— Нет, но вот что я получил, — он извлек из маленькой коробочки листок и протянул его Курту.
— Откуда она у тебя?
— Кто-то из экипажа «Ворона» принес ее вместе с этим, — Кит достал из сумки на поясе мешочек и бросил его на стол рядом с запиской. Мешочек издавал острый запах гвоздики. — Какой-то неизвестный моряк передал ему это. Сказал, что для меня. Гвоздика с Канарских островов, это добыча пиратов.
— Да не придавай ты этому значения. Может быть, это просто какой-то розыгрыш.
Увидев, что Кит никак не прореагировал на это, Курт продолжал в отчаянии:
— Ты просто неисправим! Нельзя быть таким доверчивым. Вот ты уверен, что записку прислал Король Нищих, а это, возможно, ловушка. Смотри, тут даже не указано твое имя.
Взяв в руки записку, Курт прочел вслух: «Послание верному слуге ее величества».
— Подписывается как доверенное лицо принца Оранского, даже имени своего не сообщает, — взволнованно сказал он, придя в отчаяние от невозмутимого спокойствия Кита. — Ну хорошо, давай посмотрим на это с другой стороны. Что, если ты прав? Что, если это действительно от Короля Нищих? Он ведь не более чем просто пират и вполне может окончить свою жизнь на виселице.
— Если он пират, то мы с ним одного поля ягоды, мне кажется, ты об этом забываешь, — возразил Кит.
— Но мы служим королеве.
— А он — принцу Оранскому в качестве адмирала его флота. И потом, кто его считает пиратом? Испанцы? А как они, по-твоему, представляют себе нас? Мы все, как ты верно заметил, можем окончить свою жизнь на виселице или на острие шпаги, — он пристально посмотрел на Курта. — Я хочу, чтобы ты понял, почему я принял такое решение. Ты прекрасно знаешь, что Король Нищих давно будоражит мое воображение. Я думаю о нем как о каком-то божестве. Мне кажется, что это человек благородного происхождения. Он пожертвовал всем, что имел, даже своим именем, чтобы под маской Короля Нищих служить идее, которую считает справедливой. Мы не знаем о нем абсолютно ничего, даже его настоящего имени. Но с тех пор как я по просьбе ее величества стал работать против Испании, меня не оставляет в покое одна мысль. Мне кажется, мы должны объединить наши силы с этим человеком и вместе противостоять общему врагу. Поэтому я намерен встретиться с ним и ни за что на свете не упущу этот шанс.
— Каким образом и где? — Курта не оставляла мысль о расставленной ловушке. — Признаться, я не в восторге от этого поручения королевы. Чересчур оно опасное.
— Согласен. Королева попросила меня об этой услуге год назад в Уайтхолле. Я готов был отказаться, столько неприятных воспоминаний нахлынуло на меня в том месте. Отец повез меня туда с тринадцатилетним братом, когда мне было семь лет. Гарри был представлен ее величеству, а меня оставили на заднем дворе. Я, конечно, играл там и весь испачкался в пыли, за что получил хорошую взбучку, — Кит с горечью усмехнулся. — Мой отец считал детство болезнью, которой надо переболеть. Хорошие манеры вбивались ремнем. Он был самым холодным человеком на свете.
— Ты никогда не рассказывал мне об отце, — тихо произнес Курт, увидев, как резко изменилось настроение Кита.
— Я стараюсь не думать о нем, — с болью в голосе сказал Кит. — Он бил меня за каждый проступок, а чаще всего вообще без всякой причины. Я был у него не единственным козлом отпущения. Слуг избивали каждый божий день за малейшие промахи. Братца-то моего как наследника оберегали, что давало ему повод издеваться надо мной. Видимо, брат считал, что это особое отношение к нему — результат любви отца. Однако он ошибался. Граф Уинфорд вообще никого не любил, он даже не понимал, что такое любовь.
Курт поразился, услышав враждебные нотки в голосе Кита. Оказывается, несмотря на восемь лет знакомства, он многого не знал о Ките.
— Теперь ведь ты сам граф Уинфорд.
— Да, это так, — произнес Кит, сжав рукоять шпаги. — И я, унаследовав имя и титул своего отца, дал себе клятву ни в чем не быть похожим на него.
