ самомъ деле, Ей не надлежало принимать приветствія, не поверивъ мыслей Своихъ о (возвещаемомъ) благе созерцаніемъ разума. Стараясь успокоить смущенный духъ Свой, Она не произносила словъ, но только однимъ взоромъ показывая некоторое недоуменіе, вместо голоса обнаруживала состояніе Своей души выраженіемъ внешняго Своего вида. «Что это за приветствіе? говоритъ Она. Неужели Я одна изъ женщинъ дамъ природе новые законы? Не ужели Я одна могу понести въ чреве плодъ, не имевъ сообщенія съ мужемъ? Что бы это было за приветствіе? Кто принесъ такую весть, и откуда онъ пришелъ? Почитать–ли вещающаго человекомъ? Но онъ представляется безтелеснымъ. Ангеломъ–ли его назвать? Но онъ говоритъ, какъ человекъ. Я не понимаю того, что вижу, недоумеваю о томъ, что слышу».
Что же делаетъ тогда Гавріилъ? Приметивъ смущеніе Отроковнцы и не размышляя более ни о чемъ, тотчасъ взываетъ, говоря: не бойся, Марія! Ты обрела благодать у Бога (Лук. 1:30). Итакъ, Онъ прежде устранилъ страхъ Ея, потомъ внушилъ бодрость, сказавъ: не бойся! Ты обрела благодать у Бога, которую потеряла Ева. Словомъ благодать онъ ясно определилъ свою мысль и разсеялъ все кажущіяся сомненія, а присовокупивъ: обрела благодать у Бога, совершенно отогналъ страхъ отъ Девы. Не бойся, Марія! Это — не обманчивая речь, не обольстить тебя пришелъ я; не змій лукавый опять говоритъ съ Тобою: не земный вестникъ предстоитъ Тебе: съ неба несу Тебе благовестіе, и притомъ не простое, но благовестіе радости. Не бойся, Марія! Не тщетно это приветствіе и не печаль оно Тебе предвещаетъ! Господь съ Тобою, податель всякой радости, Спаситель всего міра, — съ Тобою Тотъ, который, не отлучаясь Отческихъ недръ, вместился въ Твоей утробе. Я назвалъ Тебя Благодатною, чтобы выразить радость сокрываемаго въ Тебе таинства. Я назвалъ Тебя благодатною, потому что всю эту радость Ты вмещаешь во чреве Твоемъ; потому что Ты одежда благолепная по красоте божественныхъ даровъ. Господь съ Тобою! — воззвалъ я, чтобы выразить могущество въ Тебя вселившагося. Онъ Господь и Богъ, властитель, начальникъ мира, отецъ будущаго века. — Твой Сынъ, о Дева, и Спаситель всехъ (Ис. 8:6). Господь съ Тобою: съ Тобою благодать и истина, Господь закона, но Отецъ благодати и источникъ истины. Не бойся, Марія! Господь съ Тобою, Властитель всякаго начальства, Сынъ Отца световъ, который въ вечности родился отъ Него, но во времени воплотился отъ Тебя, который на небе весь въ недрахъ Отца, а на земле весь съ Тобою во чреве Онъ съ Тобою и въ Тебе. Невместимый по естеству, вселившись въ Твою утробу, вместился въ Тебе. Не бойся, Марія! Ты обрела благодать у Бога, — благодать, которой не получила Сарра, которой не испытала Ревекка, которой не познала Рахиль; Ты обрела благодать, которой не удостоилась ни славная Анна, ни Фенанна, ея соперница. Ибо хотя оне изъ безчадныхъ сделались матерями, — но вместе съ безчадіемъ потеряли девство; а Ты, ставъ Матерью, сохранила и девство Свое невредимымъ. Итакъ, не бойся; Ты обрела благодать у Бога, — благодать, какой никто, кроме Тебя, не обреталъ отъ вечности.
Въ чемъ же состоитъ это преимущество благодати у Бога? Ты обрела благодать у Бога; и се, зачнешь во чреве, и родишь Сына и наречешь имя Ему Іисусъ (Лук. 1:30–31). О чудо! Сперва Ангелъ разрешаетъ Ея сомненіе, а после объясняетъ самое дело. И смотри, что производитъ его краткая речь: прогоняетъ страхъ, предвозвещаетъ благодать, объясняетъ зачатіе, предсказываетъ рожденіе и назначаетъ имя раждаемому. Но здесь еще не конецъ словамъ его. Чтобы показать великое могущество Младенца, онъ тотчасъ присовокупилъ: Онъ будетъ великъ, и наречется Сыномъ Вышняго, — и дастъ Ему Господь Богъ престолъ Давида отца Его, — и воцарится надъ домомъ Іаковлевымъ во веки и царству Его не будетъ конца (Лук. 1:32–33). Видишь, какъ онъ изгналъ изъ Девы страхъ? Какъ ободрилъ духъ Ея? Назвавъ имеющаго родиться Сыномъ Всевышняго и наименовавъ Давида Его отцемъ, Онъ вдругъ возвысилъ умъ Ея, какъ видно изъ последующаго.
