Она услышала свой стон, ощутила, как участилось его дыхание, как его рука легла ей на бедро... А потом...
Экипаж замедлил ход и подскочил на ухабе, резко разъединив их.
Коннор выругался.
Аделаида проигнорировала толчок и вновь наклонилась к нему. Она хотела большего. Ей хотелось... всего. Однако Коннор уклонился от продолжения. Он взял ее лицо в ладони и бережно поцеловал ее в лоб.
— Мы в экипаже, любовь моя.
«Да, — неясно подумала она, — мы в экипаже», — и попыталась снова найти его рот.
— Он останавливается. Нет, любовь моя... Господи, какая же ты вкусная... Но нет, мы приехали.
— Приехали?
Аделаида откинулась назад и растерянно заморгала, вдруг ощутив себя ослепленной светом совой. Звук колес стих, приглушенный травой, и до нее наконец дошло.
— О-о, мы в Англии?!
— Да, — с сожалением улыбнулся Коннор. Экипаж окончательно замер на месте. — И как вовремя.
Вовремя или нет, но Аделаида внезапно отчаянно захотела перейти на новую стадию своего приключения. Без сомнения, это был самый изумительно волнующий день за всю ее предыдущую жизнь. Оттолкнувшись от Коннора, который откликнулся на это недовольным ворчанием, она распахнула дверцу экипажа и без его помощи выпрыгнула наружу.
— Где мы находимся?
— Примерно на полмили дальше границы, — ответил Коннор, спускаясь на землю за ней. — Или, если хотите точнее, более чем в двадцати милях от вашего дома.
Ее ответная улыбка была медленной и полной тепла.
— Вы не забыли?..
— Конечно, я помню! — Широким жестом он обвел окружающий пейзаж. — Как вам это?
— Это... — Аделаида отвела от него глаза, наслаждаясь видом пологих холмов, широких полей, перемежавшихся с темными купами деревьев. Ее горло защекотал веселый пузырек смеха. — Все точно такое же. В точности такое.
— Но это Англия!
— Да, это Англия!
Это было ново. И находилось больше чем в двадцати милях от ее дома. Это было так красиво... просто прекрасно.
Коннор распаковал то, что, на взгляд Аделаиды, было настоящим пиром. Цыпленок и ягнятина, свежий хлеб и картофель. А еще там было разведенное пиво, графин вина и ломтики яблок на десерт. Все было разложено на одеяле, и вскоре они с Коннором трапезничали, любуясь с холма прелестным английским пейзажем.
— Что ты станешь делать со своими пятнадцатью тысячами фунтов? — небрежно поинтересовался Коннор.
Он полулежал на боку, опершись на локоть и скрестив в щиколотках вытянутые длинные ноги. Казалось бы, в такой позе он должен был выглядеть расслабленным, но Аделаида сочла, что он смотрится, как титан на отдыхе.
— Для начала найду Джорджу хорошую няньку, — ответила она. — Может быть, даже гувернера. Боюсь, что его образование сильно отстает.
— Ему же только два года.
— Почти, — пожала она плечами. — Мне думается, что его словарный запас недостаточен. Мы с Изабеллой пытались, но...
— Он отличный мальчик, — прервал ее Коннор тоном, не допускающим возражений. — Бойкий даже. Сообразительный. И ему повезло, что у него есть вы. Случилось что-то, заставившее тебя думать иначе? Кто-нибудь что-то сказал?..
— Нет, — мягко возразила она.
За исключением сэра Роберта никто не отзывался о них пренебрежительно, а его мнение было ей безразлично. А вот мгновенная защита Коннора, напротив, значила очень много. Больше, чем его деньги и Эшбери-Холл. Это были необходимые условия, коль скоро он хотел ее в жены. Он должен был их обеспечить. А вот вера в нее и симпатия к Джорджу были тем, что он делал по собственному выбору.
Несомненно, подумалось ей, в этом человеке было нечто весьма привлекательное в душевном плане. Так что, может быть, из их союза выйдет что-то хорошее.
— Аделаида?
Голос Коннора вернул ее на землю.
— Я просто задумалась.
— Не надо. Лучше скажи, что еще ты сделаешь, когда станешь богатой?
— Ну-у... — Она нахмурилась с отсутствующим видом. — Изабелле нужны новые платья... и мне тоже. Нашему дому пригодилась бы новая крыша... и двери и...
— Ты продолжаешь говорить о мелочах. Обыденных.
— Для меня это вовсе не мелочи, — пробормотала она, чувствуя себя слегка обиженной.
— Все это вещи, которые тебе нужны. А вот чего ты хочешь?
— Я хочу те вещи, которые мне необходимы.
— Но теперь ты можешь позволить себе больше. Дай волю воображению, — настаивал Коннор. — Что ты станешь делать, когда все обязательное будет удовлетворено? У тебя еще останется много тысяч фунтов. Что ты сделаешь с ними? Только не говори, что положишь все до последнего пенни на хранение.
— Не все пенни, — проворчала Аделаида.
— Ну помечтай! Попробуй...
— Мне хотелось бы отправиться с Джорджем по лавкам! — прервала она его с жаром, удивившим ее саму.
До этого момента она даже не подозревала, как ей хочется вволю побаловать племянника. О, как же чудесно будет засыпать его игрушками и лакомствами!
Но Коннор явно так не считал. При ее словах он уныло поморщился.
— В чем дело? — требовательно осведомилась Аделаида. — Почему вы так на меня смотрите?
— Большинству мальчишек вовсе не нравится ходить с тетушкой по лавкам.
— Им это нравится, если лавки похожи на булочную мистера Фенвика, — возразила она. — Я позволю ему купить все, что он захочет. Ему нужно будет только ткнуть пальцем. И я не заставлю его беречь лакомство на потом. Он сможет съесть столько, сколько влезет.
— Он заболеет от этого... Ребенок его возраста...
— Много вы знаете об этом! Вы считали, что его можно подкупить лестью. У Джорджа желудок, как у быка. Но он устанет прежде, чем всерьез себе навредит.
Аделаида представила себе мальчика, липкого от сахара, крепко спящего на груде новых игрушек, которые она ему накупит.
— Что еще?
Войдя во вкус этой игры, Аделаида ухмыльнулась и потянулась за ломтиком яблока.
— Я отведу Изабеллу в книжную лавку. У нее страсть к печатному слову. И еще у нее появятся новые акварельные краски и кисточки. Лучшие, которые только можно найти в нашем городе.
— Вы сможете заказать самые лучшие в Эдинбурге или Лондоне.
— Тогда я так и сделаю, а пока они прибудут, она сможет воспользоваться теми, что найдутся в Бэнфрисе.
— А что вы станете делать потом?
Потом... Что ж, тогда настанет очередь Вольфганга. Не так ли?!
— Я, разумеется, оплачу долги Вольфганга и...
Она была не очень уверена, что станет делать потом. Она вообще не знала, что можно сделать для ее
