Кэндзи и Норико подождали полуночи. В штаб-квартире «Маруити» было темно на всех этажах, кроме двадцать второго и двадцать третьего, где располагались международные отделы. Там, в обстановке строгой секретности, всю ночь работал элитный персонал, имевший выход на европейские и американские рынки.
Несколько лет назад Кэндзи мечтал сидеть вот так всю ночь напролет, пока Токио спит, и ворочать огромными суммами денег, перемещая их из одной страны в другую. Провалившись на тестировании дважды, он понял, что там требуются другие служащие: не задающие вопросов, преданные и послушные, готовые пожертвовать всем для компании.
Безопасно проникнуть в здание можно было через подземную стоянку автомашин, где в пять этажей стоя ли служебные лимузины нескольких автомобильных компаний. В этот ночной час здесь дежурили полдесятка водителей. Было жарко, они сидели в своих машинах с включенными кондиционерами и, сняв обувь, похрапывали или читали комиксы. Никто из них не обратил внимания на Кэндзи и Норико.
Лифт поднял их в вестибюль первого этажа. Там горел лишь светильник над бронзовым, бюстом Итиро Маруоки. Игра света и теней подчеркивала его глубоко посаженные глаза, расширенные ноздри и толстые губы, сжатые с властной решимостью. Он походил на свирепого божка, из тех, что охраняют ворота храмов.
Они прошли к главному лифтовому отсеку и поднялись на одиннадцатый этаж. В компьютерном отделе никого не было, но несколько аппаратов функционировали, регистрируя сделки, совершаемые на двадцать втором и двадцать третьем этажах. Мерцали экраны, урчали дисковые блоки, ныли факс- аппараты, переговаривались принтеры.
Они включили освещение на рабочем месте Норико. Она уселась за компьютер и стала вводить нужные команды.
— Могу я что-нибудь сделать? — спросил Кэндзи.
— Конечно, — сказала Норико. — Принеси кофе из автомата, он за углом. С молоком. Один кусок сахара.
Ей понадобилось полчаса, чтобы ввести программу поиска информации, о которой просил Нода. Потом Кэндзи должен был объяснить ей, как выйти на спрятанные файлы. Она сбросила данные на трехдюймовый гибкий диск, который и убрала в свою сумочку. Кэндзи удивила скорость ее работы.
Она уже успела выключить свой терминал, когда за дверью послышались голоса.
— Быстрее, — прошептал Кэндзи.
Они нырнули в коридорчик между терминалами и бесшумно переползли в темноту. Голоса приближались. С содроганием Кэндзи узнал голос Рэя Такэды.
— Я проверю распечатку. Погоди-ка, здесь включено освещение. В чем дело? Суэмацу, я, кажется, говорил тебе об о особом режиме безопасности, пока идет работа над проектом.
Осакский акцент звучал грубо. Другой голое был виноватый:
— Не знаю. Наверное, ребята из компьютерного отдела забыли его выключить.
— Вряд ли, — бросил Такэда. — Охрана проследила бы. Эге, похоже, здесь кто-то был.
Шаги приближались. Медленно, как во сне. Эти двое осматривались. Кэндзи и Норико притаились.
— Странно, — сказал Суэмацу.
— Что такое?
— В этой чашке — кофе. Еще теплый.
— Ага! Говорил я тебе: кто-то здесь шнырял.
Кэндзи закусил губу. Он забыл про чашку, которую Норико поставила на картотечный шкафчик возле своего стола.
— Пойду проверю, что делают идиоты из охраны, — продолжал Такэда. — Оставайся и тщательно все обследуй. Тот, кто здесь был, может вернуться.
— Понятно.
Шаги Такэды удалились. Суэмацу медленно переходил от одного терминала к другому. Кэндзи сжался до размера корзины для мусора. Шаги приближались.
Кэндзи повернулся к Норико в полном отчаянии. Между тем она сняла футболку и расстегивала лифчик. Онемев от изумления, он следил, как она расстегнула молнию на юбке и выскользнула из нее.
Шаги были метрах в двух.
Неожиданно Норико обхватила Кэндзи за плечи и повалила его на спину. Когда он упал, она перекатилась на него и сжала его ноги своими. Шум получился громкий.
— Что здесь такое? Кто здесь?
Шаги ускорились.
— Какого черта вы здесь делаете?
Норико встала и отвела волосы. Груди ее вздымались так, будто она пробежала стометровку.
— Что делаем? Не видно, что ли? Забавляемся. Сверхурочные часы утомительны.
Она игриво хихикнула, чего Кэндзи от нее еще ни разу не слышал.
Суэмацу был невысокого роста, лет сорока пяти. Он явно смутился. Он взглянул на лежащего на полу Кэндзи, на Норико, на ее бурно вздымающиеся груди и белые трусики, сползшие с ягодиц.
— Я хочу сказать, это очень помогает, — заметила она, глубоко дыша. — Среди этих столов и экранов, где всегда сидят и работают… Давай, ты же сам об этом подумал!
Суэмацу потеребил узел галстука.
— Это крайне необычно, — сказал он высоким голосом. — Я должен отвести вас обоих в отдел охраны.
— У-у-у… ну, пожалуйста, не надо! — проказливо сказала Норико. — Я знаю, я плохо себя вела, но я… не могла удержаться — очень уж захотелось…
— Использование оборудования в нерабочее время без разрешения грубо нарушает правила. Об этом инциденте придется немедленно доложить.
— Да, это уже не забава. Почему бы вам не остаться с нами ненадолго, я буду с вами ласкова, обещаю.
Норико обвила руками его талию и поцеловала его в шею пониже уха. Рука ее стала расстегивать пряжку его ремня.
— А-а-а… что вы делаете?
Суэмацу не очень сопротивлялся. Норико хихикнула и прижала его к вращающемуся креслу. Он тяжело опустился в него. Она ткнулась грудью ему в лицо.
— Давайте будем любезны друг к другу, — выдохнула она.
И тут Кэндзи увидел свой шанс. Он схватил со стола малогабаритный компьютер «Лэптон», взвесил его в руках и с размаху ударил им по макушке Суэмацу. Экран разлетелся. Суэмацу соскользнул и плюхнулся на пол.
— Бежим, — сказал Кэндзи. — Надо удирать, пока нет Такэды. Норико схватила одежду и сумочку, и они бросились к лифту.
Небольшая квартира Норико была нашпигована электроникой. Тут были дисковый видеоплеер, проигрыватель компакт-дисков с двумя отсеками и график-эквалайзером, цифровая клавишная панель, телевизор с семидесятисантиметровой трубкой, закрывающий почти всю стену, видеокамера, персональный аудиоплеер, работавший даже под душем, и параболическая антенна на балконе. У нее были и персональный компьютер, и принтер, и факс.
Когда информация была распечатана и передана Ноде по факсу, они успокоились и расслабились за бутылкой вина, которую Кэндзи купил еще днем.
— Нам бы уйти куда-нибудь завтра, — сказал он. — Им не понадобится много времени, чтобы вычислить, кто ты такая.
— Пожалуй. На тот случай, если бедный старый Суэмацу будет объяснять Такэде все происшедшее.
— Между прочим, — сказал Кэндзи, — роль ты сыграла мастерски. И насчет секса в служебном помещении… как тебе удалось придумать?
