(не соответствовала) его тщательности в отношении к себе и своему рабочему столу. Глубоко лежащий эгоцентрический генотип объяснял обе группы противоречивых действий. Опять же в его личности было низкое соответствие, но высокая конгруэнтность.
Возьмем случай тринадцатилетней девочки, приведенной на консультацию из-за злоупотребления косметикой. Эта привычка противоречила ее прилежности. Ее учительница чувствовала, что тут «что-то не так». Видимое расщепление в личности девочки легко объяснялось. Она была сильно увлечена своей учительницей, которая сама была прилежной и обладала ярким естественным цветом лица. Юная девочка была полностью конгруэнтна в своем стремлении быть похожей на свою любимую учительницу.
Легче быть «объективным» при исследовании соответствия показателей, чем при исследовании конгруэнтности. Для статистических исследований соответствия предписаны стандартные действия, а для обнаружения конгруэнтности мы часто вынуждены давать клиническую интерпретацию, справедливость которой доказать труднее. Вероятно, по этой причине исследователи в области личности склонны не замечать генотипические диспозиции в индивидуальной жизни, которые помогают разрешить видимые противоречия в личном поведении. Однако мы признаем, что нелегко с определенностью установить наши интуитивные диагнозы конгруэнтности. Часто мы можем ошибаться. Не можем мы утверждать и того, что, если бы мы знали коренные конгруэнтности, все бы в личности оказалось совместимым со всем остальным. Следующее утверждение заходит слишком далеко: «Единство личности может быть прослежено в каждый момент жизни. В характере нет ничего противоречивого. Если известный нам человек кажется неконгруэнтным себе, это только указывает на неадекватность и поверхностность наших предыдущих наблюдений» [586] .
В конце концов, единство личности – это только дело
Трудно сохранять баланс. С одной стороны, нет сомнений, что авторы экспериментальных и статистических исследований склонны недооценивать единство личности просто потому, что их методикам не удается сфокусироваться на проприативных областях индивидуальной жизни. С другой стороны, легко приписать несогласованному поведению некоторое мистическое единство, тем самым заменяя факты произвольной интерпретацией.
В биографиях, даже подробных, случается неизбежное преувеличение последовательности. «Нерелевантные» действия и черты отбрасываются. Оставшееся складывается в картину большего единства, чем на самом деле. Такое преувеличение особенно заметно в некрологах. Автор хочет извлечь «суть» или смысл жизни в целом. Результатом становится такая выдающаяся степень единства, какой никогда не бывает у живого человека.
Эмпирические подходы к конгруэнтности
Время подлинно морфогенетической психологии еще не наступило. Мы достигли некоторого прогресса в производстве строительных блоков (черт) и назывании их, но подводит слабый прогресс в архитектуре. Мы не знаем, что определяет тотальную форму личности. Как показано в данной главе, у нас есть некоторые идеи на эту тему, но мало методов, помогающих поставить эти идеи на научную основу. Такие понятия как конгруэнтность, стиль жизни, тотальный паттерн, большей частью остаются лишь понятиями.
Задача осложняется тем, что нельзя ожидать полного единства. Интеграция никогда не бывает совершенной, и поэтому в лучшем случае мы можем обнаружить только грубость наброска и частичность структуры.
Прогресса не то чтобы совсем нет. В предыдущей главе упоминались различные методы для обнаружения личностных диспозиций. Если обнаруженные нами диспозиции очень общие и интенсивные (кардинальные или центральные), мы близки к выявлению объединяющих тем (или тем жизни). (Но даже если мы твердо установили, скажем, четыре или пять центральных диспозиций в жизни, нас интересует, как они связаны друг с другом.)
В следующих главах речь идет о методах оценки личности. Большинство из этих методов фокусирует внимание на одной черте или, самое большее, на нескольких, но другие методы ведут нас дальше, в область их взаимоотношений. Но прежде чем погрузиться в методы, упомянем две техники, особенно релевантные для нашей нынешней проблемы.
