Аннабелл промолчала. И порозовела.
— Какая чепуха! — возмутился Гренвилл, никого этим не удивив. — Вот почему женщинам не следует работать. Они отвлекают мужчин от настоящего дела, обсуждая…
— Флирт, а значит, и браки, и создание следующего поколения… Есть ли что-нибудь благороднее? — с вызовом проговорила Джулиана. Элиза вздохнула: ее подруга всегда бросалась в спор. — Уверена, ничего нет благороднее. И мы будем заниматься этими темами и писать колонки, которые дали газете феноменальные продажи.
— Кстати, о продажах и тиражах. Элиза, что вы нам сегодня приготовили? — Проницательные голубые глаза Найтли остановились на ней.
С их субботней стычки они не обменялись ни единым словом — ни устно, ни письменно. Ее последние слова, сказанные ему, висели в воздухе: «Я сделаю это вашей проблемой».
— Снова благородные дела? Или, наоборот, нечестивые? — холодно спросил Найтли. С таким же успехом он мог спросить, желает ли она продолжать писать для «Лондон уикли».
Она загадочно улыбнулась и вручила ему листок.
Найтли взял бумагу и начал читать вслух:
— «Никто, видевший В.К. Медоуз в раннем детстве, не предположил бы, что она родилась быть героиней…»
Он замолчал и вопросительно поднял бровь. Софи шумно втянула воздух. В этой колонке Элиза, опасно лавируя, описывала себя и Уиклиффа. И пыталась угодить лорду Элванли. По ночам она допоздна жгла отпущенный запас свечей, без конца зачеркивая и переписывая текст.
Найтли продолжал:
— «Она ничем не примечательна и мало чем может похвалиться. И тем не менее В.К. Медоуз привлекла внимание Лондона и, как птиц с ладони, кормила читателей лакомыми кусочками всяких историй о герцоге. «Кто она?» — задавались они вопросом. Об этом гудит свет. Лорд Элванли даже назначил награду в десять тысяч фунтов тому, кто раскроет ее псевдоним.
У этого автора, В.К. Медоуз, по-прежнему имеется то, что стоит таких денег. Герцог, как известно, всеми силами сопротивляется всяческим поползновениям приручить его, леди Шакли знает это, как никто другой. Ее попытка заманить герцога в брак с помощью отпрыска неопределенного происхождения была сорвана впечатляющими дедуктивными способностями герцога. Мы не удивляемся отчаянным попыткам этой леди удержать его. Любая женщина счастлива знать такого мужчину, как Уиклифф, уж не говоря об обладании его сердцем».
— Ты хочешь сказать, что она выдумала ребенка, чтобы Уиклифф на ней женился? — театрально ахнула Джулиана. Было непонятно, ужаснулась она или пришла в восторг. Вероятно, и то и другое.
— Мнимое тайное дитя? — спросила Аннабелл.
— Да, — подтвердила Элиза.
Она безмолвно просила извинения у герцога и молилась о прощении. Ей нужно было обнародовать трюк с ребенком, чтобы быть уверенной, что Найтли напечатает колонку. Этот стратегический удар гарантирует победу. Предпочтительнее проиграть битву, но выиграть войну. Во всяком случае, так она себе говорила.
— Я должна послать ей приглашение, — пробормотала Софи.
— Элиза, а ты должна гарантировать, что герцог приедет, — добавила Джулиана. — Это обещает самый грандиозный скандал в этом сезоне.
— Похоже, следующий выпуск колонки «Светские расследования» можно будет назвать звездным, — заметил Найтли. С этим он перешел к следующей теме, и «Татуированный герцог» был забыт. Теперь Элизе осталось только ждать субботнего выпуска.
И надеяться, что колонку напечатают так, как она написала.
И что слово лорда Элванли твердое.
И что Уиклифф простит ее.
И что не произойдет ничего, что расстроит ее тщательно продуманный план.
Обычно Элиза первым делом зажигала огонь в комнатах прислуги внизу. Сегодня она отложила это на потом, поскольку ухитрилась заполучить «Лондон уикли» раньше, чем Саддлер успел прогладить газету.
Она пробежала глазами колонку, напечатанную так, как она ее написала, с самыми важными строчками в конце.
«Без денег Шакли его светлости больше не кочевать. В. К. Медоуз многим поделилась с Лондоном и ни единой строчкой — с герцогом. Ему я скажу: «Мы тайно встречались, в тиши я горюю». Или, возможно, вот это:
Не бродить нам вечер целый
Под луной вдвоем,
Хоть любовь не оскудела
И в полях светло, как днем.
Вот и закончилось царствование В.К. Медоуз, потому что богатым невестам не нужно писать в газеты.
Уиклифф не стал ждать завтрака, чтобы прочитать свежий выпуск «Татуированного герцога». Он даже не ждал, когда Саддлер горячим утюгом прогладит этот «скандальный листок сатаны». И уж конечно, не дожидался, когда явятся Харлан, Берк или даже Бэзил, чтобы воспользоваться его гостеприимством. Он не желал, чтобы кто-нибудь подсмеивался над ним.
Он взял газету в библиотеку. Открыл на второй странице. Помедлил, прежде чем искать глазами те проклятые слова, от которых зависит все: поместье, Тимбукту, Элиза…
Вот они: «Не бродить нам вечер целый…»
Он отбросил газету и пошел одеваться, чтобы отправиться за выигрышем.
Уиклифф прибыл к лорду Элванли с экземпляром «Лондон уикли» в руке. Его провели в гостиную и оставили терпеливо дожидаться хозяина дома. Десять тысяч фунтов. Уиклифф почти чувствовал их на ощупь. Почти ощущал испепеляющий жар Африки и ошеломляющее состояние человека, одного на огромных просторах.
Появлению Элванли предшествовал приход горничной с кофе и коробкой сигар. Она расставила все на особенный манер. Было ясно: она выучила привычки и предпочтения хозяина и внимательно следила, чтобы его желания исполнялись в точности.
Это, конечно, тут же заставило Уиклиффа подумать о собственной горничной. О его прелестной предательнице. Он отбросил эти мысли — они были слишком запутанные, чтобы им предаваться, к тому же вошел Элванли. На нем был шелковый халат, словно хозяин дома только что проснулся.
Было два часа дня.
— Доброе утро, — сказал Уиклифф.
— Действительно доброе? — задумчиво посмотрел на него Элванли. Он уселся в явно любимое кресло и налил себе чашечку свежего горячего кофе.
