осуществляющей смысловое отношение личности к другим людям? Как может быть охарактеризована сама эта активность, принципиально отличная от нормативно заданной деятельности и ее конечных эффектов? И наконец, в каких формах представлены в других личностях экстериоризованные продукты этой активности? В концепции «личностных вкладов» намечаются ответы на указанные вопросы и ведутся поиски методических схем анализа «личностных вкладов». С точки зрения этих исследователей, личность продолжает свое существование «по ту сторону» актуального общения и совместной деятельности в форме инобытия индивида в других людях, вольно или невольно производя своей активностью преобразования в их личностях, внося в них значимый для их жизни личностный вклад. «Сущность этой идеальной представленности в других людях, этих “вкладов” – в тех реальных смысловых преобразованиях, действенных изменениях интеллектуальной и аффективно-потребностной сфер личности другого человека, которые производят деятельность человека или его участие в совместной деятельности. Инобытие индивида в других людях – это не статичный отпечаток. Речь идет об активном процессе, о своего рода “продолжении себя в другом”. Здесь схватывается важнейшая особенность личности (если она действительно личность) обрести вторую жизнь в других людях…» Активность, посредством которой осуществляются личностные вклады, характеризуется как деяния личности, имеющие непреднамеренный, не заданный заранее характер. Они выражают общую тенденцию развивающейся социальной системы к изменениям и приводят порой к возникновению новых направлений в историко-эволюционном процессе. В деяниях и происходит самоосуществление личности в ходе ее жизненного пути, отстаивание своей индивидуальности, «личностные вклады» претворяются в интерсубъективный социальный мир.

Мотивы человека, совершающего личностный выбор и отстаивающего свое «Я», отличны от мотивов-суррогатов, встречающихся в тех случаях, когда ценность «быть личностью» приводит к возникновению особого феномена – феномена « игра в личность ». Случается, что эту игру принимают за подлинное, легкость в выборе решения – за смелость, категоричность – за убежденность, всеядность – за разносторонность и многогранность интересов личности. Случается, но рано или поздно подделка неизбежно распознается. Это и не удивительно. Больно уж резко по своей психологической природе отличаются, как старательно их ни маскируй, обиходные интересы, проявляемые личностью под влиянием «мотивов-стимулов», от интересов личности, отважившейся сделать выбор. Эти интересы, взятые напрокат, проскальзывают сквозь личность, по сути не затрагивая ее. Личность сбрасывает их, когда приходит срок, как змея сбрасывает кожу.

Другое дело – смыслообразующие ценности и мотивы индивидуальности личности. Они не берутся извне, а рождаются внутренним выбором и приобретают личностный смысл, то есть превращаются в достояние личности. Они могут быть и не столь броски, как интересы, задаваемые модой. Они нередко кажутся невыразительными и чудаковатыми, как пронесенный одним зоологом через всю жизнь интерес к изучению строения дождевого червя. Когда его спросили, можно ли отдавать такому скучному делу всю жизнь, он удивился и ответил: «Червь так длинен, а жизнь так коротка». Кому есть дело, например, до увлечения замечательного биолога A.A. Любищева битвой при Сиракузах или до коллекционирования земляных блошек, которым A.A. Любищев занимался почти всю жизнь.

Специфическая черта подлинных смыслообразующих ценностей и мотивов заключается в том, что все эти интересы нанизаны на стержень ведущего смыслообразующего мотива, ведущей линии жизни ( А.Н. Леонтьев ). Сказанное ни в коем случае не следует понимать так, что идеалы личности выстраиваются в шеренгу, идеально подогнанную к избранной цели. Они могут сочетаться с ней или, напротив, вступать в противоречие, конфликт, но они обязательно должны предстать на суд, на котором спросится, что они значат для личности. Так, гениальный французский математик Э. Галуа, для которого, казалось бы, не было величайшей ценности в жизни, помимо алгебры, вышел на Вандомскую площадь и, подняв бокал с возгласом: «За здоровье Луи Филиппа!», символически направил острие кинжала в сердце. Противоречат ли эти действия Галуа его интересу к математике? Разумеется, да. Восстав с республиканцами против Луи Филиппа, Э. Галуа погибает, так никогда и не узнав, что его открытие впоследствии получит признание и принесет ему мировую славу. За математическими исследованиями Галуа и за его борьбой с королем стояли смыслообразующие мотивы, и спрашивать, какой из них важнее, бессмысленно. Важно, что деяния и

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату