— Но это же обман?
— Илья, скажи, чего хотелось студенту?
Мальчишка всерьез задумался, и ответил когда начатый мной счет прошел “девяносто два”.
— Быть нужным?
— Да. Этого хотят все. Теперь он нужен, ему объяснят, как плохо в деревне без мага, а на меня, убогого да головой скорбного колдуна, надежды нет. Толи помогу, толи убивать начну вдруг, как сейчас. Вот и будет он защищать деревню от меня. А попутно и от залетных бандитов.
— А я?
— Ты ж в его глазах совсем малек, скажешь нет?
Он кивнул.
— Значит и тебя защитить попробует. Думаю, дня через три придет, станет уговаривать пойти с ним. Он же парень неплохой в сущности.
— Тогда почему вы его сразу туда не отвели?
Помешивая чай в стакане я рассказывал Илье все. И как именно проверял студента на адекватность, и как старался научить чему-то, выдал расклады по политической и экономической жизни в деревнях и вокруг, да что, по моему мнению, будет с нами дальше. Он слушал сосредоточенно, иногда кивая, но когда я закончил и отвлекся на остывший чай упрямо мотнул головой:
— И все-таки это неправильно, когда без твоего разрешения тебя вот так…
— Наверное. Но деревне нужен свой маг.
— Мы не свои?
— Нет. Мы соседи. Каждый раз к соседу с просьбой бегать не дело.
— А эти люди? Они еще придут?
— Сегодня часть уедет. Слишком мало я в деревне показывался, не научились меня там бояться всерьез, вот приезжие и расслабились.
— А если бы пугали?
— Тогда меня боялись бы, и попытались убить в спину. Могло и получиться, иногда для безопасности надо держать баланс между страхом и безразличием. Кстати, выбери время, когда оба будем свободны, надо будет проверить, как ты с оружием обращаешься.
— Мы из пистолета будем стрелять?
— И из него тоже. Рожок из автомата выпустишь, чтобы понимать, как оно, дробовик тебе еще рано. Снесет отдачей, неэффективно. Хотя, если упереть приклад во что-то и стрелять из-под мышки…
Я посмотрел на мальчишку. Он, казалось, уже забыл, что только что было. Ну вот и ладно, что-то все равно в голове останется, пусть даже это будет моя любительская политинформация.
Все мальчики любят оружие. Даже те, кто так хорошо притворяется, что любит только сладкое и летать. Постреляет, развеется, повеселеет. На море, может, сводить?
Допив чай собрался, накинул невидимость и побежал к той точке, где все еще лежали два стрелка. По пути думал, надо ли их расспрашивать, или послушать, что будут без меня говорить? Мысль прикончить их на месте была, но, обдумав, я от нее отказался. Кровь такое дело, начнешь лить не остановишься. Вот если они завтра не уедут, тогда придется, конечно.
Попытка подслушать не удалась. Оба были или разведчиками, или просто хорошими охотниками, так что меня они как-то чуяли. Постоянно оглядываясь прошли на мост, тихо говорили, видимо помня, что я могу быть рядом невидимкой, потом закинули винтовки за спину и быстро пошагали в деревню. Проводив до первых домов я вернулся. Слушать, что говорят о произошедшем было лень, к тому же в вечерних сумерках да под снова пошедшим дождем прыгать по чужим дворам не хотелось, так что я пошел обратно.
Постояв у моста снова обдумал произошедшее. Все вроде правильно, ничего не забыл? Вроде. Сегодня на крыльце подежурю, чтобы не пропустить, если придут нас жечь, а завтра… Ничего, не уедут, так мужикам руки или ноги прострелю, покричу, нагоню страху. Бабы орать начнут, сделаю вид, что уговорили, дам еще день срока. Кто замазан был — уедут. Главное, чтобы Студент не пришел их защищать, но это уж председатель сообразит как устроить.
Уже когда я подходил к калитке из кустов кто-то вежливо кашлянул.
“Где я?!”
Ох ничего себе! Расслабился я что-то.
— Заходите в дом. Илья, у нас гости! Воду грей!
36
— Значит, говоришь, они все умерли?
— Да.
— Большой черный зверь?
— Собака. Не волк, большая черная собака.
— Вот как?
Сидящий напротив меня молодой мужчина оглянулся на Дару. Вроде бы лето, но с этими дождями и беготней в слишком легкой одежде девочка замерзла, так что пришлось закутать ее в одеяло, усадить на низкую скамеечку, сунуть ноги в тазик с горячей водой, а чашку с горячим супом в руки. Девочка устало и сонно смотрела перед собой.
— Черная, прозрачная. Сквозь стены проходила. Дедушка Нури приказал мне уносить сестру.
— Забыл, как тебя звать?
— Олег. — Он говорил с заметным акцентом и сказанное прозвучало как “Алэх”, но вполне могло быть, что это и есть его настоящее имя.
— Олег, как ты меня нашел?
Он пожал плечами, отхлебнул из чашки травяного чая с медом.
— Дара. Она может чувствовать свои вещи.
— Отсюда довольно далеко до вашего дома.
— Не имеет значения. Она может их помечать. Дедушка Нури сказал ей делать для тебя особые вещи, которые можно будет рассмотреть, потом.
— Следить может только она?
— Да. Другие бы не нашли.
— Старик готовился к бегству?
— Тот человек, мракоборец, который нам помогал в обмен на крестики, недавно умер. А нам стали предлагать продать Дару.
— Шеф?
— И он, и другие люди. Они знали, что она умеет. Обещали хорошие деньги, покровительство, у… моего дяди в городе проблемы были, сказали что решат все.
— Сами устроили, наверное?
— Наверное. И тут ты пришел.
— Они испугались?
— Они мало чего боятся. Глупые.
Встав, он подошел к девочке, сел на корточки рядом, и что-то заговорил, погладил по голове, успокаивая, потом вернулся за стол.
— Дедушка собаку увидел, она брата грызла, сказал мне бежать. Я по три браслета с твоими камнями на каждую руку надел, сестру схватил и побежал. Видел, как собака сквозь забор проскочила, в стену прыгнула. Стена целая, а на ней темное пятно, как огонь поднесли. Стреляли, но что ей пули? У нас трое мужчин только умели воевать, мы мирные люди.
— Туда возвращался?
— Нет, ночь просидел в лесу, там место было. Затем утром смотрел… с другого места, дядя приготовил, чтобы за деревней следить. Дом пустой, вокруг никого, соседи только мимо ходят. Если бы
