она с ужасом узнала, что само ее рождение стало разочарованием для отца только потому, что родилась девочка.
— Поверь, — сказал он, — я пытался отказаться, когда Тристан попросил меня, поскольку считаю себя никчемным опекуном. Но потом вынужден был согласиться, потому что Тристан мне почти брат.
Джулиана отвернулась, чтобы он не увидел ее лица, искаженного болью, которую ей причинили не произнесенные сейчас слова: «Леди Джулиана мне практически сестра».
— Я сделал это для тебя. — Хоук шумно вздохнул. — Я хотел, чтобы ты получила удовольствие от сезона. И я считаю себя отчасти виноватым, поскольку все эти годы поощрял твои проказы. Но я ничего не сообщал твоему брату, чтобы не волновать его. Откровенно говоря, я сожалею, что ты поставила меня в такое положение.
Боль вспыхнула в ней с новой силой, вызвав у нее приступ ярости на саму себя за то, что ее заботит его судьба. Но мысль о том, что он лежит в постели с другой, причиняла ей нестерпимую боль.
— Джулиана, тебе придется потерпеть ограничения всю следующую неделю.
С какой стати она должна так легко уступить ему? До сих пор ей не удавалось пробудить в нем желания, если не считать тот единственный поцелуй. Но она возьмет реванш и начнет действовать в ближайшее время.
— Да, я понимаю, — сказала она. — Но я немного смущена.
— Чем? — Хоук прищурился.
— Прежде вы говорили, что я нарочно соблазняю мужчин, но я никогда не вводила их в заблуждение намеренно. Я думала, что поступаю как положено. Очевидно, все дело в моем невежестве.
— Я защищу тебя. А от тебя требуется всего лишь желание сотрудничать со мной.
— Но вы же не сможете все время находиться рядом. Разве не правда, что распутники очень коварны? Кто-нибудь из них дождется возможности оказаться возле меня, как случилось нынче в театре. Не так давно вы видели, как Рамзи зажал меня в угол в столовой леди Морли буквально у вас под носом.
— Ты считаешь, я проморгал тебя?
— Нет, но мне нужно учиться. Поскольку вы мой опекун и дока в распутстве, то кто лучше вас расскажет мне об их трюках?
— Если я правильно понял, ты хочешь знать, как распознать соблазнителя?
— Да. Чтобы я и сама могла себя защитить.
— И что ты хочешь от меня услышать? Как узнать дьявола по рогам и хвосту?
— Не дурачьтесь. Я хочу, чтобы вы рассказали, что говорят и делают распутники, намереваясь соблазнить свою жертву. Возможно, даже продемонстрировать. — Естественно, она должна будет оставаться холодной, но если все пойдет, как она задумала, ему будет трудно устоять перед ней.
— Продемонстрировать?
— Да. Но только в целях обучения.
— Ты хочешь, чтобы я соблазнил тебя? — Судя по выражению его лица, Хоук растерялся.
— Якобы соблазнить, — улыбнулась она. — Поскольку следующую неделю мне нечего будет делать, это время можно использовать для уроков.
— Согласен, что твое невежество создает проблемы. И из-за этого ты можешь попасть не в одну неприятность.
Джулиану наполнило чувство триумфа. Теперь он у нее в руках.
— Поскольку дело срочное, думаю, мы можем начать прямо сейчас.
Ее сердце сильно забилось, когда он, повернувшись к ней, наклонил голову и его дыхание коснулось ее губ. Она поклялась держать свои чувства под жестким контролем, но, ощутив его запах, от которого у нее закружилась голова, поняла, что это будет очень трудно.
У него потемнели глаза.
— А ты энергичная ученица.
Она затаила дыхание в предчувствии поцелуя.
— Запретный плод сладок, не так ли? — сказал он. Она не осмелилась признаться в этом.
Он прижал ее запястья к диванной подушке. Ее охватило волнение. Ей бы следовало сопротивляться, но она этого не делала. Потому что в глубине души ей нравилось находиться у него в плену.
— Хочешь поиграть с опасностью? — спросил он.
«Хочу быть порочной».
Когда он посмотрел на ее грудь, у нее начали твердеть соски. Ей захотелось уступить ему, захотелось, чтобы он целовал ее, чтобы ласкал.
— Признаю, что твоя просьба довольно забавна, — сказал он.
В ее затуманенном мозгу прозвучал смутный сигнал тревоги. Он слегка повернул голову, и теперь его дыхание щекотало ее ухо.
— Но уроков соблазнения не будет, ни якобы, ни по-другому.
Ему хотелось преподать ей урок, но он слишком приблизился к опасной черте. От слов, которые он говорил, он сам почти возбудился и готов был снова поцеловать ее.
— Пустите меня, — прошептала Джулиана.
Она пошла к книжному шкафу, а Хоук подумал, что ему удалось зажечь ее. Она взяла с полки книгу и подошла к противоположному от него концу дивана. Поправив подушку, она с ногами забралась на диван. Она, конечно, не понимала, что в таком положении тонкая ткань юбки позволяла ему видеть контуры ее стройных бедер. Естественно, он представил, как раздвигает их, задирает юбки, трогает складки кожи, отчего они становятся влажными и готовыми принять его.
Хоук заерзал, поскольку почувствовал напряжение в паху. Ему необходимо на что-то отвлечься. А есть ли для этого лучший способ, чем подразнить ее?
— Что ты читаешь?
— «Чувство и чувствительность».
— О чем это?
— О женщинах, чья судьба от них не зависит. — Она продолжала смотреть в книгу.
— Звучит печально.
— Женщины побеждают, несмотря на все преграды.
— Там есть распутники? — спросил он, в надежде позлить ее.
— Кстати, есть один. — Она не отрывала взгляд от романа. — Бедняжка Марианна попала под очарование Уиллоби. Он всем видом показывал, что любит ее, а потом разрушил ее надежды.
— Но возможно, он исправится и в конце концов женится на ней. — Такого рода сказки должны нравиться Джулиане.
— Нет, в сюжете есть неожиданный поворот.
— Откуда ты знаешь?
— Я читала эту книгу. А теперь помолчите, пожалуйста.
— Зачем же снова ее читаешь? Ты ведь уже знаешь, что произойдет. — Черт! Он никогда не понимал женщин.
— Мне очень нравится эта вещь, и я с удовольствием ее перечитаю. Так что не мешайте.
— Но мне нечего делать. — Хоук получал огромное удовольствие, подкалывая ее.
— Идите домой, — предложила Джулиана.
— Я дождусь тетушку.
— Да, вам явно нужно чем-то заняться. — Джулиана опустила ноги на пол.
Когда она снова направилась к книжному шкафу, Хоук любовался ее округлыми ягодицами. Он тут же представил себе, как проводит руками по ее спине, ягодицам и прижимает ее к своему затвердевшему «жезлу». Боже, пока она не заметила, надо переключить мысли на что-нибудь унылое. Например, на книги, в которых женщины побеждают, несмотря на преграды.
Она вынула из шкафа еще одну книгу и дала ему. Его охватило жгучее желание посадить ее себе на колени, но он не решился.
— Почитайте это, — предложила она с оттенком презрения. — Может быть, узнаете что-нибудь новое о женщинах.
— «Гордость и предубеждение»? А в этой книге есть распутники?
