Эйдан ей верил. Возможно, Давина наконец повзрослела, но, увы, слишком поздно.
— Мужчина, который помог мне обмануть Джона, оказался нечестным. Когда я не приняла его посулов, он отказался молчать. Словом, я не знаю, чей это ребенок, и… не знаю, что делать.
Эйдан схватил Давину за плечи.
— Этот человек заставил тебя?
Давина закрыла глаза.
— Он сказал мне, что я сама не знаю, чего хочу…
— Да кто он?! О ком ты говоришь?
— Джариус, брат Урсулы.
Эйдан повернулся и направился в большой зал.
— Нет, Эйдан! — крикнула Давина. — Ничего не говори Джону. Этот Джариус опасен.
Эйдан остановился.
— Он обладает непонятной властью над людьми, — начала рассказывать Давина. — Я не знаю почему, но все делают то, что он хочет.
Эйдан заметил, как щека Давины увлажнилась.
— Я лично слышала, как он говорил, что его последователи сделают все, что он прикажет. Даже пойдут на убийство.
— Давина, ты готова повторить это, если я обращусь к правосудию?
— Нет, но я могу многое рассказать. Спиртное развязывает язык, и я слышала часть их застольных откровений. Двое приятелей просили Джариуса дать им власть над людьми. Он согласился, и с тех пор этих двоих никто не видел.
Эйдан на мгновение прикрыл глаза.
— Среди этих двоих не мог быть Лахлан?
— Нет, но я думаю, они знают, что с ним случилось. Я лично слышала, как Урсула говорила Джону Генри, что получила от тебя письмо. Не верь ей, она лжет.
— Для меня очень важно то, что ты сейчас сообщила, и я буду об этом молчать. Но тебе следует рассказать мужу о многом. Ведь ты ни в чем не виновата, просто наделала глупостей.
Давина удивленно уставилась на Эйдана.
— Я не смогу, — наконец сказала она, — но спасибо тебе на добром слове.
Она положила ладонь на руку Эйдана, и он почувствовал, что она холодна как лед.
— Эйдан, заклинаю тебя, не приближайся к Джариусу ночью. Он принимает настойку опиума и вступает в контакт с… Он называет его Повелителем тьмы. Это главный, а есть твари и помельче.
Эйдан усмехнулся:
— Не верь ему. Этот человек просто свихнулся. Этих тварей видит только он.
— В том-то и дело, что нет. Я тоже их видела.
Давина задрожала и сжала руку Эйдана.
— У него есть книга, он никогда не расстается с ней. Как же он называл ее? Гримория, иногда Гримуар Гонория. Поговаривают, что в ней содержатся заклинания, которые вызывают злых духов. С ними- то он и говорит.
— И ты этой ерунде веришь?
А почему бы и нет?
Эйдан вдруг подумал, что в это можно поверить. У него самого жена была из Волшебного королевства, а брат оказался наполовину из этого королевства.
— Верю, — ответила Давина. — Вы их не видели, а я видела. Демоны появлялись на Самайн[3], на другие праздники.
Давина вновь положила руку на живот.
— Я боюсь за ребенка.
В ответ на недоуменный взгляд Эйдана она произнесла:
— Они говорили о жертве… жертве невинного младенца. Пожалуйста, Эйдан, помоги мне.
— Хорошо, — ответил Эйдан, беря в ладонь ее руку. — Я помогу тебе, Давина. Оставайся в своей комнате, никуда не выходи. Я пришлю к тебе Каллума, он будет тебя сопровождать.
Уже выходя, Эйдан спросил:
— А когда вы празднуете Самайн?
— Праздник начинается завтра, когда взойдет луна. Я слышала, что говорила Урсула. Эта ночь должна стать завесой между нашим и каким-то другим царством, а жертвой они хотят выпустить на свободу какого-то повелителя тьмы. Урсула сказала, что ее магия достаточно сильна, чтобы открыть дверь, и она посчитает за честь сделать это самолично. Но, знаешь, она увлекается опиумом, и я не уверена, что можно доверять всему, что она говорит. Иногда она говорит какие-то безумные вещи. Например, о крови других… из Волшебного королевства. Их кровь, если ее пить…
Сердце Эйдана тревожно забилось, он шагнул к Давине и взял ее за руку.
— Кровь? — переспросил он.
— Подожди, Эйдан, мне больно, — ответила Давина. — Я не понимаю, почему…
Эйдан отпустил руку Давины и попытался успокоиться.
— Мне очень жаль, но это крайне важно. О чьей крови говорила Урсула?
— Я понимаю, Эйдан, что ты не веришь мне…
— Заклинаю тебя, Давина, просто ответь на вопрос!
Эйдан сжимал и разжимал кулаки, Давина отошла от него и сказала:
— Она говорила о крови тех, кто пришел из другого мира, но…
— Запри за мной дверь! — резко приказал Эйдан.
Гнев переполнял его, пульсируя в каждой жилке.
Эйдан захлопнул дверь и держал ее, пока не услышал, как Давина опустила засов.
«Здесь живет зло», — вспомнились ему слова Сирены. Да, она это чувствовала с самого начала, а он не слушал ее. Сейчас он пойдет прямо к ней, чтобы убедиться в ее безопасности, а затем разберется с Урсулой и ее братом. Нет, вначале он узнает, где они держат Лахлана.
— Вы куда-то торопитесь, лорд Маклауд? — прозвучал сзади насмешливый голос.
Эйдан не успел обернуться, как тяжелый удар обрушился ему на затылок. Чернота залила глаза, колени подогнулись, и последней его мыслью было то, что надо спасать Сирену.
Сирена горестно вздохнула. Она обошла уже оба этажа дома, но Лахлана нигде не было. Она попыталась вызвать его, но ответом стала пугающая тишина. Его действительно нигде не было, если только она сама не «оглохла» от взрыва эмоций и огорчения по поводу измены Эйдана.
Когда Сирена бродила по коридорам, ей посчастливилось, если можно так выразиться, вновь увидеть Эйдана. Он зашел в спальню, обнимая Давину. Сирене было тяжело думать о том, что Эйдан предал ее, однако она не могла не признать, что за то время, когда они были вместе, они ничего не обещали друг другу. Получалось, что Эйдан ее не обманул и не предал. И он не виноват в том, что она с каждым днем все больше и больше влюблялась в него. За углом галереи Сирена услышала тяжелый стук и отчетливый стон. Она побежала на звук и увидела в тупике троих мужчин, склонившихся над кем-то. Боясь вздохнуть, Сирена прокралась вдоль каменной стены и спряталась в маленькой нише. Она увидела, как эти трое связывают кого-то крупного, а когда один из них поднялся на ноги, Сирена различила знакомую фигуру.
Это Эйдан! У них Эйдан!
Сирена почувствовала, как сердце выпрыгнуло из груди, а колени ослабли. Спустя мгновение раздался приглушенный женский крик, какой-то скрежет и тишина. Оглушительная тишина.
— Не забудьте про девку. Ее тоже надо доставить наставнику. Мастер и леди Урсула будут ждать здесь. А я пойду с вами, как только свяжу веревки, — прокаркал человек.
Сирена узнала его по голосу. Это был тот, с кем познакомила его Урсула. Кажется… Колин. Он, как и тогда, был в маске.
Тяжело ступая, из другого конца коридора к ним подошли еще люди.
— Она ушла, лорд Ламон, — услышала Сирена. — Там, правда, какой-то парень лежит связанным на кровати, шевелится.
