– Привет, Шурик. Я уже слышал все. Но не знаю почти ничего, – толстый многословный подполковник тяжело отдувался, отчего мембрана в трубке звучно вибрировала и гудела. – Мне твой друг Лысцов передал, что есть еще какие-то цехи... Типа вчерашнего...
– Обязательно должны быть. Надо искать.
– Чем я сразу, кстати сказать, и занялся. Но на этот раз бегать по городу не захотел – слишком жарко, и подключил ментов. Чтобы опросили участковых. Опрос ничего не дал, участковым за молчание, естественно, хорошо платят, и они не суются в нужные подвалы. Но в одном из отделений зарегистрирована жалоба жителей – дежурный вдруг вспомнил и подсказал... Из подвала часто слышатся непонятный гул и крики. Официально там расположен офис какой-то фирмы, занимающей площадь в сорок квадратных метров. Я проверил. Фирма зарегистрирована на некоего Александра Филипповича Филиппова. Национальность в регистрации, как сам знаешь, не указывается. Мне даже устав прочитали. Но такие фирмы не работают по ночам. Я хочу проверить. Присоединишься?
– Когда собираешься ехать?
– Около одиннадцати.
– Как соберетесь, пришли за мной машину.
– Добро. Будь готов.
Басаргин положил трубку.
– Появились новости? – поинтересовался Костромин.
Капитан изобразил невнятное лицо.
– Я подумал, что если нас пожелали убрать уже после ареста первых рабовладельцев, то обязательно должны существовать и другие подпольные фабрики или цехи одной фабрики. Сегодня проверим один сигнал. Может быть, и застанем там главного организатора. Хотя это – едва ли...
– А нет смысла устроить засаду? – комиссар пожелал продемонстрировать свой немалый опыт.
– Смысл есть. Мы обязательно ее устроим. Но этот цыган Роман посещает свои предприятия не каждый день. А позволять вьетнамцам сидеть в подвале, страдать от голода и побоев и ждать, когда мы соизволим раскрутиться и поймать Романа, – слишком большая роскошь и жестокость. Вы так не считаете?
– Странный вы, Басаргин, человек, – пожал комиссар плечами. – Мне вообще трудно составить целостную картину вашей личности. Простите... Когда вы рассказывали о чеченской диаспоре, я подумал, что вы очень жесткий и безжалостный специалист, почти машина без человеческих слабостей. Сейчас мне кажется, что вы так торопитесь вытащить из рабства бедных вьетнамцев, что рискуете упустить организатора преступления. В том числе и первого подозреваемого в покушении на себя.
– Его мы все равно возьмем на сбыте.
– Возможно. Я же не знаю всех тонкостей вашей операции. Но как вы сами определили бы себя и свое отношение к службе? Это, поверьте, не праздный вопрос.
Александр думал недолго.
– Я просто стараюсь хорошо делать свое дело и помогать тем, кому следует помогать. И бороться всеми средствами с теми, с кем необходимо бороться.
– Вообще-то он очень справедливый... – сказала Александра, встав рядом и взяв мужа под локоть, словно позируя перед фотографом. – И я готова поручиться, что он человек не злой. Хотя и не всегда бывает добрым...
– Под ваше поручительство мы с ним и начнем новое дело... – сообщил Станислав Сергеевич.
Он встал, намекая, что пора прощаться.
– Завтра мы встретимся с вами у вашего начальства, – добавил и двинулся к двери, захватив с собой лист бумаги с портретом. – Нам предстоит оформить множество документов. Потом вы напишете рапорт по всей форме – с просьбой об отставке. Товарищам по службе о новой работе ничего не говорите. В отделе об этом должен знать только полковник Баранов. Но он человек надежный. Старая гвардия. Вы же решите стать бизнесменом. Мы подыщем вам фирму в течение недели.
– Фирму? – не понял Александр.
– Бизнесмен – это лучшее прикрытие в нашем с вами деле. Как правило, мы используем в качестве прикрытия филиалы иностранных фирм, которым Интерпол некогда оказал услуги, и открываем в нужной нам стране представительство. Наш человек представительство возглавляет, но работу там выполняют люди, которых он наймет. Он же будет делать свою прямую работу и вызывать при этом как можно меньше подозрений. Завтра обговорим все подробнее...
Александра уже повернула в замке ключ, когда Костромин снова обернулся к Александру:
– Я все ждал, когда вы спросите про жалованье...
– Как-то не совсем удобно было. Случай не подвернулся...
– Но вас же это интересует?
– Естественно.
– И вас? – поворот головы в сторону Александры.
Она кивнула молча.
– К сегодняшнему своему жалованью добавьте ноль. И еще у вас будут солидные социальные доплаты... У нас так принято. Страхование осуществляется за счет Интерпола. Итак, до завтра.
