Семпроний кашлянул.
— Макрон, я не сомневаюсь в том, что центурион Портиллус и его люди сделают все необходимое после возвращения префекта.
— Если только он вернется, — добавил Катон.
Все повернулись к нему. Портиллус удивленно приподнял брови.
— Почему это он не вернется?
— А когда именно ты послал ему весть?
— Прошлой ночью.
— Значит, у него было время на то, чтобы вернуться или ответить. Почему же тогда от него нет вестей?
— Не знаю, — взмахнул рукой Портиллус. — Могло случиться все, что угодно. Быть может, в Гортине его задержали дела.
— Такое возможно, — согласился Катон. — Но если происшедшая катастрофа не ограничилась Маталой, Гортина должна была пострадать ничуть не меньше.
Пока Портиллус пытался переварить следствия, проистекающие из слов Катона, по базилике пронесся цокот конских копыт. Макрон повернулся на звук и подошел к двери. От входа по залу уже бежал воин в плаще, направляясь прямо к палатам префекта.
— Похоже, что мы сейчас узнаем о том, что произошло в Гортине, — ровным тоном промолвил Макрон.
Мгновение спустя новоприбывший, стараясь отдышаться, стал перед тремя офицерами и сенатором. Плащ и лицо его были покрыты пылью после отчаянной скачки. Гонец постарался выпрямиться и отсалютовать, прежде чем изложить свою весть.
— Это и есть тот человек, которого ты послал в Гортину? — спросил Семпроний.
Кивнув, Портиллус посмотрел на гонца.
— Ты нашел префекта?
— Да, господин. То есть я видел его.
— Как это видел? Что ты хочешь сказать? Не городи ерунды!
— Я видел его тело, господин. Префект мертв. Как, наверное, и почти все сановники провинции, господин.
— Мертв? — Портиллус покрутил головой. — Но как это произошло?
— Все они находились на пиру во дворце правителя, когда началось землетрясение. Крыша здания обрушилась на пирующих. Выжившие люди правителя весь день вытаскивали трупы из руин дворца, господин. В живых остались немногие. И то некоторые из них долго не протянут.
— Не верю, — пробормотал Портиллус. — Это попросту невозможно.
Катон шагнул к гонцу.
— А как сам правитель? Тоже погиб?
— Нет. Был еще жив, когда я оставил Гортину. Но плох, очень плох. Ему перебило ноги. Он отослал меня назад с приказом центуриону Портиллусу.
— Мне?
— Да, господин. Теперь ты являешься высшей римской властью в Матале. Он приказал тебе принять здесь командование.
— Мне? — Глаза Портиллуса округлились от неожиданности и тревоги. — Неужели там нет никого старше меня чином… должен же найтись кто-то еще.
— Таковых нет, господин.
— Мне… мне надо подумать, — Портиллус отошел к окну и поглядел в него. — Мне нужно время, чтобы составить план… время, чтобы восстановить порядок. Я…
Он умолк, и плечи его поникли. Склонившись к Катону и Семпронию, Макрон пробормотал:
— Не назвал бы надежной эту пару рук.
— Ты прав, — ответил Семпроний. — Придется что-то предпринять. Прямо сейчас.
Глава 5
Кашлянув, сенатор шагнул к столу префекта.
— Центурион Портиллус!
Офицер торопливо повернулся, уловив командную нотку в голосе сенатора.
— Центурион Портиллус, в настоящей экстренной ситуации я возлагаю на себя обязанности правителя. А также верховное командование всеми армейскими и флотскими силами, присутствующими на Крите, начиная с твоей когорты. Ты понял?
Портиллус был явно изумлен подобным поворотом событий, как и все прочие в комнате. Судорожно глотнув и всплеснув руками, он проговорил:
— Но, господин, правитель, как ты только что слышал, назначил меня.
— Правитель действовал, исходя из того факта, что ты являешься старшим среди уцелевших офицеров. Он не мог знать, что на острове присутствую я или эти двое офицеров. Будучи центурионами легионов, они превосходят тебя в чине, а я, будучи сенатором, пользуюсь соответствующими полномочиями. Именно я являюсь подходящей заменой правителя Гирция и потому намереваюсь принять на себя верховное командование. Надеюсь, это понятно?
Портиллус кивнул и прикусил губу.
— Ты оспариваешь мое решение?
— Ну… словом, да, господин. Остается вопрос протокола.
— Протокола? — проворчал Макрон. — О чем это ты?
— Строго говоря, чтобы вступить на землю провинции, сенатор нуждается в разрешении императора, — нервным тоном продолжил Портиллус.
— Что? — возвысил голос Макрон. — Какую чушь ты несешь? Наш сраный корабль течет, словно решето. Куда еще мы могли бы приплыть? Или, по-твоему, нам следовало бы сперва доплюхать до Рима, чтобы получить одобрение императора, который милостивым кивком разрешил бы нам ступить ногой на этот трижды поганый островок?
— Этого требуют правила, господин.
— Вот дерьмо! — возмутился Макрон. — Плевать на всякие правила, дурак.
Вмешался Семпроний.
— Центурион Портиллус совершенно правильно поднимает этот вопрос. Однако с учетом обстоятельств… чрезвычайных обстоятельств, я бы сказал… полагаю, что общепринятую процедуру можно проигнорировать. К тому же, — он повернулся к Портиллусу, — я уверен в том, что ты охотно переложил бы ответственность за когорту на старшего по званию офицера. Разве не так?
Портиллус склонил голову.
— Конечно, господин. Как прикажешь… — Посмотрев на застывшего возле двери гонца, он продолжил решительным тоном: — Однако я естественным образом хочу иметь твою расписку в том, что ты настоял на том, чтобы принять командование, и возлагаешь на себя полную ответственность за свои действия, господин.
— Как тебе угодно, ты получишь такую расписку, — ответил Семпроний, постаравшись изгнать из голоса презрение. — Итак, я принимаю командование. Ты согласен?
— Да, господин.
— Тогда начнем с восстановления порядка в Матале и оказания помощи всем, кто выжил при землетрясении. — Сенатор посмотрел на Катона и Макрона и на мгновение задумался, прежде чем принять решение. — Центурион Макрон, возлагаю на тебя заботу о порядке в Матале. Приказываю тебе сделать все необходимое для того, чтобы помочь местным жителям. Ты распоряжаешься всеми оставшимися запасами съестного и уцелевшими домами. Особое внимание уделяй спасению раненых и засыпанных в руинах. И
