– На какую тему? – поинтересовался Лёня.
– На тему взаимовыгодного сотрудничества.
Они встретились через полчаса, когда человек подъехал к дому на джипе «Линкольн», что уже само по себе говорит о том, что разговор предстоит серьёзный. Уже в возрасте, с умными глазами. Только сделал знак рукой – и водитель вышел из машины, оставил их одних.
– Вы чечен? – сразу спросил Лёня.
Воспитанный государственной пропагандой, он чеченам верить не хотел.
– Я турок. Но – российский подданный. Слышали, наверное, про турок-месхетинцев? Так вот, я из них... А вам не нравятся чечены?
– Почему... – отчего-то смутился Борман. – Мне всё равно... У меня нет причин плохо о них думать... Что вы хотели мне предложить?
– Я много слышал о ваших талантах. И хотел помочь вам продолжить образование в Англии. С начала будущего учебного года. А этот год вы могли бы закончить, работая в компьютерной лаборатории нашего концерна. Там же, в Великобритании...
– Меня могут не пустить за границу.
– Глупости. Мы всё сделаем сами. Никто даже не подумает вас задерживать.
– И какие условия?
– Мы подпишем контракт, согласно которому вы, после окончания Оксфордского университета, обязаны будете отработать десять лет в нашем концерне...
– А что это за концерн?
– Это международное достаточно разветвлённое предприятие с широким спектром интересов. До подписания контракта я не уполномочен углубляться в детали. Но не могу не сказать, что такого предложения добиваются многие талантливые молодые люди. Даже имеющие законченное образование и опыт работы. Мы выбрали вас...
Лёня выходит из стеклянных дверей терминала аэропорта «Хитроу» и с крыльца осматривается...
– Весь вереск давно укатали под взлётную полосу... – говорит Патрик.
– Какой вереск? – рассеянно спрашивает Лёня.
Патрик теряется...
– «Хитроу» – «вересковый ряд»...
ГЛАВА ВТОРАЯ
1
Пулат удовлетворился сказанным о Троянском коне так же, как удовлетворился бы двумя фразами о принципе устройства синхрофазотрона. С компьютером Пулат знаком только на уровне простого пользователя. И в вирусах не разбирается. Но он прозорливо догадывается, что его пригласили не исключительно для борьбы через сеть со всякими возможными и невозможными хакерами. И потому, дожидаясь своего часа, садится в кресло и просматривает красивые картинки в книге, поскольку читать на трезвую голову не любит. Александра тут же оценивает пристрастие Пулата к изобразительному искусству.
– Вам принести альбомы? – предлагает. – Красивые...
– Альбомы? – не понимает Виталий.
– Александра у нас – художник... – объясняет Тобако. – И имеет большую библиотеку картин и картинок на любой вкус. Тебе понравится...
– Если не трудно. – Виталий сохраняет гвардейскую галантность и сдержанность.
В это время в кармане Доктора издаёт трель сотовый телефон.
– Слушаю... – рявкает Доктор. – Давайте, записываю...
И пододвигает к себе лист бумаги с ручкой. Но ничего не записывает, хотя ручку из рук не выпускает. – Телефонограмма из НЦБ, – сообщает он мрачно. – Согласно распоряжению штаб-квартиры, нам выделен телефон спутниковой связи. На моё имя. Просят прибыть для получения...
– Постараются ящик вручить... – предостерегает Тобако. – Проси трубку. У них там есть и старые ящики... Под «дипломат» сделаны. Тяжесть с собой таскать... Ноутбука хватит... Есть и трубки... Чуть больше обычной сотовой. Антенна в комплекте.
– Я знаю. И ещё...
– И ещё?..
– И ещё передали запрет на работу через центральный компьютер до особого распоряжения. Очевидно, комментарии будут переданы по спутниковой связи. Я поеду получать... Может, дополнительную информацию выужу...
Тобако кивает Доктору, на несколько секунд задумывается, потом смотрит на Александру, стоящую в дверях.
– Саня, сориентируешься при телефонном разговоре?
– При каком? – не сразу понимает она.
– Тебе вот-вот будут звонить из ментовки. Пригласят на допрос...
– Сориентируюсь...
– Главное, забудь про Интерпол. Ты – простая женщина, не понимающая, что происходит... И очень беспокоишься за мужа. Можешь даже поплакать... Не по телефону, а там, в кабинете...
– Я попробую. Специально для этого накрашусь старой тушью... Советской... У меня где-то валяется... Чтобы по щекам потом потекло...
– Чувствуется художник... – даёт оценку Пулат. – А мне что делать? Картинки смотреть?..
Во взгляде у него пока только удивление, готовое перерасти в недовольство. Натура требует деятельности, к которой он привык больше, чем к спокойной жизни.
– Дослать патрон в патронник... – многозначительно говорит Тобако.
