засеменила по комнате, неся сумочку хозяйке.
— Спасибо, — поблагодарила леди Берлингтон, забирая сумку и не сводя глаз с лорда Гарри.
— Наверное, вы будете рады узнать, что мопс мисс Летиции все еще заперт наверху, — сказала горничная с таким видом, словно передавала информацию первостепенной важности.
Пенелопа заметила, как у лорда Гарри одна бровь поползла вверх.
— Мопс мисс Летиции?
Девушка адресовала ему свою улыбку.
— Да, сэр. Малыш настырно следовал за ее светлостью по всему дому, пока каким-то образом не оказался запертым в одной из комнат. Он не оставлял ее ни на секунду, как будто у нее в кармане лежали почки или что-то в этом духе.
— Меня это очень раздражало, — сказала леди Берлингтон. — Как будто и впрямь в кармане лежали почки. Но я рада, что Летиция заперла досадное создание, чтобы не донимало гостей.
— Теперь, когда вы вновь обрели свой ридикюль и Милли может составить вам компанию, мы с мисс Растмур желали бы откланяться. Не хотелось думать, что мы заняли место мопса, став источником раздражения.
Лорд Гарри вежливо кивнул ее светлости и взял Пенелопу за руку, чтобы вывести из комнаты. На этот раз никакая другая горничная не возникла, чтобы помешать им. Они беспрепятственно вышли из комнаты в широкий коридор и плотно прикрыли за собой дверь. К счастью, они опять были одни. Так называемая музыка все еще доносилась из музыкального салона, и остальные гости еще находились там, притворяясь, что получают от нее удовольствие. Никто не мог их здесь увидеть.
Лорд Гарри убрал ладонь с руки Пенелопы.
— Был рад видеть вас, мисс Растмур, но осмелюсь сказать, что было бы неплохо, если бы вы никому не рассказывали о том, как мы с вами сегодня встретились. Возможно, вообще не стоит упоминать о том, что я был здесь сегодня.
Она склонялась к тому, чтобы согласиться с ним.
— А как же леди Берлингтон? Наверняка она будет счастлива растрезвонить об этом всему свету.
Его темные брови сошлись на переносице.
— Возможно, нет. В любом случае вы можете все отрицать. Если я уйду и меня больше никто не увидит, то это будет всего лишь ее слово против вашего.
— А ваша маленькая подружка Милли?
— На ее счет не беспокойтесь. Я позабочусь, чтобы она молчала.
— Да, видимо, вы знаете, как с ней обращаться.
Скрыть раздражение в голосе Пенелопе не удалось.
Не успел он ей ответить, как вежливые аплодисменты в музыкальном салоне сказали, что выступление, наконец, закончилось. Если лорд Гарри не поторопится, то молчание Милли не будет иметь значения.
Пенелопа решила не продолжать дискуссию. Ей и так было о чем подумать после того, как она обнаружила эту комнату, полную археологических находок, чтобы еще ломать голову над тем, как объяснить присутствие в доме лорда Гарри. Кроме того, чем быстрее он уйдет, тем меньше у него шансов столкнуться с улыбающейся крошкой Милли.
— Ступайте, — сказала она. — Кстати, тот большой прямоугольный объект прямо перед нами — парадная дверь. Используйте ее в другой раз, когда решите войти или выйти из фешенебельного дома.
— Это будет целиком зависеть от обстоятельств, мисс Растмур, — сказал он, одарив ее порочной улыбкой и легким намеком на поклон.
От горячего взгляда, которым он с ней распрощался, сердце Пенелопы пришло в трепет, вызвав у нее некоторое беспокойство. Но его лицо тут же приняло обычное озорное выражение. Рассмеявшись, он кивнул ей и, отвернувшись, быстро покинул дом через большую прямоугольную дверь. Никто его не видел. Даже лакея не было на месте. Лорд Гарри ушел, и, как он заявил, если леди Берлингтон пожелает рассказать об инциденте в комнате отдыха, это будет ее слово против слова Пенелопы.
