скалу. На ней торчит нечто вроде дерева — черный силуэт на фоне бескрайней голубизны. Как же оно зацепилось на такой высоте?
А потом дерево приходит в движение. Это не ветка, а рука. И она подает какой-то сигнал тем, кто внизу. Дерево, оказавшееся вовсе не деревом, исчезает. Это облаченный в черное ликан, черное пятно на фоне солнечного дня.
Перестрелка продолжается. Патрик не знает, как долго. Но зато он знает, что скоро все закончится. Если через несколько минут он все еще будет жив, а ликаны решат обыскать трупы, порыться в карманах у погибших и подобрать оружие — ему точно конец. Автомат лежит совсем рядом, но Патрику не дотянуться. Он не чувствует рук. Силы воли, да просто сил, чтобы пошевелиться, уже нет. Что-то случилось с плечом. Там раскаленным шаром из ядовитого газа бешено вращается красная планета.
Постепенно тело сковывает холодом. Пахнет кровью и оружейным дымом. Шок — вот как это называется, но что толку от названия. Перед глазами все плывет. Может, у него со… сотрясение? Слово не желает правильно складываться в голове: сокрушение, соглашение, сопряжение? Может, у него сопряжение?
С каждой минутой думать все труднее, сознание, словно оконное стекло, покрывается изморозью. Патрику так хочется сказать хоть кому-нибудь: «Видите? Вы видите? Какой же из меня Чудо-мальчик?» Но говорить некому. Через какое-то время он осознает, что ущелье погрузилось в тень, солнце опустилось ниже. Скоро ночь. А ночью надо спать. Болтаясь между сном и явью, Патрик еще успевает подумать: как похож снег на мягкую подушку, нужно хоть чуточку отдохнуть.
Глава 43
На западе штата Вашингтон все заросло мхом и пахнет влажной землей. Постоянно идет дождь. С океана дует соленый ветер, поэтому местные машины испещряют пятнышки ржавчины. В сентябре Мириам нашла один мотель неподалеку от Такомы: там не задавали вопросов и принимали оплату наличными. Стены, обшитые сосновой вагонкой, грязные ковры, лампочки, облепленные дохлой мошкарой. Курить в номерах разрешается. Всего комнат семь, и перед тремя из них стоят раскладные стулья и жаровни для барбекю. Некоторые постояльцы просто-напросто жили тут постоянно. Например, один беззубый тип (Мириам подозревала, что он бодяжит метамфетамин), блондинка-шлюха с волосами цвета грязной мыльной воды (вечно ходит в одной и той же лиловой мини-юбке).
Федеральная тюрьма располагается в двенадцати милях к югу от Сиэтла. Там нет ни ограды, ни сторожевых вышек: заключенных не выпускают на улицу, они содержатся в полной изоляции. Зато само место отнюдь не изолировано: совсем рядом есть пункт проката подержанных автомобилей, паб «Булл-пен» и большой супермаркет. Возле него Мириам обычно паркует свой «рамчарджер» и подолгу смотрит из машины на здание тюрьмы, серое и казенное, больше всего похожее на неприступный средневековый замок.
В городе на каждом шагу «Старбакс», а у них Интернет бесплатный. Так что Мириам рыщет по Сети, сидя в кафе. Оказывается, тюрьму построили в 1997 году, она рассчитана на шестьсот семьдесят семь заключенных. Некоторые уже осуждены, а некоторые ожидают приговора. Преступления самые разные: хакерство, незаконное подключение к телефонной линии, угон самолета, ограбление банка, терроризм. Мириам звонит туда с телефона-автомата, и ей отвечают, что заключенный по имени Джереми Сейбер у них не содержится. Но это ничего не значит.
Запрашивать рабочие чертежи официальным путем рискованно, к тому же Мириам не хватит терпения проходить через всю бумажную волокиту. Она просто-напросто выясняет фамилию нужного архитектора, находит адрес в поисковике и ночью вламывается к нему в контору. Забирает планы тюрьмы и три компьютера в придачу, чтобы больше походило на обычное ограбление.
В мотеле Мириам расстилает чертежи на покрывале с бабочками и придавливает листы по углам
