блочный лук и колчан с восемью стрелами. Пол усеивали разнообразные предметы: ведро, моток сгнившей веревки, кожаный мешок, круглый щит из шерсти и кожи, деревянный ларец…
Реми встала и обошла пространство.
— Он определенно ждал врагов, — заметил Сэм. — Все признаки последней стоянки. Но почему?
— Может, из-за этого, — сказала Реми и наклонилась к деревянному ларцу. Сэм подошел. Размером с небольшой пуфик, ларец представлял собой правильный куб из темной лакированной древесины, с кожаными петлями для переноски с трех сторон и с двойными лямками для накидывания на плечи — с четвертой. Сэм и Реми не смогли найти ни петель, на которых крепилась бы крышка, ни замка. Стенки соединялись без щелей. На крышке ларца были вырезаны четыре сложные азиатские буквы, расположенные по две друг над другом.
— Узнаешь язык? — спросил Сэм.
— Нет.
— Удивительно, — восхитился Сэм. — Даже с современными инструментами нужно невероятное мастерство, чтобы сделать такое.
Он постучал костяшками по стенке и получил в ответ глухой звук.
— Пустым не кажется. — Он осторожно повернул ларец на бок. Изнутри послышалось слабое дребезжание. — Но он полый. И очень легкий. Не вижу больше никаких знаков. А ты?
Реми нагнулась, осматривая стенки ларца. Покачала головой.
— Дно?
Сэм наклонил ящик. Реми посмотрела и сообщила:
— И здесь ничего.
— Кто-то пошел на большие затраты, чтобы его сделать, — сказал Сэм, — и похоже, наш здешний друг готов был отдать за него жизнь.
— Возможно, гораздо больше, — добавила Реми. — Если только это всем совпадениям совпадение, мы нашли то, что искал Льюис Кинг.
— Тогда, почему он не нашел этого? Он был совсем близко.
— Если он не сумел перебраться через яму, — ответила Реми, — мог он после этого выжить?
— Только один человек знает ответ.
Они принялись документировать содержимое пещеры. Не зная, сумеют ли вернуться, и не в состоянии унести все, они должны были удовлетвориться цифровыми фотографиями, рисунками и записями. К счастью, воспитание и обучение вполне подготовили Реми именно к такой работе. Через два часа тяжких трудов она заявила, что закончила.
— Подожди, — сказала она и опустилась на колени возле щита.
Сэм подошел к ней.
— Что это?
— Царапины… Они стали видны на свету. Мне кажется…
Она наклонилась, набрала воздуха и подула на кожаную поверхность щита. Разлетелась пыль, в которую превратилась сгнившая кожа.
— Ни царапины, — заметил Сэм и тоже стал дуть. Он дул, пока не обнажилась вся поверхность щита.
Как и заподозрила Реми, в коже был выжжен рисунок.
— Это дракон? — спросила она.
— Или динозавр. Вероятно, гребень или его часть.
Реми несколько раз сфотографировала изображение, и они встали.
— Пока все, — сказала Реми. — Что с ларцом?
— Нужно забрать его. Чутье подсказывает мне, что именно из-за него наш друг здесь забаррикадировался. Внутри что-то, ради чего он готов был умереть.
— Согласна.
Сэму потребовалось всего несколько минут, чтобы соорудить несколько петель и прикрепить ларец к своему рюкзаку. Они в последний раз осмотрели пещеру, кивнули на прощание скелету и ушли.
Сэм — он полз первым — добрался до края ямы и поглядел на другую сторону.
— У нас проблема.
— Можно точнее? — попросила Реми.
— Веревка на той стороне отвязалась. Она свисает в яму.
— Можешь натянуть…
— Не уверен. Мы над другим отверстием. Если я попытаюсь затянуть петлю под таким углом, она просто соскользнет. Невозможно будет выбрать слабину.
— Остается только одно.
Сэм кивнул.
— Вниз.
Всего за минуту Сэм закрепился на веревке. Реми тем временем устроила вторую страховочную точку, вбив крюк в трещину ниже отверстия. Когда с этим было покончено, Сэм начал медленно спускаться на веревке, обходя или огибая сталагмиты, и Реми следила сверху, иногда просила Сэма остановиться и меняла положение веревки, чтобы она не слишком терлась о выступы.
Через две минут осторожной работы Сэм остановился.
— Я добрался до второго замка. Хорошая новость: замок свободен.
Если бы веревка разделилась, им пришлось бы сплетать оставшуюся у них часть с оборванным концом, чтобы устроить петлю. Теперь под Сэмом было шестьдесят футов веревки. Хватит ли этого, чтобы добраться до дна, они по-прежнему не знали. Если внизу их ждала холодная вода реки Багмати, у них будет в лучшем случае всего пятнадцать минут, чтобы найти выход, прежде чем начнется переохлаждение.
— Считаю это добрым предзнаменованием, — сказала Реми.
Фут за футом, делая один осторожный шаг за другим, Сэм продолжал спускаться; его нашлемный фонарь превратился в небольшой светлый прямоугольник.
— Я тебя больше не вижу, — крикнула Реми.
— Не волнуйся. Если упаду, издам подходящий к случаю ужасный вопль, не сомневайся.
— Никогда в жизни не слышала, чтоб ты вопил, Фарго.
— Сплюнь, чтобы и сейчас не услышать.
— Как стены?
— Более чем… Ай!
— Что?
Никакого ответа.
— Сэм!
— Я в порядке. На секунду потерял опору. Стены покрываются коркой льда. Должно быть, туман из-за воды внизу.
— Плохо?
— Тонкий слой. Но доверять сталагмитам больше нельзя.
— Возвращайся. Поищем другой выход.
— Я иду дальше. У меня еще тридцать футов веревки, есть чем поиграть.
Прошло две минуты. Фонарь Сэма превратился в крошечную светлую точку, качавшуюся туда-сюда в черноте ямы: это Сэм лавировал между сталагмитами.
Вдруг послышался треск раскалывающегося льда. Фонарь Сэма начал вращаться, мигая как стробоскоп светом. Не успела Реми открыть рот, чтобы окликнуть Сэма, как тот сам крикнул:
— Я в порядке. Вишу вниз головой, но в порядке.
— Пожалуйста, подробнее!
— Меня развернуло вместе с «подвеской», и я поскользнулся. Но есть и хорошая новость: я вижу воду. Примерно на десять футов ниже моей головы.
— Я слышу неизбежное «но».