Смотри, какой разумъ имеетъ Дева! Она, услышавъ сіе, и зная непреложность высочайшей власти воли Божіей, сказала Ангелу: какъ это будетъ, когда Я не знаю мужа? Ты обещаешь Мне — говоритъ Она — что–то странное; ты возвещаешь Мне то, что превосходитъ естество: Я браку не причастна, — Я обручилась жениху, но бракомъ не сочеталась; Я знаю только въ Іосифе обрученника, но не мужа; со Мною живетъ женихъ, но не разделяя брачнаго ложа. Какъ будетъ сіе, когда Я не знаю мужа? Не ужели природа одну Меня сделаетъ Матерію безъ брака? Не ужели Я одна, вопреки природе, покажу новый для нея образъ рожденія? Бракосочетанія не было; сообщенія съ мужемъ Я не имела; Іосифа Я не познала; Я признавала въ немъ Своего защитника, но не мужа. Итакъ какимъ образомъ это будетъ со Мною?
Гавріилъ тотчасъ ответствуетъ и высокимъ ответомъ своимъ утончаетъ простой Ея вопросъ, говоря: почему Ты, всеблаженная, говоришь это? Почему произносишь эти слова? Я съ неба пришелъ возвестить Тебе о новомъ образе зачатія: не земнородный говоритъ съ Тобою. Я сказалъ: Господь съ Тобою; а Ты съ сомненіемъ говоришь: какъ это будетъ со Мною? Я благовествую Тебе о Томъ, который былъ прежде моего пришествія и который вошелъ во чрево Твое, — а Ты говоришь мне о муже, о земномъ рожденіи, спрашивая: какъ это будетъ съ Тобою? Размысли, — какъ процвелъ жезлъ (Числ. 17:8), — какъ камень источилъ воду и откуда онъ исполнился ею (Исх. 17:6), — какъ огонь купины обнялъ кустарникъ, не сожигая его? (Исх. 3:2) Если ты веришь этимъ событіямъ, то верь и мне. Виновникъ чудесъ, и техъ, и этихъ, одинъ и тотъ же, котораго Ты во чреве носишь; Ты особеннымъ образомъ будешь питать носимаго Тобою Младенца — не такъ, какъ Елисавета, или Анна, мать Твоя. Оне сделались матерями по обыкновенному закону природы; Ты родишь Сына, безъ мужа и безъ семени въ Тебе зачатаго. Если ты хочешь знать самый образъ событія, то я объясню Тебе и его.
Духъ Святый найдетъ на Тебя и сила Всевышняго осенитъ Тебя (Лук. 1:31). Имеющій родиться произойдетъ не отъ хотенія плоти (Іоан. 1:12). Хотеніе плоти не будетъ иметь места при рожденіи Богоматерію, — потому что оно выше пределовъ естества. И если оно вовсе не имеетъ ничего естественнаго, — то и самый способъ его выше и превосходнее естественнаго. Итакъ, никакая страсть не примешалась къ земному зачатію Ея, какъ бываетъ у людей, не сопровождала и небесное рожденіе Господа. Духъ Святый найдетъ на Тебя, и Сила Всевышняго осенитъ Тебя. Смотри, какъ открывается здесь таинство Троицы. Говоря о Святомъ Духе, Архангелъ не инаго кого–либо разумелъ, какъ Утешителя. Силою Всевышняго онъ явно назвалъ Сына, а словомъ: Всевыншій — означилъ лице Отца. Выраженіемъ же: осенитъ Тебя — онъ говоритъ, кажется, тоже, что — по моему мненію — сказалъ Аввакумъ, когда, взирая прозорливыми очами, назвалъ Деву горою пріосененною (Авв. 3:3), какъ бы изображая силу Духа, Ее осеняющую, и неизреченную скинію, въ Ней самодействующую способомъ воплощенія, по которому въ утробе Девы, свободной отъ страстей и чистой отъ всякой вещественной привязанности, воздвигъ нерукотворенный храмъ тела (Спасителя), какъ видно изъ последующаго.
Посему раждаемое будетъ свято и наречется Сынъ Божій: тотъ предвечный Младенецъ, который отъ Святаго Духа, чрезъ Святаго Отца, непостижимо образовался, поистине будетъ Святымъ и назовется Сыномъ Всевышняго, какъ Слово, совечное Всевышнему. Такимъ образомъ ясно показано Деве, — кто, отъ кого и какимъ образомъ зачался въ Ея чреве, — показано и то, что имеющій родиться отъ Нея будетъ Сынъ Божій.
