Становление личности. Избранные труды

эго.

В сфере простых прогностических суждений в опросах общественного мнения 1940 года было обнаружено, что среди людей, которые твердо поддерживали Уилки, 71 % предсказывал, что он выиграет выборы; из тех, кто слабо поддерживал Уилки, только 47 % считали так [134] . Предполагая, что интенсивность отношения указывает на эго-вовлеченность, мы обнаруживаем здесь явную количественную демонстрацию того, что 24 %-е различие в числе предсказаний возникает, когда задействованы эго-области личности. Скорее всего, желания эго являются лишь одним из факторов в прогностических суждениях, но при определенных условиях они могут стать решающим фактором.

Исследование опросов обнаружило также другой факт, касающийся суждений. Если вы просите респондентов сказать вам лично, что они думают о британцах, или о каком- нибудь национальном меньшинстве в нашей стране, или даже об их собственном образовательном уровне, вы получаете одну группу результатов; но если вы просите их написать ответы на те же самые вопросы в частном порядке и опустить ответы в запертый ящик, средние результаты, которые вы получите, будут значительно отличаться [135] . Это различие между открытым и тайным выражением мнения кажется существенным, только когда ответы могут поставить под угрозу чувство статуса респондента или повлиять на его престиж в глазах интервьюера. Этой разницы вполне достаточно, чтобы оправдать использование тайного голосования всякий раз, когда задаются вопросы того типа, которые могут подвергнуть человека унижению.

Суждения, касающиеся Я человека, весьма интересны для изучения. Например, мы знаем, как неточны люди в оценке своего собственного экономического статуса. Почти все предпочитают не замечать объективных свидетельств иидентифицировать себя с верхушкой среднего класса [136] . Нам известно кое-что об искажениях, которые возникают, когда люди сообщают о своих личных чертах. Френкель-Брунсвик обнаружила, что самозащитные искажения столь мощны, что ее испытуемые пропускали, оправдывали или полностью выворачивали наизнанку факты в описаниях собственных недостатков [137] . Хотя банально указывать на то, что все психологи знают очень хорошо, – что недостаток объективности является правилом, когда вовлечено наше эго, однако не банально будет отметить, что сделано очень мало работ, посвященных степени и природе искажений, или тому любопытному и важному вопросу, почему некоторые личности достигают объективности даже в условиях крайней эго-вовлеченности. Казалось бы, достичь понимания становится все сложнее и сложнее по мере приближения к внутренним областям личности. И тем не менее некоторые индивиды совершают замечательные подвиги самообъективности. Почему они преуспевают, а другие терпят неудачу?

Память. Благодаря Бартлетту мы знаем, как культурные схемы изменяют следы нашей памяти [138] . Это, конечно, пример подспудного воздействия этноцентрического контекста. Но внутри любой данной культуры можно вывести поразительные усилия памяти из эгоцентрического контекста.

Эдвардс продемонстрировал, что если содержание памяти не вписывается с комфортом в контекст эго-вовлеченности, оно подвергается искажениям до тех пор, пока этого не удастся достичь. Отобрав три группы студентов с разным отношением к «Новому курсу» Рузвельта (одобрительным, нейтральным или отрицательным), он, во-первых, прочитал им десятиминутный фрагмент, содержащий отношение «Нового курса» к коммунизму. Испытуемые знали, что они тестировались на точность запоминания.

«Немедленно после прочтения испытуемым был предложен тест на узнавание со множественным выбором, содержащий 46 вопросов, заданных испытуемым. На половину, или 23 вопроса теста, в прочитанном фрагменте содержались ответы благоприятного плана для “Нового курса”, на 23 содержались ответы неблагоприятные. Вопросы теста предлагали возможности для рационализации ответов, если верный ответ противоречил отношению отвечающего. Испытуемые повторно были опрошены через интервал в 21 день.

Дисперсионный анализ данных показал, что рационализация была прямо связана со степенью конфликта между верным ответом и контекстом личного отношения наших испытуемых. В общем результаты продемонстрировали, – как и многие другие исследования, – что почти невозможно ожидать объективности и точности в восприятии, обучении, запоминании, мышлении и т. д., когда задействованы эго-вовлеченные контексты» [139] .

Здесь можно также сослаться на эксперименты Циллига по припоминанию, которые продемонстрировали, что испытуемые мужского пола вспоминают меньше афоризмов, благоприятных для женщин, чем для мужчин [140] . Или на исследование Уотсона и