Становление личности. Избранные труды

учиться . В его нейропсихологической природе существует что-то неотъемлемо пластичное, вносящее изменения в возможный ответ. У нормально одаренного человеческого ребенка в свое время разовьются сознание, чувство Я и иерархическая организация черт. Он станет структурной системой некоторого типа, саморегулирующейся и самоподдерживающейся. Более того, он будет стараться стать чем-то бóльшим, нежели шаблонная копия вида, к которому принадлежит. Такие способности представляют собой не инстинкты в понимании Мак-Дугалла или Фрейда, а, скорее, потенциал для достижения взрослости. То, что принято называть инстинктами, прежде всего является средством обеспечения выживания, а способности, о которых я говорю, относятся к обеспечению развития и упорядочения структуры. Они задают характерные стадии в человеческом развитии.

Вернемся на минутку к способности учиться. Ни одна теория мотивации не объясняет, почему мы вообще учимся. В лучшем случае объясняется побуждение, но не модифицируемость поведения. Ни одна так называемая «теория научения» не говорит нам, почему мы учимся, а только – как мы учимся. Каждый знает, что мы учим, но немногие психологи (и менее всего приверженцы локковской традиции) интересуются природой диспозиции к приспособлению и модификации поведения. Чем бы ни было научение, ясно, что оно – диспозиция к формированию структур . Такие структуры включают отдельные привычки и последовательности привычек, но они также включают такие более сложные и менее ригидные структуры, как моральная совесть, Я -концепция, преимущественные черты и интересы, схемы смысла и даже собственная всеобъемлющая философия жизни. До сих пор немногие концепции, относящиеся к научению, отдают должное его структурообразующей природе. (Возможные исключения можно заметить в гештальтистской доктрине и в позднем предположении Торндайка о «принадлежности».) [250]

Опираясь на инстинкт и наследственность, научение ведет к формированию таких более или менее стабильных структур, как моральная совесть, Я -концепция и иерархическая организация личности. Но эти структуры не могли бы возникнуть в результате научения, если бы в нашей природе не были заложены соответствующие возможности. Они и образуют третий класс «данного» в человеческой природе, во многом игнорируемый в сегодняшней теории личности.

Поэтому мы утверждаем, что становлением личности управляют не только стимулы, влияющие на влечения, общие для вида. Этим процессом также управляет диспозиция к осознанию своих возможностей, то есть к становлению специфически человеческих способностей на всех стадиях развития. И одна из наиболее насущных способностей – индивидуация, формирование индивидуального стиля жизни, характеризующегося самосознанием, самокритичностью и саморазвитием.

В этом запутанном процессе роста мы сталкиваемся с озадачивающим вопросом: какова относительная важность ранних и поздних стадий развития? Мы знаем, что в каждом человеке есть архаичные слои, образованные относительно изолированными ранними системами. Однако существуют также слои, в которых человек является полностью взрослым, слои, в которых его психологическая зрелость соответствует его возрасту. Драма человеческой жизни в основном может быть представлена как трение между ранними и поздними стадиями развития. Становление – это процесс включения более ранних стадий в более поздние или (когда это невозможно) процесс наилучшего разрешения конфликта между ранними и поздними стадиями.

7. Несоциальное начало

Младенец – социально зависимое, но ни в малейшей степени не социализированное существо. Ребенок в возрасте даже двух лет, оцененный по взрослым стандартам, предстает как «антиобщественный элемент». Если можете, представьте себе взрослого человека, который рушит все, что его окружает, настойчиво требует немедленного удовлетворения каждого своего желания, беспомощен и почти полностью зависит от других, неспособен поделиться собственностью, нетерпелив, свиреп, склонен к приступам раздражения и беззастенчивой демонстрации всех своих чувств. Такое поведение, нормальное для двухлетки, было бы чудовищным у взрослого. Если бы эти качества заметно не менялись в процессе становления, у нас на руках оказалась бы инфантильная и потенциально злодейская личность. Гоббс хорошо сказал, что порочный человек – это всего лишь ребенок, набравший силу.

Стремление маленького ребенка направлено непосредственно на объект – объект еды, игры, удовольствия, избегания или любви. Детское стремление импульсивно, мимолетно, бездумно и не имеет отношения к личности. Оно важно только в данный момент. Напротив,