– Уверен? – Пулат достаёт из поясной кобуры пистолет, опускает предохранитель и передёргивает затвор. – Я не против. Ты со мной?
– Рад бы, но... Время дорого... Надо создавать фон. Я пока сгоняю к полковнику Баранову. Воспользуюсь тем, что мне недавно восстановили пропуск в здание.
Звонит городской телефон. Громкость специально поставлена на максимум, чтобы слышно было из жилой квартиры. Доктор смотрит на табло определителя. Качает головой.
– Номер московский. Незнакомый... – поворачивается к Пулату. – Трубку не брать. Они наверняка проверят перед визитом, есть здесь кто или нет. Возможно, это уже и есть проверка. Могут сюда и не войти, сразу в квартиру. Контролируй. Хотя это – едва ли... Там они уже были. При понятых посетить офис не решились. Теперь должны навестить... Один или двое, больше, пожалуй, не заявится... Не выпускать... Справишься?
Виталий отвечает только насмешливым взглядом. Доктор этот взгляд понимает. «Маленький капитан» в бытность свою в ГРУ специализировался на задержании. На задержании разведчиков и диверсантов противника, а не ментов и тех, кто с ними рядом.
– Если они придут, – сомневается Александра, – это же опасно... Пулат один, а их может быть...
– Такая у них работа, – говорит Пулат даже с сожалением, почти с сочувствием к тем, кто должен прийти. – Они вообще, похоже, ребята рисковые...
– Да... – соглашается Доктор. – Пожалуют, я думаю, минут через пять-десять после ухода Саньки. Будь готов. Пусть здесь отлежатся до нашего приезда. А ты, как сделаешь, позвони... Ну... По коням!
Щёлкает, захлопываясь, замок в двери. У двери тоже громкий голос. Это хорошо для того, кто остаётся караулить. Предупредит.
– Пойду и я собираться, – говорит Александра. – Сейчас альбомы вам подготовлю, чтоб скучно не было. Могу свои эскизы дать. Я сейчас детскую книжку иллюстрирую. Посмотрите... Я занесу...
Она выходит, а Пулат прогуливается к окну. Провожает взглядом выезжающий со двора «БМВ» Тобако. Лохматая голова Доктора светится в окне справа. Значит, Тобако сначала отвезёт Доктора до стоянки, где тот держит свой «пятисотый». Сам Виталий привык обходиться попутным транспортом и никогда не страдает от этого. И уж совсем не имеет пристрастия к большим «Мерседесам», как Доктор. Хотя машины знает отлично и ремонтирует всем знакомым и малознакомым людям по их просьбе. Так убивает свободное время, которого у военного пенсионера-инвалида обычно достаточно.
Александра не возвращается долго. Должно быть, слишком много альбомов решила подобрать. Пулату надоедает любоваться видом из окна, и он возвращается в кресло к увесистому тому «Илиады». Но не успевает перелистнуть несколько страниц, как Александра возвращается. Без альбомов.
– Позвонили... Я сейчас накрашусь и поеду... К майору Шерстобитову... Это он вчера был... Я вспомнила фамилию.
– Ага... – простодушно отвечает Пулат своей любимой фразой. – Майор Шерстобитов... Близко к «шизе»... Я скажу Доктору. А маслица машинного не найдётся?
Александра пожимает плечами.
– Кажется, в швейной машинке было... Если мальчишки не утащили... Я посмотрю...
Пулат листает книгу дальше. Потом рассматривает рисунки по второму разу. Александра возвращается опять только через полчаса. Приносит маслёнку. Сама выглядит уже иначе. Оделась и наложила на лицо такой максимум грима и краски, который подчеркнул старую истину: есть лица, которые без косметики выглядят лучше, чем с косметикой. В этот раз и несколько альбомов принесла. Фотографии работ японской школы росписи тушью по шёлку. И целую папку с разрозненными листами – свои эскизы.
– Что так на меня смотрите? Не узнаёте?
– Сильно вы изменились.
– Я привела себя в вид, соответствующий вкусу определённой группы населения, – слегка горько усмехается Александра. – Конкретно, такие женщины должны нравиться некоторым людям, в том числе кавказцам с базара и ментам... У них одинаковые вкусы и в основном сходные характеры. Разве что мне слегка не хватает объемности телес...
– Может быть... – ухмыляется Пулат, выходит в коридор и заливает масло в солидные дверные петли тяжёлой офисной двери. Он ещё при входе обнаружил, что петли поскрипывают, а при его нынешней должности сторожа такой скрип может раздражать и, возможно, помешает, если кто-то пожелает проникнуть не в офис, а сразу в квартиру. Ему в этом случае лучше выходить без звука.
– Удачи вам... – желает Александра. – Там, в папке с рисунками, – верхний... Тот мент, что нашёл героин в кармане куртки. И, вероятно, забрал ключи... Покажите его Доктору. Личность запоминающаяся...
