Шимас все-таки нашел более или менее свободный стул, переложил книги с него на подоконник, пододвинул его к столу и сел. Тем временем магистр, взяв в руки чашку, отпил небольшой глоток и спросил:
— Хочешь чаю?
— Нет, спасибо, — ответил Шимас.
— Ну и напрасно, чай просто великолепный. Меня угостил Пылиб. Ты, наверное, в курсе, что у его семьи чайные плантации на Талев Гвалахе.
Пылиб аб Махавин был третьим мужчиной-колдуном, который преподавал на кафедре пророчеств. Остальными преподавателями были колдуньи, лучшие на Абраде провидицы, которые исподтишка, а порой и открыто высказывали свое недовольство тем, что уже пятнадцать лет их кафедру возглавляет не женщина, а мужчина, полностью лишенный пророческого дара. Как подозревал Шимас, для них это было скорее вопросом принципа, а не целесообразности, так как все они без исключения не скрывали презрительного отношения к таким «приземленным» вещам, как административная работа. А Ярлах аб Конал, несмотря на то что являлся непревзойденным толкователем, очень умело руководил кафедрой, прилагая все усилия, чтобы освободить профессорш-провидиц от такой неприятной для них ежедневной рутины.
— Кстати, — произнес магистр, — я и не знал, что ты до сих пор здесь. Думал, уже ушел.
— Так и было, — подтвердил Шимас. — Но потом я решил вернуться. Был уверен, что еще застану вас тут.
Ярлах аб Конал пристально присмотрелся к нему:
— Ты взволнован. Что-то случилось?
Вместо ответа Шимас раскрыл свою книгу на нужной странице и передал ее магистру.
— Что это? — спросил тот. — Ага, вижу. Знакомая загадка. В молодости долго бился над ней, но безрезультатно. — И он прочел вслух:
«Она была первой, но придет последней. Однако сыновья не заметят ее появления, а найдя, не поймут, кто она такая.
А распознать ее можно по нескольким приметам.
Она придет в этот мир, озаренная величием земным.
Дочери не примут ее облика и захотят найти другую, но последний король на великой земле разрушит их планы.
Она отречется от отца в пользу матери и отдаст свое наследство второму брату.
А ее вторая сестра пойдет тем путем, которым хотела пойти она».
Дочитав, Ярлах аб Конал отложил книгу и сказал:
— Так называемое Пророчество о Первой. Оно короткое, поэтому сложное для толкования, так как в нем мало ключей. Тут нет ни разветвлений, ни ответвлений, ни предпосылок типа «если произойдет то-то и то-то», а значит, оно является неотвратимым — ничто не может помешать его исполнению.
— А еще, — добавил Шинас, — текст пророчества неточен.
— Ну, об этом знает каждый, кто пытался его верифицировать. Исследователи датируют появление этого пророчества первыми десятилетиями от Мор Деораха. А это значит, что задача его толкования усложняется еще и языковым фактором. Как тебе известно, в те времена на Шинане было в ходу три языка. Самый распространенный из них — старошинанский, на котором говорил простой люд; второй — лейданский, язык тогдашней знати и письменности; из этих двух языков образовался современный шинанский. А еще на севере острова жили потомки переселенцев со Старого Лахлина, который остался в Старом Свете; они использовали лахлинский язык, который, впрочем, быстро исчез, а его влияние на формирование шинанского ограничилось несколькими десятками заимствованных слов и собственных имен. Изначально пророчество было записано на лейданском, но мало кто верит, что неизвестная провидица произнесла его на этом языке, — ведь даже вельможи предпочитали общаться в частном кругу на народном языке. А отсюда следует, что уже сам оригинал пророчества был переводом, но и он давно потерялся, поэтому мы имеем в своем распоряжении лишь двойной перевод — со старошинанского на лейданский и с лейданского на шинанский. При этом в текст закрались ошибки, сводящие на нет все попытки его истолковать. Хотя, скажем, тезис о земном величии не вызывает никаких дискуссий — все соглашаются с тем, что Первая, кто бы она ни была, должна родиться в могущественной и знатной семье. С отречением от отца в пользу матери намного сложнее, тут возможны различные варианты; однако больше всего интригует упоминание о последнем короле. Одни объясняют это так, что в конце концов все короли исчезнут и Абрадом будет править другая сила — колдуны, например, или, не приведи Дыв, ведьмы. Иные утверждают, что при переводе произошла подмена понятий, и вместо слова «последний» на самом деле должно быть слово «единый». То есть когда-нибудь в будущем весь Абрад объединится под властью одного государя… — Ярлах аб Конал замолчал, растерянно посмотрел на Шимаса и тряхнул головой. — Ой, извини, мой мальчик. Я по привычке начал читать лекцию, а ты ведь и так все это знаешь, если уж взялся за исследование Пророчества о Первой. Ты пришел ко мне за советом? Выяснил что-то новое?