Он ушел, оставив после себя запах дорогого французского одеколона. Александра потянула носом, впитывая этот запах, и вздохнула.
– Что? – спросил Басаргин.
– Vive la France! – сказала она с откуда-то вдруг появившимся французским прононсом. – Ты в месяц будешь зарабатывать столько, сколько за всю поездку в Чечню...
Она не понимала, что даже в Интерполе деньги ни за что не платят. А он пока не стал уточнять это.
Время до приезда Елкина еще осталось, и Александр сел чистить пистолет. Александра включила телевизор. Показывали криминальные новости. В каком-то гаражном кооперативе обнаружены трупы трех человек. Армейского подполковника, только сегодня вернувшегося из командировки в Таджикистан, милицейского подполковника – хозяина гаража, и тренера по стрельбе. Все они были вооружены. Все получили по три пули в корпус и по одной в голову. Диктор, как всегда, смаковал красивую и эффектную фразу: «контрольный выстрел». Случайно оказавшаяся рядом с гаражным кооперативом машина вневедомственной охраны, в которой и служил подполковник милиции, видела, как в кооператив въезжал черный джип «Гранд Чероки» с чеченцами. Номер джипа известен. Ведется следствие.
– Случайно оказалась машина вневедомственной охраны... – сказал Басаргин с сомнением. – С чеченцами... Запомнили номер...
– Что тебе не нравится?
– Все не нравится. Машина вневедомственной охраны не могла там оказаться случайно. Ей там просто делать нечего, потому что в гаражах нет телефонов, и их не сдают на пульт сигнализации. Менты не могли обратить внимания на какой-то джип, потому что не знают, какие машины стоят в каком гараже. И уж тем более не могли обратить внимания на номер, если не ждали эту машину. Это было прикрытие при каком-то разговоре. Это и есть зацепка, за которую менты никогда не зацепятся.
– Откуда ты все знаешь, категоричный ты мой? – спросила Александра.
– Еще я могу точно сказать, что подстрелили их чеченцы из этого джипа, но приезжали чеченцы – официально! – к кому-нибудь другому, кто обязательно их приезд подтвердит. Откуда приехал армейский подполковник?
– Из Таджикистана, что ли...
– Понятно. Разборки по поводу наркоты. Новую партию пригнали в город и теперь уже развешивают на дозы поменьше. Для штучной продажи. Будь уверена, так оно и есть. И выключи этот глупый матюгальник...
Он все криминальные передачи считал до предела глупыми.
– Я хотела посмотреть, не покажут ли что про тебя...
– Выключи.
Александра пожала плечами, но телевизор выключить не спешила, потому что после разговора с комиссаром Интерпола сама уже чувствовала себя причастной к антикриминальному миру. И решила изучать его более тщательно, чтобы делать выводы, как делает их муж, только прослушав сообщение.
3
Когда позвонил Руслан Салдуев, Али, услышав контрольную фразу, без боязни быть подслушанным, потому что «сотовик» был оформлен на какую-то девку-шалаву, одну из подружек Галиахмета, кажется, даже школьницу, ответил:
– Меня сегодня могут менты трясти. Не могу знать, когда это закончится. Позвони после одиннадцати. Тогда и встретимся.
Этого звонка он с неприятным трепетом ждал весь день, потому что утром, еще до сообщения Вороны о новой партии героина, был предупредительный визит другого человека, который и сообщил, что Руслан сам приехал в Москву и нуждается в услугах Али.
– Хорошо, Али, что предупредил. Телефон чистый?
– Совершенно. За это можешь не волноваться. Я эти трубки для безопасности раз в две недели меняю. Советую то же самое тебе делать.
– Как у тебя дела?
– Спасибо. Я стараюсь и сам жить неплохо, и другим помогаю. И не отказываю хорошему человеку, когда он в помощи нуждается.
Это был откровенный намек на собственную силу. Помогать другим может себе позволить не каждый. А если может, этот человек достиг в жизни устойчивого положения.
– Молодец. Я слышал. Теперь будешь помогать мне. Так отец велел.
Это несколько не та помощь, о которой говорил Али. Догадаться нетрудно, какого рода помощь может понадобиться полевому командиру боевиков. Но отказать нельзя.
– Договоримся, Руслан. Хочешь, я пришлю за тобой машину? Галиахмет привезет тебя ко мне домой.
– Нет. У меня есть здесь машина. Я сам тебя найду. Созвонимся.
– До встречи.
Ему совсем не понравился этот разговор. Если бы сразу догадаться во время визита утреннего разведчика, можно было бы что-то придумать. Поездка за границу... Срочная... И уехать можно было сразу... Сел на самолет, и уже через пару с небольшим часов ты в Германии. Но ведь – не догадался. Теперь думай
