ГЛАВА 22
На восходе солнца в грязное окно кареты проникло немного света, — впрочем, вполне достаточно, чтобы разглядеть суровые голубые глаза Беннета и легкие тени на его подбородке.
Мари улыбнулась своему спутнику. Ей было тепло и уютно в объятиях Беннета, но в какой-то момент ее пальцы укололись о его отросшую в дороге щетину, и она проснулась. Сползая с коленей майора, Мари поморщилась — она совершенно забыла, каким ужасным было изношенное сиденье.
А потом она вдруг заметила, что карета уже не тряслась. Да-да, оказывается, они остановились.
— Мы уже на месте?
— Да, уже.
Беннет помог ей выйти из кареты, затем подошел к кучеру и положил ему на ладонь несколько монет. Кучер что-то проворчал и выкинул из кареты дорожный мешок майора. Потом, не говоря ни слова, взобрался на козлы, щелкнул кнутом, и усталые лошади тронулись с места, чтобы отправиться в обратный путь.
Мари открыла свой ящичек с принадлежностями для рисования. К счастью, ничего не сломалось.
— Он явно не испытывал угрызений совести, оставляя нас здесь, — заметила девушка.
Беннет взглянул на удалявшийся экипаж.
— Да, верно. Поэтому я выбрал именно его. Думаю, никто, кроме него, и не согласился бы отвезти нас сюда.
— А вы не боитесь, что он выдаст нас, если его начнут допрашивать?
— Выдаст в ту же минуту, не сомневайтесь, — подтвердил Беннет. — Но прежде чем вернуться в Константинополь, ему надо дать отдых лошадям. Значит, несколько часов он проведет в ближайшей гостинице. А когда вернется в город, тому, кто преследовал вас, придется долго его искать. Когда же он наконец найдет нужного кучера, предположим, что вы правы, и среди ваших слуг нет предателя, мы уже все закончим и будем возвращаться в город.
— Оказывается, вы все продумали, — заметила Мари. — Очень основательно продумали… — Но кое- что ее все же беспокоило, и она спросила: — Когда мы возвращаемся?
Беннет подхватил свой дорожный мешок.
— У Абингтона есть приказ встретиться с нами в небольшом городке в нескольких милях отсюда. Мы будем там через два дня.
— Понятно, — кивнула Мари.
Ей не следовало так долго спать. Заснув, она лишила себя возможности осмотреть местность — в том числе и вышеупомянутый городок. Но можно было осмотреться и сейчас…
Мари окинула взглядом окрестности. Что ж, ничего особенного… Почти нигде не было видно признаков жизни. Только одинокий куст неподалеку. В основном же — одни камни и песок.
Беннет тоже осмотрелся. Затем пристально посмотрел на нее и спросил:
— А вы уверены, что вам хочется это делать?
Мари криво усмехнулась:
— По-моему, немного поздновато менять решение.
Он приподнял пальцем ее подбородок, их взгляды встретились.
— А может, хотите вернуться? Еще не поздно, Мари.
Она покачала головой:
— Нет, я не изменила свое решение. А вы?
Он улыбнулся и тихо сказал:
— Я тоже. — Подхватив ящичек Мари, майор указал в сторону камней. — Пошли? — Сделав несколько шагов, он вдруг остановился и снял с плеча дорожный мешок. — Знаете, я захватил для вас еще один комплект одежды.
Он вынул из мешка штаны и белую полотняную рубашку.
— Но это мужская одежда…
Беннет задумался, потом пробормотал:
— Мои сестры всегда, когда где-нибудь прятались, надевали мальчишечью одежду. Но если вам неудобно…
Мари рассмеялась.
— Нет-нет, я просто удивляюсь, что это придумали вы, а не я.
Он протянул ей одежду:
— Вот, возьмите. Но поторопитесь. Нам надо побыстрее пройти через эту каменистую местность.
Мари осмотрелась. Ни один из камней не был достаточно высоким, чтобы за ним спрятаться. Растительность же оказалась такой жалкой, что и за ней нельзя было бы надежно укрыться.
Мари взглянула на своего спутника. А может, попросить его просто отвести глаза? Она усмехнулась и в смущении пробормотала:
— Я собиралась попросить вас отвернуться, но это, наверное…
Беннет тут же закивал:
— Да-да, конечно, я повернусь к вам спиной. Только побыстрее, пожалуйста.
Мари, однако же, медлила.
— А что, если на меня из засады нападут бандиты, когда вы будете стоять спиной ко мне?
Его губы дрогнули в усмешке.
— Разумеется, я не могу оставить вас на милость бандитов. Какой же тогда из меня защитник?
— Тогда держите.
Мари отдала Беннету одежду и снова осмотрелась.
Вокруг не было ни души, однако… Одно дело проявлять храбрость в уединении собственного дома, но совсем другое — раздеваться посреди пустыни.
Собравшись с духом, Мари торопливо разделась до сорочки, упорно не поднимая глаз на Беннета. Но тот вдруг издал какой-то глухой звук, и Мари тут же подняла голову, опасаясь бандитов. Оказалось, что Беннет увидел ее руки и теперь таращился на них в изумлении.
— Хна, — пояснила Мари, указывая на рисунки, которые она нанесла на плечи и на руки. — Но мне, очевидно, не хватает практики, иначе все это было бы…
Она умолкла, внезапно представив, как выглядел бы Беннет, если бы вдруг увидел, как она танцевала на праздничном вечере. Он шагнул к ней и проговорил:
— Почему вы всегда не такая, как я ожидаю?
Беннет обвел указательным пальцем лепестки лотоса, затем коснулся виноградной лозы у ее локтя. Мари задрожала даже от такой невинной ласки. Слава Богу, чулки скрывали рисунки на ее ногах!
Тихонько вздохнув, она прошептала:
— Я не могу измениться. Я всегда была именно такая.
Беннет улыбнулся и провел пальцами по ее плечу, затем коснулся едва заметной ямочки над воротом ее сорочки.
— Я не хочу, чтобы вы менялись, Мари.
Она снова вздрогнула.
— Но я же раздражаю вас, не так ли?
Он с улыбкой кивнул:
— Иногда. Немного. — Наматывая на палец прядь ее волос, Беннет продолжал: — Вы, Мари, похожи на дикого неприрученного зверька. На очаровательного зверька.
Мари била дрожь, но эта дрожь не имела никакого отношения к холоду. Ах, если бы он сейчас поцеловал ее, у нее, наверное, не выдержало бы сердце…
Она отступила на полшага и пробормотала:
— Вы хотите сказать, что мои волосы придают мне… диковатый вид?
Мари тряхнула массой спутанных прядей.
