если бы нечто подобное и случилось с ним, долго он в таком качестве не продержался бы.
Выражение лица у Джейн не изменилось.
— Но ведь вы проникли сюда тайно.
— Это произошло всего лишь из-за оплошности одного из моих… — Моттон запнулся, он не мог назвать Ардли другом. — Одного из моих знакомых.
— А почему бы лорду Ардли самому не заняться этим делом?
Моттон фыркнул от смеха: Ардли был куда толще Уидмора.
Мисс Паркер-Рот тоже рассмеялась и сказала:
— Это верно. Лорд Ардли, как мне кажется, подходит на роль лазутчика не больше, чем Кларенс Уидмор. — Она покачала головой и, словно прочитав мысли Моттона, добавила: — Если Кларенс и был шпионом, с какой стати лорд Ардли заинтересовался его деятельностью сейчас? Война давно уже кончилась, а Кларенс мертв.
— Верно, однако Ардли предполагает, будто Уидмор на своем рисунке запечатлел кое-кого из своих собратьев по шпионскому ремеслу. Он хотел, чтобы я проверил, так ли это на самом деле. Если изображения и вправду существуют, это могло бы помочь избавиться от всех предателей, пробравшихся в силовые структуры государства.
Именно это соображение и побудило Моттона взяться за поручение, в сущности, смехотворное. Он очень хотел увидеть всех этих продажных негодяев на скамье подсудимых.
Тем не менее что-то в самом Ардли, в его манере вести себя и в тоне его речи вызывало у Моттона подозрения. Ардли определенно хотел чего-то, это так, однако Моттон готов был пойти на пари, что то были не изображения французских шпионов.
Он наклонился к мисс Паркер-Рот и спросил:
— Вы хорошо знали Уидмора?
— Нет. Мама знакома с его сестрой Клеопатрой. Обе они художницы, хотя Клеопатра по большей части пишет натюрморты, а мама… — Мисс Паркер-Рот вдруг покраснела и закашлялась. — Мама изображает совсем другие вещи.
— Ах да, я понимаю, — произнес он, припомнив картины, развешанные на стенах спальни Стивена: если они соответствовали основной тематике полотен мистрис Паркер-Рот, значит, она предпочитала изображать обнаженные тела.
Взгляд его задержался на ночной сорочке Джейн, застегнутой на все пуговицы до самого подбородка, но что, если расстегнуть их…
Как восхитительно смотрелась бы совершенно обнаженная Джейн на его постели.
К дьяволу, он не должен лелеять непристойные мысли по отношению к этой девушке. Подобные фантазии вообще недопустимы, а тем более теперь, когда ему необходимо закончить взятое на себя дело до того, как слуги или даже сама мистрис Паркер-Рот обнаружат его здесь. Мистрис Паркер-Рот может быть художницей, но она к тому же еще и мать. Вряд ли она одобрит тет-а-тет постороннего мужчины с ее дочерью, облаченной в ночную рубашку.
— Скажите, вы хорошо знаете этот дом? Можете предположить, где Уидмор спрятал свои художества?
Мисс Паркер-Рот отрицательно качнула головой:
— Нет, уж извините. Когда мы приезжаем в Лондон на сезон, то обычно останавливаемся в отеле «Палтни». В этом году мы здесь только потому, что у Клеопатры сейчас медовый месяц и она предложила нам пожить в ее доме.
— Ясно.
Излишне надеяться на то, что она знает ответ на загадку. Моттон окинул взглядом нагромождение книжных полок. О, Зевс величайший, перелистать все эти многочисленные тома в поисках нужного листка невозможно. К тому же Уидмор вполне мог завести особый тайник для хранения секретных бумаг. Где угодно — подойдут и стол, и стул, и кровать…
Вся соль в том, что этот листок можно спрятать практически где угодно.
— Не было ли у лорда Ардли хоть каких-нибудь предположений насчет того, где Кларенс спрятал бумагу? — спросила Джейн.
— К сожалению, нет.
Джейн встала, предоставив ему таким образом созерцать то, что он уже не раз приказывал себе не разглядывать. Моттон вскочил с места и выпрямился в полный рост.
— Мне кажется, что вы, как говорит пословица, ищете иголку в стоге сена, — заговорила Джейн. — Давайте я вам помогу.
Помочь ему? На него вдруг повеяло ароматом лимона и тем особым запахом женщины, от которого злосчастный виконт пришел в дикое возбуждение. Единственное, чем она могла бы ему помочь, — это лечь спиной на ковер и раздвинуть ноги.
Проклятие! Никогда еще его воображение не было таким неуправляемым! Он довольствовался тем, что предлагали ему женщины легкого поведения, а девушек, подобных мисс Паркер-Рот, обходил стороной.
Тем временем мисс Паркер-Рот сняла с полки книгу. Раскрыла ее, повернула корешком вверх и встряхнула.
— Что вы делаете?
Она взглянула на него через плечо, встряхивая другую книгу.
— Помогаю вам. Если я этого сделаю, вам придется провести здесь всю ночь.
Теперь она снова остановилась у камина. Моттону были отчетливо видны очертания ее грудей, темные кончики сосков. Взгляни пониже, он увидел бы…
Нет, он этого не сделает. Он поднял взгляд и уставился на полку над камином.
— Вы ничуть не помогаете мне.
— Как это, разумеется, я помогаю, не будьте таким упрямым! А что это вы увидели наверху? Что- нибудь… ай!
Он крепко схватил ее за руку. Он больше не мог выносить происходящее.
— Я же сказал, что вы не помогаете мне! Вам следует вернуться наверх и лечь в постель!
Бах! Джейн извернулась, явно желая поспорить с ним и доказать свою правоту, а он в ту же секунду сделал шаг вперед. Тела их соприкоснулись. Ее мягкое, дивное тело, ее груди и бедра, низ ее живота, к которому прижат его твердый… каменно твердый, до боли твердый… Ее запах обволакивал его. Ее губы так близки к его губам. Какая беда может приключиться от одного короткого, совсем легкого поцелуя?
Он наклонил голову. Только маленький поцелуй. Только прикоснуться губами к губам. Без участия языка.
Всего лишь добрый, нежный поцелуй на сон грядущий.
Джейн затаила дыхание. Он собирался еще раз поцеловать ее. Она была уверена. У него есть такое намерение, это ясно по его горящему взгляду… Она запрокинула подбородок, закрыла глаза… она ждала в нетерпении, вся дрожа.
Будет ли этот поцелуй таким же чудесным, как предыдущий?
Будет ли он еще лучше?
Будет ли он…
Она почувствовала, как он от нее отпрянул. Джейн открыла глаза. Во взгляде Моттона еще пылал огонь, но то было пламя гнева, а не соблазна.
— Идите к себе в постель!
Теперь она почувствовала себя четырехлетним ребенком, которого отправляют спать без ужина за то, что он натворил… что такое он сделал?
— Поднимайтесь к себе в спальню. — Он крепко стиснул ее руку. — Сейчас же!
— Нет. — Джейн изо всех сил уперлась ногами в пол, но где ей было преодолеть его силу! Моттон подтащил ее к двери кабинета. — Вы причиняете мне боль.
Моттон помолчал. Потом произнес:
— Я правда сделал вам больно или вы разыгрываете со мной одну из ваших дерзких штучек?
Лорд Моттон оказался на редкость способным учеником, особенно если учесть, что у него не было