Шимаса так и подмывало сказать: «Выяснил все!» — но удержался. Прежде всего, это было не совсем правдой, потому что некоторые второстепенные моменты до сих пор оставались для него загадкой. Кроме того, хоть Шимас и был уверен в правильности своего толкования, оставался мизерный, почти микроскопический шанс, что он где-то допустил оплошность, поэтому решил последовательно изложить свои соображения, чтобы в случае чего старший коллега и бывший учитель смог указать ему, где вкралась ошибка.
— Да, магистр, — осторожно начала Шимас. — Меня удивляет, почему до сих пор никто не обращал внимания на одно несоответствие в тексте пророчества. В первом абзаце упоминается о сыновьях, а потом они словно исчезают, и дальше уже говорится о дочерях. Между тем слова «сын» и «дочь» в лейданском языке однокоренные — filius и filia, а в дательном падеже множественного числа имеют одинаковую форму — filis. Значит, если в тексте оригинала использовалась пассивная глагольная конструкция, переводчик на шинанский мог допустить ошибку и сделать дочерей сыновьями.
— Гм, — промычал Ярлах. — Интересная мысль.
— И тогда, — продолжал Шимас, — количество мужчин в пророчестве уменьшается до двух, а главными действующими лицами становятся женщины. А там, где слишком много женщин…
— …непременно появляются ведьмы, — подхватил магистр аб Конал.
Шимас кивнул, подбодренный тем, что пока они рассуждают одинаково.
— Во всяком случае, начинаешь думать о ведьмах. А первый абзац пророчества в новой редакции вызвал у меня стойкую ассоциацию с ведьмовскими Искрами. Вернее, с одной маргинальной гипотезой об их происхождении, которую не приемлют как большинство ведьм, так и большинство колдунов. Считается общепринятым, что Искры остались от древнейших людей, чью цивилизацию уничтожили адские существа из Ан Нувина. Но почему-то никого не смущает, что среди артефактов той цивилизации до сих пор не найдено ни одного магического предмета ведьмовского происхождения — одни лишь колдовские. Лично мне кажется более вероятным, что ведьмовские Искры появились в этом мире одновременно с шинанцами… Вернее, появилась одна-единственная Искра — Первозданная, которая и породила остальные Искры.
Ярлах аб Конал вновь посмотрел в книгу и прочел начало пророчества с предложенной Шимасом поправкой:
— «Она была первой, но придет последней. Однако дочери не заметят ее появления, а найдя, не поймут, кто она такая…» Значит, по твоему предположению, когда Первозданная Искра исчерпает способность порождать другие Искры, то есть своих дочерей, она сама воплотится в ведьму. Тогда между нею и остальными ведьмами возникнут какие-то трения, и их уладит последний король.
— Не совсем так, магистр. Слово «король» — это вторая ошибка в тексте. С «сыновьями» и «дочерьми» я разобрался уже давно, но пророчество и дальше не поддавалось верификации. Только сегодня, когда я вернулся домой, мне внезапно пришло в голову, что, возможно, все исследователи ошибались, считая потерянный лейданский текст переводом со старошинанского. У нас сложился определенный стереотип о лахлинцах как о лютых врагах любой магии, поэтому никто даже не рассматривал возможность, что это пророчество принадлежит лахлинской провидице. А если так, то нужно принять во внимание, что среди немногих слов, которыми исчезнувший лахлинский язык пополнил шинанский, есть