Хотя слово Пенелопы в последнее время не стоило дорого. Никем не замеченная, она проскользнула назад в музыкальный салон и присоединилась к аплодирующей толпе. Подошла к матушке и вместе с ней, лучась улыбками, вежливостью и лестью, поздравила сестер Берлингтон с замечательным выступлением. Актерские способности матери не могли не вызвать ее восхищения. Со стороны можно было подумать, что она и впрямь получила удовольствие от музыкального вечера. Потоки лести матушки остановили лишь ее подруги свежими рассказами о нынешнем состоянии головного убора леди Каслуэйт. Так что временное отсутствие Пенелопы осталось без внимания.
Это давало ей превосходный шанс. Но рискнет ли она им воспользоваться? С другой стороны, ведь никому от этого вреда не будет. Может, даже ее поступок расценят как правильный.
Что скажет об этом лорд Гарри? Ей было все равно, что он скажет. Она в любом случае это сделает. И сказать ему будет нечего. Да, она это сделает.
Улыбаясь окружающим, Пенелопа вышла в холл. Возможно, Милли уже вернулась на свое место на скамейке. И, если повезет, может, согласится занять место в другом доме.
Девушка могла стать достойным пополнением персонала в Растмур-Хаусе. Да, Пенелопе не помешала бы еще одна горничная для помощи в кое-каких делах. А здесь девушку явно недооценивали. Или недостаточно бдительно за ней следили, раз она имела возможность устраивать тайные свидания с мужчинами вроде лорда Гарри.
Пенелопа сделает доброе дело, если вызволит девушку из этого дома. И из рук лорда Гарри.
Глава 7
Гаррис слонялся без дела в тени дома лорда Берлингтона. Женщины Растмур одними из первых покидали музыкальный вечер, и ничто в их поведении не давало ему повода думать, что леди Берлингтон причинила Пенелопе неприятности, объявив во всеуслышание, чему стала случайной свидетельницей. Вернее, чему, как полагала, помешала. Он считал себя в долгу перед девушкой за то, что та с таким энтузиазмом сыграла свою роль.
Готовность, с какой она поддержала предположение светской дамы относительно того, в чем она их заподозрила, поначалу вызвала у него недоумение, но потом он понял, что это хорошо вписывалось в схему Пенелопы. Если до ее брата дойдут слухи о ее тайном свидании под носом их лучших друзей, то, вероятно, он задумается, годится ли Гаррис на роль мужа. Притворство Пенелопы не только спасло его от раскрытия истинной цели его непрошеного вторжения, но и, похоже, отлично соответствовало ее планам. Он мог рассчитывать, что она не проболтается.
А вот мог ли он рассчитывать на леди Берлингтон, Гаррис сомневался. Может, это было всего лишь совпадением, но он уже дважды на нее наталкивался при тайном проникновении в их дом. Придется принять особые меры предосторожности, чтобы это снова не случилось. Она могла задаться вопросом: почему? Если бы она вошла и Пенелопы с ним не было для измышления правдоподобного объяснения, ситуация была бы еще хуже.
Хотя более неловкого начала нельзя было и придумать, когда чертовка ударила его по голове древним фаллосом. О чем только она думала? Будь он настоящим грабителем, удар лишь разозлил бы его. Находясь одна в комнате, набитой древними сокровищами, девушка стала бы его жертвой. Ей повезло, что это был он, а не кто-либо из десятка преступников, желающих завладеть коллекцией Берлингтона.
Как будто хоть одна вещь в ней действительно принадлежала Берлингтону. Чтоб ему пусто было! Очевидно, человек был причастен к делу в большей степени, чем подозревал Гаррис. Идя по следу, Гаррис знал, что Берлингтон получил кое-что из похищенных сокровищ, но то, что увидел, составляло далеко не кое-что. А практически все. Это означало, что Берлингтон был не просто невинным коллекционером, а лично занимался продажей украденных ценностей. Если Гаррис не поторопится, то Берлингтон распродаст коллекцию по частям и она разойдется по всему королевству. После этого собрать все воедино будет невозможно. Закон стоит на стороне имущих, а происхождение древностей никого не интересует.
