на себя скатерть со стола. Его многочисленные бабушки в ужасе ждали, что когда-нибудь он опрокинет на себя кипяток. Это, как и многие другие неприятности, вполне могло с ним произойти, если бы не мудрое поведение его матери. Стремление к стягиванию скатерти она раз и навсегда прекратила, позволив ему опрокинуть на себя стакан ледяной воды.
Если у человека есть похожий опыт, можно обратиться к нему, что само по себе вызовет эмоции.
Вы хотите, чтобы ваш друг отказался от полета авиакомпанией «Ромашка». Если ваши собственные опасения касаются того, в чем у друга есть опыт (например, длительных задержек рейсов), то можно сказать:
Ну а если ваши опасения касаются того, в чем опыта нет, да и быть не может? Например, авиакатастроф?
Тогда опасение и даже страх можно вызвать статистикой, примерами, яркими образами.
Лететь их самолетом — это все равно что играть в русскую рулетку.
Неприязнь
Неприязнь — антипод симпатии, и средства ее вызвать противоположны тем, которые мы использовали для создания симпатии.
Чтобы вызвать неприязнь к людям и предметам, им придают неприятные черты — недоброжелательность, закрытость, холодность, угрюмость. Для этого их сравнивают с неприятными персонажами — «у него поросячьи глазки», «ведет себя как новый русский», «он напоминает одного человека, который в свое время меня подставил». Или снабжают вызывающими неприятные ассоциации эпитетами «пижонская прическа», «старомодные манеры», «скользкое поведение». Заметьте, ничего плохого впрямую не сказано, поэтому бесполезно возражать и говорить, что этот конкретный человек ничего плохого не сделал. А осадок остается. Так появляется неприязнь — от смутной до весьма ощутимой.
Сравните образы жабы в сказке Б. Заходера «Серая Звездочка» и в сказке В. Гаршина «Сказка о жабе и розе».
«Между корнями куста, на сырой земле, как будто прилипнув к ней плоским брюхом, сидела довольно жирная старая жаба, которая проохотилась целую ночь за червяками и мошками, а под утро уселась отдыхать от трудов, выбрав местечко потенистее и посырее. Она сидела, закрыв перепонками свои жабьи глаза, и едва заметно дышала, раздувая грязно-серые бородавчатые и липкие бока и отставив одну безобразную лапу в сторону: ей было лень подвинуть ее к брюху».
В сказке ощущение дополняется контрастом с прекрасным садом и последующими злодеяниями жабы. Однако этих нескольких фраз вполне достаточно, чтобы проникнуться совершенно определенной неприязнью к героине. «Сырость», «жирная», «червяки», «жабьи глаза», «грязно», «бородавчатые», «липкие», «безобразную» — эти слова формируют у нас массу неприятных ощущений. Их даже не обязательно говорить про сам объект, достаточно связать их. И отторжение обеспечено.
