Эвелин показалось, что этот человек занял собой все свободное пространство и лишил ее способности дышать.
В душе Эвелин всколыхнулась тревога, и она огляделась по сторонам в поисках подходящего оружия. Стоявшая на столе рядом с дверью китайская ваза слишком далеко. Да и до кочерги у камина не дотянуться. Под рукой оказались лишь набитые лебяжьим пухом подушки дивана.
Эвелин смерила посетителя надменно-осуждающим взглядом.
— Что вам нужно? — холодно спросила она.
Дерзость в глазах солдата померкла.
— Я пришел, чтобы получить работу, миледи. Разве мистер Старлинг не сказал вам?
Дерзкий ответ лишь подлил масла в огонь. Ну кто бы мог подумать? Спасший Эвелин герой оказался мелким искателем приключений, охотником за деньгами.
— В самом деле? Это все? Вы ведь пришли не за вознаграждением или… — Эвелин не хватило духу произнести вслух слово «шантаж», поэтому она гордо вздернула подбородок и посмотрела посетителю прямо в глаза. — Сколько вы хотите?
У солдата хватило наглости улыбнуться:
— Честного жалованья за мою работу будет достаточно.
Но Эвелин не желала играть с этим человеком в его игры.
— Мистер Старлинг проводит вас.
Эвелин потянулась за колокольчиком, но солдат поднял руку, требуя внимания.
— Подождите, миледи. Похоже, у вас сложилось обо мне неверное впечатление. Я действительно пришел в ваш дом, чтобы получить работу, не более того. То, что случилось в парке, в прошлом. Вам требовалась помощь, а я, по счастью, оказался неподалеку. У меня и в мыслях не было просить награды или шантажировать вас.
Шантажировать. Он произнес отвратительное слово вслух, и Эвелин судорожно сглотнула.
Солдат сделал шаг вперед, и Эвелин стоило немалых усилий остаться на месте. Она заглянула в его глаза, и сердце ее упало. В них не было жадности или любопытства. Их обладатель смотрел на Эвелин открыто и спокойно. Этот же самый взгляд ободрил ее там, в парке, заверил в том, что она будет спасена.
— Я стучался в каждую дверь на Мейфэре. Так место лакея свободно или нет? — спросил молодой человек без тени разочарования или злости.
Эвелин вновь оглядела его с ног до головы. Он был худощав и высок, но вместе с тем широкоплеч. Темные волосы заплетены в аккуратную косичку, а щеки гладко выбриты. Он должен был выглядеть, как простой безобидный слуга. Только вот беда в том, что женщины не проходят мимо таких мужчин. Даже в отсутствие военного мундира Эвелин ощущала исходившую от него силу.
— Я думала, вы солдат.
Эти слова прозвучали как обвинение.
— Я получил ранение и был отправлен домой.
Взгляд Эвелин скользнул по его фигуре. Прекрасный, совершенный образец…
— Где? — выдохнула она.
— В Испании, миледи, — безразлично ответил молодой человек.
Эвелин взялась рукой за высокий кружевной воротничок платья, скрывавший синяки.
— А до службы в армии? У кого вы работали?
Молодой человек сосредоточил взгляд на стене позади Эвелин.
— У графа Холлиуэлла, в Челтон-Холле, в Нортумберленде.
— У вас есть рекомендации?
Молодой человек посмотрел на Эвелин без тени смущения.
— К сожалению, нет. Я отправился служить в армию, так и не попрощавшись со своим хозяином.
— Понятно. — Эвелин снова насторожилась. — Никаких рекомендаций.
— Я ловко управляюсь с саблей, без промаха стреляю из пистолета и винтовки. А еще я умею чистить ботинки, заготавливать дрова, прислуживать за столом и многое другое.
Эвелин выдержала взгляд молодого человека. Он смел и силен. Он пришел ей на помощь в парке, с легкостью справился с французом. Но достаточно ли этого? Ведь у него даже нет рекомендаций, кроме своей собственной.
И все же впервые за много недель Эвелин почувствовала себя защищенной.
— Вас не ранили там… в парке? — спросила она.
— Уверяю вас, я готов приступить к исполнению своих обязанностей немедленно.
Эвелин покачала головой:
— Нет-нет, вы неверно истолковали мои слова. Я вовсе не сомневаюсь в вашей готовности работать. — Эвелин всплеснула руками и прижала их к груди, не в силах унять порхающих в животе бабочек. — Я… я лишь хотела убедиться, что вы не пострадали из-за меня, — поспешно пояснила она.
При воспоминании о происшествии в парке слезы неожиданно обожгли глаза Эвелин, и она, отойдя к окну, посмотрела на наблюдающих за ее домом мужчин. Они нагло смотрели прямо на нее, не удосужившись даже отвернуться.
Эвелин сглотнула возникшую во рту горечь.
— Прежде чем вы приступите к вашим обязанностям, необходимо кое-что прояснить, — натянуто произнесла Эвелин, не глядя на молодого человека.
Возможно, если в доме появится высокий, сильный лакей, эти волки умерят свой пыл. И наверняка Эвелин наконец-то почувствует себя в безопасности благодаря ему.
Она обернулась.
— Я так и не спросила, как вас зовут.
Интересно, заметит ли Эвелин Реншо ложь?
— Сэм Карр…
Незнакомое имя с трудом сорвалось с языка Синджона.
Леди Реншо кивнула, и взгляд ее зеленых глаз смягчился. Ему нравилось смотреть, как приглушенный полуденный свет солнца ласкает ее лицо. От его взора не ускользнули блеснувшие в глазах слезы и темные отметины на коже под кружевным воротничком. Казалось, стань ее спина еще чуть прямее, а изящный подбородок чуть напряженнее, она рассыплется, словно тонкая фарфоровая ваза.
Сердце Синджона дрогнуло. Уэстлейк сказал, что она всегда напряжена, холодна и строга. Никогда не показывает своих чувств и редко улыбается. Внезапно Синджону захотелось, чтобы эта женщина расслабилась. Захотелось увидеть, как улыбка освещает ее лицо. Сейчас, когда он встретился с ней во второй раз, она показалась ему еще красивее. Он позволил своему взгляду скользнуть по изящному профилю, не оставив без внимания бледность кожи и хрупкость тела. Француз мог бы с легкостью переломить ее пополам, но она оборонялась что было сил. Если бы Синджон не подоспел вовремя…
— Сэм Карр, — повторила Эвелин, словно стараясь запечатлеть имя в памяти.
Ложь претила Синджону, однако у него не было выбора. Такую плату потребовал от него Уэстлейк.
Эвелин упрямо вскинула подбородок, и лучи полуденного солнца позолотили его своим светом.
— Я уверена, что мистер Старлинг рассказал вам о ваших обязанностях, но я хочу, чтобы вы запомнили несколько правил.
Синджон вскинулся, приготовившись слушать — солдат и сын строгого отца.
Эвелин замолчала, вскинув бровь, и Синджон понял, что смотрит ей в глаза. Он едва сдержался, чтобы не поморщиться от досады. Уэстлейк и его дворецкий потратили три последних дня на то, чтобы научить Синджона держать глаза долу, как и положено лакею.
Рядом с Эвелин эта задача оказалась довольно сложной. Синджону хотелось смотреть на нее, в то время как Сэму это запрещалось.
— Я требую от вас крайней осмотрительности, — произнесла Эвелин. — Вы не должны рассказывать кому бы то ни было о том, что услышите или увидите в этом доме. Это понятно?
— Конечно, миледи.
— Находясь на службе, вы не должны употреблять спиртных напитков. За едой подается кружка пива.