— Ты совсем другой, — быстро заверил его Курт. — Ты хорошо обходишься со слугами, с родственниками…
— Я имею в виду не эти внешние проявления, — прервал его Кит и потер лоб, удивленный собственной откровенностью.
Он не похож на своего отца. Разве не так? Он все еще судорожно сжимал эфес шпаги. Усилием воли он заставил себя опустить шпагу и медленно подошел к лоцманской карте. Привычное чувство уверенности вернулось к нему.
— Прости меня, Курт, я просто не в себе сегодня вечером. Возвращение в Лалуорт после стольких лет, этот титул, будь он проклят… Я совершаю поступки, которые сам не могу объяснить. — Кит вспомнил о покупке целого ящика испорченных кружев. А безрассудная страсть к этой девушке?
— Ты больше заслуживаешь этого титула, чем твой отец или брат, — настаивал Курт. — Они жили лишь для себя, а ты верно служишь королеве, делаешь все, чтобы предотвратить вторжение Испании. Филипп — самый могущественный правитель в христианском мире, и ее величество опасается его.
— О да, Филипп мечтает править Англией, ведь Голландия уже находится под его властью. Он забывает, что Голландия досталась ему в наследство от отца, сам бы он никогда не овладел ею. Он замучил свой народ пытками, инквизицией, задушил высокими налогами. Нет ничего удивительного в том, что люди все свои надежды связывают с принцем Оранским, возглавившим их борьбу.
— Пока король Филипп не расправится с бунтовщиками, он ни за что не решится на завоевание Англии, — Курт на мгновение замолк и призадумался. — Ты, кстати, так и не объяснил, почему опоздал.
Кит с грустной задумчивостью вглядывался в беспросветную темень.
— Я задержался… Словом, меня задержали некоторые дела.
— Женщина, конечно, — недовольно заметил Курт. — Мне бы следовало догадаться. Они всегда ходят за тобой по пятам.
— Эта совсем не такая, она не похожа на других, резко оборвал его Кит.
— Я ничего не имею против женщин, — Курт рассмеялся. — Тебе это прекрасно известно. Но ведь надо и меру знать: у тебя их более чем достаточно. Не подумай только, что я тебе завидую. Я бы просто растерялся, будь у меня столько женщин. Но все же расскажи мне, — продолжал он, — что это за женщина, которая так задержала тебя? Откуда она родом? Из этих мест?
Кристофер неопределенно пожал плечами. Он думал о Роз и не понимал, почему она так волнует его. Сколько же у него было женщин?! И искушенные в любовных утехах проститутки, и благородные богатые дамы, и их служанки — все они прибегали к разным ухищрениям, мечтая о том, чтобы он соблазнил их. Некоторые ждали от него денег, другие — физического наслаждения… Все они были так похожи друг на друга, особенно в темноте. Кристофер устал от этих женщин. Теперь, став графом, он поклялся себе держаться от них в стороне. И целый год не нарушал своей клятвы.
Но вот ему встретилась девушка. В прежние времена он соблазнил бы ее и сразу же забыл навсегда. Раньше было просто и легко. Но сейчас все изменилось: больше никаких «просто и легко» не существовало.
Кит потер лоб, пытаясь прогнать эти мысли. Что же в Роз такого особенного? Она поистине прекрасна, как цветок. Но когда он сказал ей об этом, девушка неожиданно повела себя агрессивно. Даже не попыталась хоть чуть-чуть пококетничать с ним. Это было очень странно. Так же странно и необычно, как и ее разговоры об астролябиях и морских картах. Мысли Кристофера вновь обратились к ее лучезарной, чарующей улыбке, освещающей прелестное личико. Просто какая-то напасть! Почему ему так приятно думать о Роз?
Курт, покашливая, ждал ответа на свой вопрос.
— Да, она из здешних мест, — глухо проговорил Кит, подошел к столу и склонился над картой. — Довольно пустой болтовни: у нас много дел.
Курт тоже склонился над картой.
— Это предполагаемый курс. — Кит провел пальцем линию. — Мой агент говорит, что нужно искать «Санта Марию де ла Розу». Это военный корабль, значит, там оружие. Однако его используют и как
