чувствуя, что ее колотит дрожь.
Неожиданно палец Эйдана наткнулся на увесистый мешочек с монетами.
— Что это? — спросил Эйдан, доставая сумочку из черного бархата.
В ней глухо звякали тяжелые монеты.
— Это мое. Отдайте! — сказала Сирена, забыв, что минуту назад сама хотела отдать эти деньги Эйдану.
Но тот отвел руку, не давая ей возможности схватить мешочек.
Эйдан открыл сумочку и не удержался от восклицания.
— Сирена, скажи, кто ты? — спросил он.
Глава 6
— Хватит, — хриплым от возбуждения голосом проговорил Эйдан, чувствуя, что больше не может сопротивляться искушению.
Сирена торопливо поправляла платье, а Эйдан понемногу приходил в себя, чувствуя, как на него накатывает тупая головная боль то ли от возбуждения, то ли от радости, что у него теперь достаточно денег для выкупа королю.
Он энергично растер лицо, пытаясь обрести контроль над собой, но образ прекрасной полногрудой красавицы и ощущение ее теплой, атласной кожи под ладонью возбуждали его.
Эйдан отцепил мешочек с деньгами и встряхнул им перед лицом Сирены.
— Отвечай на мой вопрос.
Сирена посмотрела на него надменным взглядом.
— Я уже ответила и ничего нового не добавлю. Меня зовут Сирена, и я не помню, где живет моя семья. Но какое отношение это имеет к деньгам?
— Я уже не мальчик и имею жизненный опыт. А ты либо воровка, либо из очень богатой семьи, и я рискую навлечь проблемы на свой клан. Так кто же ты?
— Отдайте. Я не воровка. — Сирена вновь попыталась схватить мешочек, но Эйдан поднял его высоко над головой. — Это мое, все это принадлежит мне.
— Откуда ты идешь? И куда направляешься с такими деньгами?
Сирена показала рукой в направлении леса.
— Я нашла это там, вместе с ботинками, и собиралась поделиться с вами, если бы вы дали мне хоть слово сказать.
Эйдан смотрел на Сирену, не зная, верить ей или нет. Если она говорит неправду, то вопросы остаются, а если правду, то ему не хотелось иметь проблемы от шерифа или другого клана. Но глядя в ее широко открытые глаза, он внутренне не сомневался, что этот ангелочек говорит правду.
Эйдан вновь принялся изучать увесистый мешочек с золотом. Должно быть, Бог услышал его молитвы, и часть этих денег поможет его клану не только укрепиться материально, но и получить власть.
Конь стукнул копытом, шумно выдыхая клубы пара.
— Сейчас поедем, — отозвался Эйдан и тронул повод. — И ты не видела, чей это ботинок, рядом с которым нашла монеты?
Сирена пристально посмотрела на Эйдана.
— Я уже сказала, что я не воровка. Я хотела отдать вам часть денег, а если не желаете, отдайте мешочек мне.
— А захотела бы, если бы я не нашел деньги? — с усмешкой спросил Эйдан.
— Да, поскольку вы предложили мне защиту и… нуждаетесь в деньгах больше меня, — краснея, ответила Сирена.
— Это так, — ответил Эйдан, — но у меня нет никакого желания брать украденное. Ты должна поклясться мне, что не украла это.
Сирена впилась в него взглядом.
— Почему вы не верите мне? Я же сказала, что не крала! Это мои деньги!
Грудь Сирены сердито поднималась и опускалась, и Эйдан едва сдерживал желание прикоснуться к ней. Не в силах больше сдерживаться, он, ощущая пальцами нежность кожи девушки, медленно повесил мешочек на платье.
Чувствуя, как дыхание Сирены углубляется, он вытащил пальцы из глубокой ложбинки и, откашлявшись, произнес:
— Это неплохое место для монет, и было бы лучше, чтобы мы никому не рассказывали о такой удаче, по крайней мере, пока.
Девушка молчала, но Эйдан чувствовал, насколько напряжено ее тело.
— Сирена! — окликнул он ее, желая посмотреть ей в глаза. — Спасибо, что поделилась со мной.
Сирена еще мгновение напряженно смотрела в глаза Эйдана, а затем улыбнулась.
— Пожалуйста, — ответила она. — И спасибо вам за то, что предложили меня защищать.
Самообладание Эйдана рухнуло окончательно. Эта загадочная незнакомка понравилась ему с самого начала, а теперь она нежданно-негаданно одарила его серебром и золотом. Об этом он не мог даже мечтать. Эйдан нежно обернул Сирену покрывалом и плотнее прижал ее к своей груди, чувствуя губами шелковистую нежность ее волос.
— Обещаю тебе, Сирена, я никому не позволю даже пальцем тронуть тебя.
— Я знаю, — ответила Сирена, прижимаясь к Эйдану.
Когда они добрались до дома, Сирена почти не устала, и чтобы проснуться, ей потребовался лишь случайный толчок локтем. Внутренний двор был полон народу. Гэвин вышел вперед, чтобы взять под уздцы коня Эйдана, тот спрыгнул, а затем снял Сирену и увидел на лице ее страх, что огорчило его. Оглянувшись, Эйдан увидел и то, что вызвало страх Сирены, — сердитый пристальный взгляд его брата.
Эйдан все еще чувствовал, как дрожит Сирена, и, повернувшись к Лахлану, сказал:
— Не смотри так. Ты пугаешь девушку. Что с тобой?
Воины клана стали торопливо расходиться. Привычные к частым конфликтам между братьями, они уже знали, что дальше будет только хуже.
— Ничего, — проворчал Лахлан и, повернувшись, направился к дому.
Эйдан устало покачал головой, уже не раздумывая о том, почему у его брата такая реакция на незнакомку. Он провел в седле добрую половину дня, разыскивая Сирену, и теперь мог думать только о кружке густого эля и кровати.
— Я посмотрю, как там мой олень, — сказала Сирена и, не дожидаясь ответа, направилась в сторону конюшни.
Появился Гэвин.
— Непохоже, чтобы Лахлану она понравилась, — с обычной иронией произнес он, кивком указывая на конюшни. — Это весьма странно при его не особенно утонченном вкусе. А леди Сирена недурна собой.
Пожав плечами, он взял под уздцы коня Эйдана и собрался вести его в стойло.
— Погоди, я сам, — сказал Эйдан, беря повод из рук Гэвина. — Может быть, ты знаешь, что беспокоит парня? Или Дональд?
Все они часто ощущали потерю Торквила и Дугала, и то, что Лахлан выжил, было для них большим утешением. Эти смерти за два прошедших года стали сокрушительными для клана.
— Ты к девушке? — спросил догадливый Гэвин.
— Да, подозреваю, что это из-за Лахлана Сирена сбежала тогда из конюшни, а потом едва не попала в плен.
— А она рассказывала о том, как ее поймали?
— Нет, да я и не хочу лишний раз расстраивать ее.
— И не стоит, ты выглядел весьма довольным жизнью, когда въезжал во двор, — улыбнулся Гэвин и,
